Для этого предлагалось следующее. Подготовку проекта Уложения нужно поручить собранию представителей всех сословий и чинов (по 2 - 3 от каждого), в том числе «не худо бы выбрать из крестьян, кои в старостах и сотских бывали б и во всяких нуждах перебывали, и в разуме сильнее». В проекте должны быть собраны и согласованы положения старых и новых указов. По категориям дел, не предусмотренным ни старыми, ни новыми указами, должна быть учтена практика решения таких дел. Предлагалось использовать иноземные уставы, взяв те статьи, которые «будут к нашему правлению пригодны».
Подготовленный проект следует передать на обсуждение всех сословий: «Всем народом освидетельствовать самым вольным голосом, а не под принуждением». Предоставление каждому возможности свободно высказаться, пока книга не завершена, - предпосылка высокого авторитета будущего Уложения: «Того ради и дана свободность, дабы потом не жаловались на сочинителей той новосочиненной книги, для того и надлежит вольным голосом освидетельствовать» [23, С. 182].
Предлагаемый порядок принятия нового Уложения, по мнению Посошкова, никак и ничем не ограничивает царской власти; как царь решит, так оно и будет; проверка проекта «многонародным советом» имеет целью лишь устранение ошибок, пробелов, более совершенное воплощение «правды»; правовую силу Уложению придаст лишь царское утверждение.
Наряду с проблемой беспредельности права Посошкова тревожит проблема обеспеченности его исполнения системой гарантий. Первостепенное значение Посошков придавал не только совершенствованию содержания права, но и созданию прочного правопорядка, хотя бы и на феодально-правовой основе. Так, размер крестьянских повинностей предлагалось определить съездом дворян, решение которого будет утверждено соответствующим указом царя. Главное, по Посошкову, в том, чтобы этот указ реально исполнялся; для этого предлагалось контроль за соблюдением указа помещиком возложить на суды. Крестьянин, донесший суду, что помещик требует и берет сверх положенного указом, получает волю и 50 руб.; за недонесение о нарушении помещиком указа крестьянин будет наказан кнутом; у помещиков, уличенных в нарушении указа, отбираются крестьяне и земли: «На то смотря, и самый ядовитый помещик сократит себя, и крестьян разорять не станет».
Важное место в системе обеспечения правопорядка должен занять суд. Одной из причин отсталости страны Посошков называл «закоренелую древнюю неправду», неправосудие, волокиту, взяточничество. Для наведения порядка в правосудии он предлагает уличенного во взятке судью или чиновника на первый раз подвергать штрафу, на второй раз - «за рубль по двести рублев, наказание на козле; а за третью вину либо смерть, либо в вечную работу к рудокопным делам» [37, С. 314].
Поскольку произвол, взяточничество, ябедничество, высокомерие, пренебрежительное отношение к людям проистекают, как писал Посошков, из господства в суде и управлении дворян с их круговой порукой и безнаказанностью, реформа суда предполагает изменение его состава: «Лучше сначала ради установления правды в судьи посадить из низких чинов, прежде всего из приказных людей, которые в делах искусны и страх божий в себе имеют. И с ними посадить, где пристойно, и из военного (чина), которые от службы отставлены, и из купечества, у которых есть острота ума». «И тем низкородным судьям надлежит дать такое величество, чтобы они никаких лиц не боялись, кроме бога да царя, и дела бы все свои делали по новосочиненному его императорского величества указу неизменно и от своего ума бы не мудрствовали… а за нарушение новоизложенного указа - смерть».
Реформа суда должна сделать его доступным всем сословиям: «Суд устроите един, каков земледельцу, таков и купецкому человеку, убогому и богатому… И чтоб суд учинить близостный, чтоб всякому и низкочинному человеку легко было его доступать» [23, С. 152].
Большое внимание Посошков уделял такой гарантии правопорядка, как обучение народа грамоте. Чиновники и сборщики податей, писал Посошков, «чинят крестьянам пакости великие, а они оспорить не могут, так как неграмотны». От произвола и беззакония особенно страдает население нерусских деревень - туда приезжают солдаты, приставы, подьячие, с указом или без указа, что хотят, то и делают, обирают нерусских крестьян, «потому что они люди безграмотные и беззаступные». Для ограничения произвола Посошков предлагал принудительно обучать крестьянских детей грамоте: «Не худо бы так учинить, чтобы не было и в малой деревне безграмотного человека». Обучать грамоте надо и нерусское население: «И у мордвы детей брать и грамоте учить отдавать, хотя бы и насильно».
Изучение трудов И.Т. Посошкова как представителя политико-правовой идеологии купечества позволяет сделать вывод о том, что овершенствование права и его гарантий Посошков считал составной частью и основой государственной политики. «Без насаждения правды нельзя и народ весь обогатить»; когда народ «обогатится», рассуждал Посошков, «вражды и обиды все истребятся», а «высокомнимые дворяне могут превратиться в кротких овчат и будут иметь любовь с простым народом».
Некоторые предложения Посошкова болезненно затронули интересы господствующего дворянства. Вскоре после издания и посылки царю «Книги о скудости и богатстве» Посошков был арестован и заключен по «важному секретному государственному делу» в Петропавловскую крепость, где и скончался.
2.3 Анализ правовых аспектов периода укрепления абсолютной монархии в отечественной историографии
Период петровских реформ был переломным в истории политико-правовой идеологии России. С ним связано крутое изменение как содержания, так и формы политико-правовой мысли господствующего дворянства; на смену богословским доводам в обоснование самодержавия пришла теория общественного договора и естественного права. Восприятие этой теории приобщило русскую мысль к достижениям мировой цивилизации, создало стимулы и открыло перспективы развития, свободного от патриархально-теологических догм и оков.
Основой мышления теоретиков политики и права стала рационалистическая методология; составляющая сущность теории естественного права идея природного равенства людей поначалу либо обходилась молчанием (Прокопович), либо признавалась ценной, но практически неосуществимой (Татищев). Однако воспринятая русской политико-правовой идеологией теория естественного права, вначале подгонявшаяся под практические нужды и текущую политику феодального государства, по мере развития общественных отношений и противоречий неизбежно обнаруживала свою гуманистическую сущность и потому либо грубо ревизовалась феодальными идеологами, в результате чего от этой теории оставалась лишь словесная оболочка, либо закономерно становилась идейным знаменем сил, борющихся против самодержавия и крепостничества.
Столь же значительную социально-классовую дифференциацию претерпели содержательные выводы, основанные на использовании данных истории и географии. Консервативные и реакционные мыслители последующего времени исторически обосновывали «необходимость самовластья». Демократическая мысль обнаружила в русской истории Киевское вече, республиканские Новгород и Псков. Обширность территории стала официальным обоснованием самодержавия. Теоретический поиск противоположной классовой ориентации привел к мысли о федерации, к идеям представительной демократии, к резонным сомнениям в фатальной предопределенности форм государства географическими условиями. Наконец, идея общественного договора, поначалу использовавшаяся для апологии абсолютизма, впоследствии с большим основанием направлялась против самодержавия.
Политико-правовая идеология первой четверти XVIII в. обозначила и большинство программных положений последующего времени. На первый план была выведена проблема самодержавия, его задач, способов обоснования, возможностей ограничения. Как ни парадоксально, но именно идеологи сословий, которые зависели от самодержавия и были его опорой, декларируя преданность самодержавию и разрабатывая теоретические доводы в его обоснование, еще в начале века поставили вопрос об ограничении власти самодержца, чтобы укрепить существующий строй, обеспечить законность и правопорядок. Таков был проект Татищева (1730 г.). Еще более тенденция фактического ограничения власти самодержца ощущается в рассуждениях Посошкова об утверждении монархом законов или указов, предварительно обсужденных, тщательно продуманных и подготовленных собранием всего народа или представителей сословий, чьи интересы затрагиваются будущим указом (законом). Та же идея постоянно возникала и обсуждалась в процессе последующего развития политико-правовой идеологии [3, С. 169].
Однако дворянская власть XVIII в. гарантии интересов сословия нашла не в «конституционализме» и ограничении самодержавия, а в дворцовых переворотах, сменяющих монархов, неугодных верхам дворянства. Органической и важной частью дворянской монархии XVIII в. являлась гвардия. Со времен Петра было заведено, что дворянин мог получить офицерский чин, лишь прослужив несколько лет рядовым в гвардейском полку. В результате сосредоточенные в столицах гвардейские полки стали своеобразным представителем и выразителем интересов господствующего сословия, средством воздействия дворянства на верховную власть. Подчиненная воле императора по правилам военной дисциплины, гвардия была тем не менее орудием пяти государственных переворотов (с 1725 по 1762 гг.), происходивших каждый раз, когда замена одного царя другим отвечала воле дворянства или по крайней мере влиятельной группировки этого класса. Сколько-нибудь обстоятельной теоретической разработке проблем ограничения самодержавия препятствовало и резко отрицательное отношение правящих монархов к идеям, направленным на умаление их власти.
Наиболее острым программным политико-правовым вопросом стало положение крепостного крестьянства, отданного государством в полную собственность и власть помещиков. Образованный и проницательный идеолог дворянства Татищев не видел других доводов в обоснование крепостного права, кроме связи его с самодержавием, опасности волнений освобожденного от власти помещиков крестьянства. Эти доводы (что хуже - неволя крестьян или их своеволие? Как же самодержец справится с управлением страной, если крестьяне выйдут из подчинения помещикам?) впоследствии в различных вариантах всплывали каждый раз, когда монархи играли в «просвещенность» [13, С. 206].
Сложнее была программа торгово-промышленного класса, идеолог которого Посошков, не ставя под сомнение надобность крепостного права и даже высказываясь за его расширение, в интересах развития отечественной промышленности и торговли предлагал ограничить помещичий произвол и расточительство, определив на государственном уровне размер крестьянских повинностей.
Это предложение затрагивало острейшую политическую проблему того времени. При Петре крепостное право принимало формы, близкие к рабству. Порой, строго карая дворян, уклоняющихся от службы, феодальное государство попустительствовало самому грубому помещичьему произволу по отношению к крепостным. Этим компенсировались повышенные требования к самому дворянству в период формирования громадного военно-бюрократического аппарата абсолютной монархии, покупалась преданность служилого сословия крепнущему самодержавию. Призывы Посошкова ограничить помещичий произвол, обоснованные реальной тревогой за состояние хозяйства, не могли стать программой действий самодержавия уже по той причине, что прочная опора на служилое сословие была для абсолютизма много важнее, чем положение и состояние крестьянства.
Протест народных масс против усиливающегося феодального гнета в первой половине XVIII в. находил выражение в резко увеличившихся побегах крестьян от помещиков, в разбойничестве, в восстаниях. Политико-правовая идеология народных масс основывалась большей частью на религиозном (староверческом и ортодоксально-православном) мировоззрении; в «прелестных письмах» восставших содержались призывы бороться «за истинную веру христианскую, за благочестивого нашего государя царя». В то же время в ходу были сказания и слухи о самозванстве Петра (подмененный царь), в тайных «тетрадях» осуждался «царь-антихрист». Восставшие крестьяне были единодушны в определении социальных сил, против которых надо бороться. Это «князья, бояре, прибыльщики (сборщики многочисленных поборов) и немцы - за их злое дело» и за то, что они «вводят нас и всех вас в эллинскую веру, а от истинной веры христианской (старой, раскольнической) отворотили» [37, С. 201]. Менее определенны были цели борьбы; задача общего преобразования общественного и политического строя в ходе восстаний еще не ставилась.
«Переход к абсолютизму знаменовался широким развитием законодательства. При этом авторами законов часто были сами монархи. Особенно много внимания уделяли законотворчеству Петр I и Екатерина II. Говорил даже о легисломании Екатерины II, то есть страсти к изданию законов» [35, С. 228].
Петровское законодательство отличалось от предыдущего законодательства меньшей казуистичностью, более высоким уровнем обобщения и более четкой схемой и последовательностью.
Публично-правовые принципы абсолютизма - это основные начала абсолютизма, основы государственного строя. Переход к абсолютизму, как уже отмечалось выше, означал, прежде всего, отмирание сословно-представительных органов. Земские соборы уходят в прошлое. В начале своей реформаторской деятельности Петр I окончательно упраздняет Боярскую Думу. Но переход к абсолютизму не сводился лишь к освобождению царя от каких-либо сдерживающих сил. Переход к абсолютизму, его расцвет означали перестройку государственного аппарата. В связи с этим необходимо рассмотреть правовое положение императора как главы государства.
Один из принципов абсолютизма - расширение полномочий императора. Императоры обладали более широкими полномочиями, чем цари периода сословно-представительной монархии. В законодательной области только императору принадлежало право издания законов. Он обладал высшей административной властью в стране и ему подчинялись все органы государственного управления. Император также был главой судебной власти. Все приговоры и решения судов выносились от его имени. Ему принадлежала высшая церковная власть, которую он осуществлял, через специально созданное учреждение - Синод. Должность главы русской православной церкви - патриарха была упразднена.
Петр I внес изменения в порядок наследования императорского престола. До него царский престол переходил от отца к сыну. В XVII в., если не было законного наследника, то царя мог избрать Земский собор. Однако Петр считал такой порядок не соответствующим идее неограниченной монархии и полагал, что если наследник не достоин престола, император может назначить своим преемником другое лицо по своему усмотрению. Петр воплотил эту идею в «Уставе о наследовании престола». Поводом к изданию Устава было сопротивление царевича Алексея реформаторской деятельности Петра.
Итак, абсолютизм базировался, во-первых, на неограниченной власти монарха, а, во-вторых, коренным преобразованием в абсолютистской традиции стал «Устав о наследовании престола».
Таким образом, с середины XVII в. сословно-представительная монархия перерастает в абсолютную, что отражает вступление феодализма в новую стадию. В эпоху позднего феодализма классовое деление общества оформляется как сословное. Сословный строй приобретает черты замкнутости, консерватизма. Форма правления при абсолютизме остается прежняя - монархия, но содержание и внешние атрибуты ее меняются. Власть монарха становиться неограниченной, провозглашение его императором подчеркивает могущество как во внешней, так и во внутренних сферах.
Переход к абсолютизму характеризуется и заметными изменениями в государственном механизме. Отмирают и упраздняются сословно-представительные органы, создается сложная, разветвленная, дорогостоящая система органов, наполненных чиновниками-дворянами.
В период становления и упрочнения абсолютизма происходит существенное развитие права. Издаются многие крупные законы, производится работа по систематизации законодательства. Хотя нового общего уложения подготовлено не было, впервые в истории русского права создаются кодексы - военно-уголовный, процессуальный [13, С. 108].
Но, говоря о становлении абсолютизма в России, нельзя не заметить одну особенность: если в Европе упрочнение позиций абсолютной монархии вело к освобождению крестьянства от гнета, то в России наблюдались обратные процессы.
Заключение
Меняются времена, проходят эпохи, но связь с прошлым остается неизменной. Развитие государств по-прежнему зависит от государственной политики правящих верхов. И по-прежнему общество интересуют вопросы о сущности власти, о степени влияния власти на общественную жизнь и жизнь каждого конкретного человека.
Одним из таких вопросов является вопрос о сущности абсолютной монархии, как одной из форм правления в России XVIII-XIX вв.
Одним из условий создания абсолютной монархии стало отмирание сословно-представительных органов. В результате складывается новая система власти, при которой Россия сделала значительный шаг на пути интеграции в европейскую систему.
Однако при Петре I в России усилились элементы цивилизации восточного типа, произошло полное огосударствление общественной жизни, государственный аппарат, бюрократия подмяли под себя все сословия и социальные группы, перекрыв пути для зачатков гражданского общества. В это время происходит полное закрепощение тех слоев общества, которые в предыдущие эпохи оставались формально свободными. Созданный Петром I огромный государственный сектор стал главным препятствием для формирования рыночных отношений в экономике страны.
И все-таки, решающую роль в этом противоречивом процессе играет западно-центристский вектор, в направлении которого продолжали развивать Россию преемники Петра I.
Эволюция государственной системы, сформированной в первой четверти XVIII в., происходила в течение всего столетия. Определенно наметилась дальнейшая централизация и бюрократизация государственного аппарата, параллельно углублялась специализация отдельных органов власти и управления.
В отдельные периоды существования абсолютной монархии ее идеологией становилась идеология «просвещения»: возникали правовые формы, напоминающие западноевропейские (французские, английские), предпринимались попытки создания правовых основ государственности (правового государства), конституции, культурного просветительства.
Эти тенденции были обусловлены не только личностью монарха (Екатерины II), но и социально-экономической и политической ситуацией. Часть дворянства отказывалась от традиционных и консервативных методов хозяйствования и политики, искала более гибкие формы.
Этому способствовало культурное и промышленное развитие страны. «Просвещенный» абсолютизм возникал в периоды, когда старые (полицейские и патриархальные) методы управления становились неэффективными. Однако в любой момент мог быть осуществлен возврат к старым приемам (либеральный период правления Екатерины II заканчивается после Крестьянской войны Пугачева).
«Просвещенный абсолютизм» в России приходится на вторую половину XVIII в. и характеризуется рядом особенностей: изменением экономической ориентации дворянства (открытие мануфактур, заводов, участие в торговле и т.п.), появлением идеи законности и легитимности, формированием структур, ограничивающих единоличную власть монарха (Верховный Тайный совет, Совет при императоре, Кабинет министров и т.п.).
Много сил и внимания уделялось кодификационным работам, целью которых было создание нового Уложения, закона, обязательного для всех сословий и властей. Наряду с этим продолжалось формирование разветвленного бюрократического управления (губернская реформа, полицейская система и т.п.), сохраняющего свои сословные черты.
Правовое положение сословий становится все более ярко выраженным: особыми актами регулируется статус дворянского и городского сословий, детализируется правовое положение крепостных крестьян. При этом значительную роль начинает играть городское сословие, поучившее право на формирование собственных органов самоуправления. В отношении крестьянства делаются первые попытки изменения его зависимого положения.
Император возглавлял систему власти, опираясь на разветвленный чиновничий аппарат.
Для системы властвования, установившейся в эпоху абсолютизма, характерны довольно частые дворцовые перевороты, осуществляемые дворянской аристократией и дворцовой гвардией. Означало ли это ослабление и кризис системы абсолютной монархии? Видимо, наоборот. Легкость, с которой происходила смена монархов, свидетельствует о том, что в установившейся и укрепившейся системе абсолютистской монархии личность монарха уже не имела особого значения. Все решал сам механизм власти, в котором каждый член общества и государства представлял собой только деталь, «винтик».
Литература
1. Алпатов М.А Русская историческая мысль и Западная Европа XVII - первая четверть XVIII века. - М., 1976.
2. Алпатов М.А.В.Н. Татищев и западноевропейская история // Проблемы истории общественной мысли и историографии. - М., 1976.
3. Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России. - М., 1988.
4. Анисимов Е.В. Время петровских реформ XVIII в. - Л., 1989.
5. Багер Х. Реформы Петра Великого (обзор исследований). - М., 1986.
6. Буганов В.И. Петр Великий и его время. - М., 1989.
7. Брикнер А.Г. История Екатерины Второй. - М., 1991.
8. Брикнер А.Г. Иллюстрированная история Петра Великого. - М., 1990.
9. Борзаковский П. Императрица Екатерина Вторая Великая. - М., 1991.
10. Валишевский К. Петр Великий: В 2-х т. - М., 1990.
11. Водарский Я.Е. Петр I. // Вопросы истории. - 1993, №6.
12. Екатерина II. // Вопросы истории. - 1989, №3.
13. Исаев И.А. История государства и права России. Учебное пособие. - М.: ООО «ТК Велби», 2002.
14. Ключевский В.О. Собрание сочинений. - Т. 3. - М., 1993.
15. Кузьмин А.Г. Татищев // Великие деятели России. - М., 1996.
16. Кузьмин А.Г. Татищев. - М., 1987.
17. Масси Р.К. Петр Великий: В 2-х т. - Смоленск, 1996.
18. Моряков В.И. Русское просветительство 2-й половины XVIII века: Из истории общественно - политической мысли России. - М., 1994.
19. Павленко Н.И. Петр Великий. - М., 1990.
20. Павленко Н.И. «Птенцы гнезда Петрова». - М., 1992.
21. Пештич С.Л. Русская историография первой половины XVIII века. - Л., 1961.
22. Пештич С.Л. Русская историография второй половины XVIII в. - Л., 1961.
23. Пушкарев Л.Н. Общественно-политическая мысль России. Вторая половина XVII века: Очерки истории. - М., 1982.
24. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. - М., 1996.
25. Рубинштейн Н.Л. Русская историография. - М., 1941.
26. Секретные записки о России времени царствования Екатерины II. - М., 1996.
