По данным второго Сибирского комитета, в середине 'XIX в. во всей Маньчжурии насчитывалось не более 2 млн. жителей, а северная ее провинция Хэйлунцзян почти пустовала. Численность аборигенов, обитавших по обоим берегам Амура, определялась комитетом всего в 15 тыс. человек, причем проживали они на пространстве «от Сунгари до Уссури по обоим берегам Амура»1 и далее на северо-восток от Уссури. Столь же редкое население было и на территории Уссурийского края2. Характерно, что численность местного населения на Среднем Амуре сильно сократилась: ороков, орочей и удэгейцев -- с 4,0 до 1,7 тыс. чел., а тунгусов -- с 4,0 до 2,1 тыс. чел. В то же время общее количество гольдов (нанайцев) и гиляков (нивхов), проживавших главным образом на не размежеванной территории, осталось почти неизменным.
Русское правительство не могло примириться с навязанными ему силой территориальными статьями Нерчинского договора 1689 г. Уже с начала XIX в. оно предпринимает ряд мер по пересмотру этого договора. В результате опросов крестьян и казаков, неоднократно бывавших на Амуре3, и исследований А. Ф. Миддендорфа в 1844 г.4 и Г. И. Невельского в 1849--1855 гг.5 удалось окончательно установить, что племена, обитавшие по нижнему и среднему течению Амура, никаких податей китайскому правительству не платили и в зависимости от него не находились.
Русские казаки и крестьяне доносили, что по верхнему течению р. Амура постоянного населения нет, а обитает «один малочисленный род тунгусов манягирей, которые в образе жизни очень сходны с якутами. Ма-нягири занимают правый берег р. Амура, а левый необитаем. Сюда заходят для звериных промыслов тунгусы Якутской области и частью нерчинские жители, не встречая ни малейшего стеснения от подданных Китая»1. В 1817 г. крестьянин А. Кудрявцев побывал на Амуре у гиляков2, причем выяснилось, что «народ этот никому не подвластен», как и его соседи натки, негидальцы и др. В 30-е гг. об этом же поведал беглый старовер Г. Васильев3.
И не случайно Второй Сибирский комитет пришел к такому заключению: «Сколько раз было совершено нашими казаками плавание по р. Амуру с начальных его притоков до устья и отсюда морем до Удского острога, они никогда не встречали господствующего народа и имели дело единственно с бродячими туземцами»4.
Располагая такими сведениями, Россия в 50-е гг. XIX в. вновь возбудила перед Китаем вопрос об окончательном разграничении в Приамурье. В 1854 г. в Пекин были посланы предложения приступить к переговорам. Исследования Амурской экспедиции (1850-- 1855 гг.) и политическая ситуация, сложившаяся на Тихом океане в середине XIX в., создавали основу для их проведения5.
16/28 мая 1858 г. был заключен Айгуньский договор. Согласно ему территория по левую сторону р. Амура, начиная от р. Аргуни до устья Р Амура, признавалась владельцем России. Земли же по правую сторону р. Амура, вниз по течению до р. Уссури, отныне считалось принадлежащими Китаю. Приморья временно оставалось в общем владении Китая и России. («от реки Уссури далее до моря находящиеся места и земли, впредь до определения по сим местам границы между двумя государствами, как ныне да будут в общем владении Дайцинского и Российкого государств»)1. (Айгуньский договор предусматривал необходимость дальнейшего разграничения территории Уссурийского края.
Из текста Айгуньского договора следует, что в 1858 г. все земли, отошедшие к Цинской империи по Нерчинскому договору 1689 г., возвращены России не были. Так, земли по правому берегу р. Аргуни и Амура остались в составе Цинской империи, хотя во второй половине XVII в. здесь существовали русские крепости и земледельческие поселения (Аргунский, Кумарский остроги и др.). Договор 1858 г. возвратил России лишь часть утраченной территории, так. как в 50-е гг. XVII в. в состав Русского государства входили не только Приамурье, но и низовья Уссури и часть долины р. Сунгари «до гор». Вместе с тем Айгуньский договор был заключен в интересах обеих сторон, так как был направлен против возможных посягательств западноевропейских держав на какие-либо части Дальнего Востока или Маньчжурии. Это обстоятельство нашло свое отражение в преамбуле договора и в статье первой. В преамбуле говорится, что договор заключен «...ради большей, вечной, взаимной дружбы двух государств, для пользы их подданных и для охранения от иностранцев». В статье первой указывалось, что «по рекам Амуру, Сунгари и Уссури могут плавать только суда Дайцинского и Российского государств, всех же прочих иностранных государств судам по сим рекам плавать не должно»1.
«В подписанном две недели спустя, 1/13 июня 1858 г., русско-китайском Тяньцзиньском договоре признавалась необходимость уточнения границы между обоими государствами в ряде местностей... Во исполнение этой договоренности русский посланник в Китае Н. П. Игнатьев, выполнявший посреднические функции при переговорах между великим князем Гуном и англо-французскими представителями в Пекине осенью 1860 г., заключил с великим князем Гуном новый договор, подписанный в Пекине 2/14 ноября. По этому договору цинское правительство подтвердило условия Айгуньского договора 1858 г. и признало владением России территорию, расположенную к востоку, на которой, кстати сказать, не было ни постоянного маньчжурско-китайского населения, ни цинских властей»2.
Таким образом,(до Пекинскому договору 1860 г. восточная граница между Россией и Китаем была определена окончательна (по p. Амуру, Уссури, оз. Ханка и пространству от оз. Ханка до устья р. Тумыньцзян).
«Заключение Пекинского договора явилось огромным шагом вперед к установлению точной и постоянной границы между Россией и Китаем. Положен был конец вековому спору о Приамурье и неразграниченных землях. Достигнутое соглашение способствовало развитию мирных отношений между народами обеих стран, несмотря на агрессивный колониальный характер политики царизма и реакционную сущность цинского владычества в Китае...
Воссоединение Приамурья и Южно-Уссурийского края с Россией явилось центральным событием дальневосточной политики России в XIX в. Оно упрочило положение России на Тихом океане.
Политику России на Дальнем Востоке основоположники марксизма считали весьма гибкой и успешной. Энгельс писал, что на Дальнем Востоке Россия взяла реванш «за свое военное поражение под Севастополем». Основоположники марксизма подчеркивали, что вопрос о Приамурье возникал еще в XVII в. и был решен Россией мирным путем. Ф. Энгельс признавал положительное влияние России на присоединенные к ней области Азии и писал, что «Россия действительно играет прогрессивную роль по отношению к Востоку»1.
Характерно, что при заключении Пекинского договора цинское правительство не знало, имеются ли у него подданные в Приморье. Поэтому русское правительство взяло на себя следующее обязательство: «Если бы в вышеозначенных местах оказались поселения китайских подданных, то русское правительство обязуется оставить их на тех же местах и дозволить по-прежнему заниматься рыбными и звериными промыслами»2. Из этого следует, что цинское правительство лишь предполагало наличие в Уссурийском крае какого-то незначительного количества своих подданных, но не имело о них определенных сведений.
Таким образом, по Айгуньскому и Пекинскому договорам 1858--1860 гг. Россия вернула себе Приамурье, которое уже за 200 лет до того являлось частью Русского государства, и получила Приморье, фактически никогда не принадлежавшее Китаю.
На отошедшей к России территории Дальнего Востока во второй половине XIX в. образовались две области, Амурская и Приморская. К Приморской области были присоединены также северо-восточные районы Сибири, издавна принадлежавшие России. Без их территории ' площадь Приморской области составляла 515 343,8, а Амурской -- 396 976,4 кв. верст -- всего 912 320,2 кв. верст1. Проживало здесь менее 20 тыс. чел. об. п. -- ничтожная величина по сравнению с такой огромной территорией. По существу, к России в 50-е гг. XIX в. отошли незаселенные и неосвоенные территории, находившиеся в гораздо более запущенном состоянии, чем в XVII в.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Заселение и освоение Приамурья и Приморья в 1850-1882 гг.
Рассмотрим подробнее, каковы были численность и состав населения Приамурья и Приморья в момент их присоединения к России и как затем осуществлялось освоение и заселение этого края до 80-х гг. XIX в., когда правительством были приняты новые, более энергичные и действенные меры для ускоренного развития края и, следовательно, началась уже, новая фаза в его истории1.
60--70-е гг. были тем начальным периодом, когда Приамурье и Приморье осваивались и заселялись небольшим количеством переселенцев. Тем не менее и в эти годы русские люди много сделали для развития края: было построено несколько городов, основано много поселений, освоены (главным образом в Амурской области) значительные посевные площади и т. д. Развитие края, безусловно, проходило бы более ускоренными темпами, если бы царские власти сразу же приняли решительные меры для облегчения положения всех желающих переселиться из Центра страны на Дальний Восток.
Население Приамурья и Приморья в 1858--1860 гг. можно разделить на:
1) коренных жителей края: тунгусов, гольдов (нанайцев), гиляков (нивхов), орочей и удэгейцев;
2) русских поселенцев, осевших в низовьях р. Амура (в Николаевском округе) с начала 50-х гг., т. е. до окончательного присоединения Приамурья к России, а также тунгусов и якутов, закочевавших сюда из соседних уездов Сибири.
Общая численность всего населения Приамурья и Приморья в середине XIX в. до начала русской колонизации края составляла всего около 17,7 тыс. чел. об. п.
По Нерчинскому договору 1689 г. территории Среднего (в значительной своей части) и Нижнего Амура и Уссурийского края остались не разграниченными. Местные племена -- гольды (нанайцы)-и гиляки (нивхи) -- считали себя совершенно независимыми. Не имея власти над этими народностями, маньчжуры ни в XVIII в., ни в момент подписания Айгуньского и Пекинского договоров не принимали мер к их выселению в глубь Маньчжурии. Проживавшие в Уссурийском крае орочи и гольды также не считались китайскими подданными, ибо их земли рассматривались цинскими властями как «внешняя территория».
После возвращения России низовьев Амура там было образовано два округа -- Николаевский и Софийский, а на территории Уссурийского края -- Уссурийский казачий округ и Южно-Уссурийский округ. На этой территории к началу 60-х гг. проживали 3873 гиляка, 3666 гольдов и 1656 орочей и удэгейцев, всего 9195 чел. об. п.1, не являвшихся китайскими подданными.
Кроме того еще до заключения Айгуньского и Пекинского договоров 1858--1860 гг. на Нижнем Амуре и в Приморье начали образовываться русские поселения и селиться переселенцы из Иркутской губернии и Забайкальской области (т. е. на землях будущей .Приморской области). В верховьях же Амура (то есть на территории будущей Амурской области) кочевало примерно 320 чел. об. п. тунгусов и якутов, состоявших в русском подданстве и зашедших сюда из Забайкальской и Якутской областей. В 1850 г. были основаны селения Петровское и город Николаевск, позднее -- Александровский пост в зал. Чихачева, Мариинский пост нa оз. Кизи и Константиновский пост в Императорской гавани. Тогда же возник Муравьевский пост на Южном Сахалине, в 1855 г. -- села Мариинско-Успенское, Сабах, Табах, Тыр, Воскресенское, Мало-Михайловское, Большое Михайловское, Хера (Георгиевское), Богородское, Иркутское на Нижнем Амуре. Здесь проживало 3456 чел. об. п. русских переселенцев и регулярных войск. Большая их часть размещалась в г. Николаевске -- 2045 чел. (1915 м. п. и 130 ж. п.). Крестьяне, переселившиеся в 1855 г. на Амур, еще не успели освоиться на новых местах и «были заняты постройкою домов, так что ими было расчищено под пашню мест весьма недостаточно»2. К 1858 г. численность русского населения в низовьях Амура, образовавших Николаевский округ Приморской области, вследствие перемещения войск несколько снизилась и составила 3399 чел. об. п. (2578 м. п. и 821 ж. п.). В то же время на территории округа по сравнению с 1856 г. значительно возросло количество женщин (с 433 до 821 чел.), что свидетельствует об известных успехах переселенческой политики.
В 1856 г. на территории будущей Амурской области было поставлено три русских поста: Зейский3, Кумарский и Хинганский4, однако заселение самой области начиналось лишь в 1857 г. Весной 1857 г. были двинуты вниз по Амуру первые три сотни вновь сформированного из забайкальцев Амурского конного казачьего полка. Водворение здесь казаков началось в первой половине июля 1857 г. Всего в течение 1857 г. на территории будущей Амурской области было основано 16 казачьих селений, значительная часть которых строилась на месте бывших даурских и русских поселений. Это станицы Иннокентьевская (первоначально называлась Нижнебуреинскои), Пашкова (Хинганская), Бибикова (Нарасун), Игнашина, Сгибнева, Албазин (на месте старого Албазина), Бейтонова, Толбузина, Оль-гинская, Кузнецова, Аносова, Кумарская, Казакевича, Корсакова, г. Благовещенск (Усть-Зейская станица), Касаткина (Халтан). При этом станица Игнашина была основана на месте бывшего даурского Лавкаева городка, станица Бейтонова -- на месте Десаулова городка и т. д.
К 1858 г. общая численность всего русского населения на территории будущей Амурской области достигла 2950 чел. об. п. (1850 казаков и 1100 чел. регулярных войск)1.
Таким образом, к моменту включения Приамурья в состав России в начале 1858 г. в крае проживало 6349 чел. об. п. русских (3399 на территории Приморской и 2950 -- будущей Амурской области). Все же рус-скоподданное население с учетом 320 тунгусов и якутов, кочевавших на территории будущей Амурской области, составляло 6669 чел. об. п. Следует иметь в виду, что китайских выходцев, или манз, в Приморье в период его присоединения к России было не только крайне мало, но они, кроме того, не являлись постоянными жителями этого края. М. И. Венюков справедливо указывал, что манзы обязаны своему пребыванию на Уссури «или бегству от преследований законов, или стремлением нажиться за счет туземцев, или через отыскание женьшеня»1. В отчете генерал-губернатора Восточной Сибири за 1862 г. указывается, что манзы -- это китайцы, «сосланные сюда на поселение из разных провинций Китая», которым было воспрещено брать с coбой жен или на местах «жениться на туземках»2.
Все источники позволяют сделать единственно правильный вывод, что манзы были случайными, временными жителями Дальнего Востока. Одни из них ссылались сюда за те или иные преступления, другие прибывали, чтобы поправить свои дела. Однако все они приходили сюда без жен и при первой же благоприятной возможности стремились вернуться на родину.
Кроме крайне незначительной группы этих собственно китайских выходцев, на территории Приморья и Приамурья проживало некоторое число аборигенов: манегров, бираров и гольдов, которые находились в формальной зависимости от маньчжурских властей. Манегры, родственные орочонам, проживали по течению р. Амура до впадения в него р. Бурей и, кроме того, в долине р. Зеи. Родственные им бирары обитали по р. Бурее и по Амуру.
О заселенности Дальнего Востока можно судить по сохранившимся географическим картам конца 50-х -- начала 60-х гг. XIX в. На карте «Амурской страны, присоединенной к России по Айгуньскому договору 16 мая 1858 г., подтвержденному Пекинским трактатом 2 ноября 1860 г.»3. видно, что тонкая цепочка населенных пунктов была разбросана по берегам Амура, Уссури и в Южно-Уссурийском крае, а вся остальная территория представляла собой почти безжизненную пустыню. Еще более показательна чрезвычайно подробная и обстоятельная карта части Приморской области, заключающей Приамурский и Приуссурийский края и прибрежье Восточного океана, составленная капитаном корпуса лесничих А. Ф. Будищевым в 1864 г.1. На карте обозначены все населенные пункты, находящиеся на территории Приморской области, с указанием национальной принадлежности проживающего в них населения. Описание этой карты дано автором в его работе «Леса Приамурского края»2. А. Ф. Будищев пишет в этой связи: «До прибытия русских в 1854 г. описываемый край был населен весьма мало... При взгляде на карту видно, что наиболее населена была южная часть края от Хуньчу-на до Ольгинского залива по морскому прибрежью и прибрежным речкам на этом пути, потом река Сучан с ее притоками..., далее по степени заселенности следует устье Амура... Потом линия по Амуру, занятая не столь многочисленными селениями гиляков, мангу (орочей) и гольдов. Затем следует Уссурийская линия, гораздо менее населенная гольдами, и поселения по p. Суйфуну, Дауби, Лефу, Пору (Хору), Бикину, Эма, Ваку, Хунгари..., окрестностям Императорского залива..., по р. Амгуни... и кое-где внутри страны... На все огромное пространство описываемого края... всех местных житедей едва ли насчитывается более 10 000 душ обоего пола»3.
Начиная с 1858 г. русских переселенцев в Приамурье становится значительно больше. Вообще 1858--1882 гг. можно разделить на два периода: а) 1858--1869 гг., когда на территорию Дальнего Востока прибывает значительное число казаков и крестьян из Сибири и Европейской России; б) 1870--1882 гг., когда приток в край русских переселенцев почти прекращается.
Рассмотрим этот процесс подробнее. Начнем с административно-территориального деления. После подписания Айгуньского договора 8 декабря 1858 г. Приамурский край был разделен на две области -- Амурскую Приморскую1.
Амурская область была образована из земель, находящихся на левом берегу р. Амура, начиная от соединения рек Шилки и Аргуни (то есть от границ Забайкальской и Якутской областей) до устья р. Уссури и границы с Приморской областью. Областным городом Амурской области стал Благовещенск.
В состав Приморской области кроме трех уездов бывшей Камчатской области (Петропавловского, Гижи-гинского и Удского) вошел Охотский уезд Якутской области. Кроме того, на территории Приморья, отошедшей к России в 1858 г., были созданы два новых уезда -- Николаевский и Софийский. Николаевск был основан еще 1 августа 1850 г., а г. Софийск -- 12 ноября 1858 г.1.
Указом от 29 декабря 1858 г. было создано Амурское казачье войско2 «для охранения юго-восточной границы... и содержания сообщения по p. Амуру и Уссури». В состав этого войска включались переселяемые из Забайкальского войска в Амурскую и Приморскую области казаки и «нижние чины». Хотя Амурская область и не была разделена на уезды или округа, но территория Амурского казачьего войска всегда выделялась в особую административную единицу. На территории же Приморской области по указу от 29 декабря 1858 г. был создан Уссурийский казачий округ, в котором разместился Уссурийский пеший казачий батальон, до 1889 г. входивший в состав Амурского войска. Территория, отведенная для Амурского казачьего войска, определена в «Положении об Амурском казачьем войске», датированном 1 июня 1860 г.3. На территории Амурской области размещались Амурская конная казачья бригада в составе 1-го и 2-го Амурских казачьих полков и Амурский пеший казачий батальон. В Приморской области по Уссури «от устья до верховьев ее и затем по сухопутной границе России до морского прибрежья»4 пред-полагалось разместить Уссурийский пеший казачий батальон. Уссурийский пеший казачий батальон был поселен, однако, только вдоль р. Уссури. Южнее же находился незаселенный Южно-Уссурийский край. Его границы тогда определялись следующим образом: «с запада на протяжении 450 верст, начиная от устья р. Ту-мень-Улы до с. Турий Рог на берегу оз. Ханка, границу края составляет государственная граница наша с Китайской империей. С севера границею края служит оз. Ханка и р. Сунгача, составляющие также часть нашей государственной границы. Северо-восточную границу края составляют р. Уссури, р. Улахе, р. Лефудин и р. Аввакумовка, впадающая в залив Св. Ольги. Юго-посточную и южную границу составляет Японское море»1.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
