Таким образом, изучив литературу, можно сделать вывод, что основная масса источников по данному вопросу - это журналы, газеты и другие периодические издания. Пресса является главным источником информации в освещении данного периода событий, которые не успели ещё найти своего отражения в литературе. Следует также отметить Интернет-ресурсы. Что касается степени разработанности темы в изученной научно-исследовательской литературе можно говорить о том, что накоплен немалый опыт изучения курдской проблемы. Существует большое количество комплексных, обобщающих трудов по изучению социально-экономического, политико-правового положения курдов Турции, деятельности Партии Рабочих Курдистана, освободительного движения в Северо-Западном Курдистане, эволюции политики турецкого правительства.
Глава 1. Концептуальные основы политики турецкого правительства в отношении курдского населения
Будучи типичным образцом т.н. "нации-государства", турецкое правительство целенаправленно проводила политику воплощения в жизнь национальной и при этом весьма специфической идеологии, где, собственно, "нация-государство" как общность является высшей ценностью, почти сакральным символом. При этом здесь речь не идет о чисто этническом национализме. Традиционно кемализм придерживался принципа "нации на основе гражданства": "всякий проживающий в Турции гражданин этой страны является турком".
Национальная доктрина Турции, сами постулаты кемализма за все время существования государства превратились в некий догмат и во многом явились камнем преткновения и причиной противоборства между турками и борющимися за национальные права курдами. С начала 80-х годов после произошедшего в стране военного переворота Турция оказалась в эпицентре трудноразрешимого конфликта, конкретным проявлением которого стала вооруженная деятельность курдских повстанцев, направляемых Рабочей партией Курдистана (ПКК, Partiyа Karkaren Kurdistan).
Стоит отметить, что кемалистская политическая элита была убеждена, что любое отступление от этих принципов чревато распадом страны, и видело главную опасность в создании курдского федеративного образования в Турции, а затем и единого курдского государства -- "Великого Курдистана".
Разрешение этнического кризиса рассматривалось турецким "центром" по двум основным направлениям. Во-первых, это обретение легитимности за счет реально демонстрируемой эффективности власти: военной и экономической. Если военная нейтрализация курдских радикалов проходила более или менее успешно, то экономические действия правительства не всегда имели здесь успех. К тому же авторитет власти подрывался чрезмерно жесткой позицией по отношению к инакомыслию, нарушениями элементарных прав человека. Во-вторых, высшие политические руководители страны стремились принять множество законов, в основном консервативного характера, направленных против эскалации курдского национализма, цель которых - укрепление политического режима в стране.
Долгое время турецкое общество и значительная часть политической элиты отрицали само существование "курдской проблемы". Лишь в 1993 г. тогдашний премьер-министр Турции С. Демирель заявил о "признании курдской реальности". В стране были разрешены публикации на курдском языке, отменены запреты на курдские имена и топонимику. Однако наличие "курдской проблемы" признал только новый премьер Р. Эрдоган в своей речи в Диярбакыре в августе 2005 г.
В это время Турция становилась объектом критики со стороны европейских демократий, которые привлекали внимание мировой общественности к нарушению прав человека в этой стране. Ввиду намерения Турции вступить в ЕЭС эти "замечания" вынуждали пересматривать весь комплекс взаимоотношений с курдами в стране.
Глава 2. Политика официальных властей в восточных вилайетах Турции в социально-экономическом и правовом аспектах
2.1 Экономическое и социальное развитие Северо-Западного Курдистана
Курдский вопрос уже многие годы занимает особое место в общественном развитии Турции, поскольку он существенно влияет на социально-экономические, политические, национальные процессы и международные отношения. Сущность его состоит в экономической отсталости районов, в политическом бесправии курдского населения, медленном развитии его общественной и культурной жизни, игнорировании национальных прав.
В самой Турции район компактного проживания курдов называется "Гюней-Догу" - юго-восток и носит скорее экономико-административную характеристику. В этот район, входят илы (турецкие провинции) Адыяман, Батман, Газиантеп, Диярбакыр, Мардин, Сиирт, Урфа, Ширнак и Килис. Помимо этих провинций курды более или менее компактно проживают в илах Агры, Бингель, Битлис, Ван, Карс, Муш, Тунджели, Элязыг, Эрзинджан, Эрзурум, которые по административно-географическому делению относятся к Востоку Турции. Эта территория занимает примерно 230 тысяч квадратных километров. Вне Турецкого Курдистана курды проживают в Стамбуле, Измире, Анкаре, а также в ряде других крупных городах центральной и западной Анатолии. При этом необходимо отметить, что около 1/5 курдского населения проживает именно в западных районах.
С одной стороны, это район наиболее отсталый в экономическом отношении, а с другой, - район, где в значительном количестве проживают представители наиболее многочисленного национального меньшинства Турецкой Республики - курды. Синтез этих двух обстоятельств, по мнению Ульченко Н.И., в условиях игнорирования национальных прав курдов, порождает на юго-востоке обстановку социальной нестабильности, которая по существу сводится к различным формам и уровням противостояния центральной власти курдского населения, включая выдвигаемую его представителями идеи автономии и суверенитета данной территории.
Определить точную численность курдов в Турции представляется весьма затруднительным. Турецкая статистика, из идеологических соображений, как правило, не дает объективной картины национального состава страны: в бюллетенях переписи отсутствует графа о национальной принадлежности. К тому же в условиях Турции многие курды нередко были вынуждены скрывать свою национальность. Все это дает основание полагать, что фактический процент нетурецкого населения был выше. Тем не менее, поскольку нет статистических данных отражающих полную картину о национальном составе Турции, исследователи в своих подсчетах исходили из официальных демографических переписей (1965 г., 1970 г., 1975 г., 1980 г., 1985 г., 1990 г.) и других документов статистического характера. Следует также отметить, что перепись населения 1965 года, в которой последний раз был задан вопрос о родном языке, является ключевой в подсчетах исследователей.
Численность курдского населения в 19 вилайетах в 1990-ых гг., по разным оценкам варьировалась от 3 до 15-20 миллионов. Чаще эти оценки отражают прокурдские или протурецкие симпатии и отношения, а не научные факты и эрудицию. Так согласно данным, которые приводит американец курдского происхождения Мерхад Изади, в 1990 году курдское население Турции составляло 13,65 млн. человек, или 24,03% всего населения страны. По другим данным, тех же курдских источников, к середине 90-х годов, в стране проживало около 20 млн.. Турецкий социолог Сервет Мутлу оценивает курдское население на 1990 год в 7 046 150 человек, или 12,6% всего населения. Как видно из этих примеров разница довольно ощутимая.
В зарубежной историографии чаще всего встречаются цифры в 9,6 миллионов. По подсчетам российского исследователя Гасратяна М.А., 9 млн. 350 тыс. в 1985 году, в 1990 - 10 млн. 392 тыс. и в 1997 году - 11 млн. 700 тыс., или 18% от общего числа жителей страны, которое на 1996 г. составляла 62,7 млн. человек . В данной ситуации важно также отметить, что в официальной турецкой науке численность курдского населения Турции принято считать в районе 8-10%. Тем не менее, ни те ни другие подсчеты не могут охватить численность всех курдов, проживавших как в Турецком Курдистане, так и вне его территории.
Прирост населения с 1986 по 1990 составлял в среднем 2,2% ежегодно и не менялся в последующие годы. Высокий прирост населения объясняется во многом высокой рождаемостью. В свою очередь, высокая рождаемость в Курдистане объясняется сохранением ранних браков и многодетности семей (6-7 в среднем на семью). Высокая рождаемость у курдов в немалой степени является защитной реакцией на высокую младенческую смертность и на большие потери населения в военных действиях. Тяжелое социально-экономическое положение характеризуется и общим высоким уровнем смертности. В 1988 году он был равен 23% , в то время как для Турции он 7-8%. К середине 90-ых в Турецком Курдистане один врач приходился на 14 тыс. жителей, в то время как в Турции - на 5,2 тыс. . Поэтому неудивительно, что детская смертность к тому времени составляла 35-45%. Средняя продолжительность жизни в Курдистане составляла в 80-ых примерно 42 года .
Несмотря на отсутствие курдских школ, на запрет издавать газеты, журналы и другую литературу на курдском языке, ассимиляторскую в целом политику турецких правящих кругов, запрещающую использовать курдский язык в 80-х гг., около 70% курдов сельской местности не знали турецкого и говорили, как правило, на родном языке - Zaza и Kirmanci ("этнически курдский язык" в турецком контексте).
Плотность населения оставалась и остается ниже, чем на Западе страны. По всей стране она в 1985 году составляла 66 чел. на км2, то курдских районах - 46 чел. на км2. В 1990 по всей стране 73 чел. на км2, в Курдистане - 50 чел. на км2, в 1995 - 80 чел. на км2, в восточных вилайетах - 55 чел. на км2. Таким образом, если за 10 лет плотность населения по всей стране увеличилось в среднем на 14 чел., в Турецком Курдистане на 10 чел. При этом следует иметь в виду, что прирост населения в курдских районах был выше (3%), чем в среднем по стране. Относительно низкую плотность населения здесь следует объяснять в рамках проводимой центральной властью политики принудительного переселения людей в западные вилайеты, военными действиями, географическими особенностями, и в целом миграцией населения ввиду социально-экономической отсталости региона.
В связи с этим, следует отметить доклад "Юго-Восточная Анатолия: вопросы миграции", подготовленный федерацией профсоюзов "Тюрк-металл" совместно с университетом Гази опубликованный 8 ноября 1995 года. Целью работы было исследование причин миграции местного населения. Проведенный опрос показал, что подавляющая часть населения 15 восточных провинций страны, в том числе десяти провинций чрезвычайного положения страдает от экономических проблем. Авторы документа указывают на необходимость решения на юго-востоке острых социальных проблем, подъема уровня жизни, уменьшения налогового бремени для частного сектора и развития животноводства.
Примерно 70% курдов проживало в сельской местности и 30% в городах. По другим оценкам 60% в сельской и 40% в городах. Наблюдался быстрый рост городского населения, несмотря на чрезвычайные условия, в которых находился регион. Высокие темпы урбанизации были обусловлены постоянным массовым оттоком сельских жителей (по экономическим причинам), а также принудительным выселением турецкими властями сельских жителей в города для контроля за курдским движением. Городское население сосредотачивалось главным образом в сравнительно крупных городах. Некоторые из этих мероприятий рассматривались как основа социально-экономической модернизации в регионе, ликвидации тех условий, которые способствовали росту сепаратистских тенденций в этой среде.
Доля грамотных (от 6 лет и старше) составляла 56% на 1985 год. Важно отметить, что уровень грамотных у мужчин и женщин неодинаковый в городах (среди мужчин - 69%, женщин - 46%) он выше, чем в сельской местности (мужчины - 28%, женщины - 11%). Таким образом, эти районы занимают одно из последних мест по уровню грамотности населения страны. Для сравнения можно отметить, что уровень грамотности турецкого населения в 1987 году составлял 78% . Низкий показатель грамотности у курдов в Турции объясняется, прежде всего, ассимиляторской политикой власти, а также острой нехваткой школ и учителей, сохраняющейся традицией не поощрять учебу детей особенно девочек, отсутствием учебников на родном языке, нестабильностью политической ситуации, которая часто приводила к закрытию учебных заведений.
Но все вышесказанное не означало, что на юго-востоке Турции ничего не менялось с точки зрения условий социально-экономического развития. В рассматриваемый период центральная власть стремилась, игнорируя национальный аспект, решить проблему исключительно экономическими методами, то есть посредством нивелировки экономической отсталости региона. Для этого предусматривались крупные государственные капиталовложения в энергетические проекты, в новую аграрную реформу, в развитие образования, учреждение университетов.
Турецкий Курдистан постепенно втягивался во внутренние и внешнеторговые связи страны. Повсеместно укреплялись капиталистические формы хозяйства. Происходили изменения и в социальном составе курдского населения. В регионе наблюдавшиеся важные социально-экономические сдвиги ускорили классовую дифференциацию, как в городе, так и в деревне. Расслоение происходило не только в результате внутренней эволюции курдского общества, но и вследствие воздействия социально-экономических процессов, начавшихся в Турции. Государство пыталось вмешиваться в размещение производительных сил, стремясь максимально использовать природные людские ресурсы этого края. Вместе с тем оно надеялось уменьшить разницу в уровне социально-экономического развития между западом и востоком страны. Все турецкие пятилетние планы фиксировали особое внимание на необходимости первоочередного подъема хозяйства отсталых восточных и юго-восточных вилайетов.
Все илы юго-востока вошли в так называемую территорию, пользующуюся приоритетом первого уровня в плане экономического развития. В результате, хотя население района составляет около 9% от общей численности населения страны, его доля в общем объеме государственных инвестиций составляла 16%. То есть в расчете на одного жителя объем инвестиций на юго-востоке в 1,6 раза превосходил аналогичный показатель для западных районов Турции. При этом сумма, инвестированная в развитие региона, например в 1992 г., в семь раз превышала суммарные налоговые сборы со всех его илов за аналогичный год.
Одно из главных направлений инвестирования - Проект юго-восточной Анатолии (Gneydou Anadolu Projesi), известный более под своим аббревиатурным названием - GAP. Он поглощает 17-18% общего объема годовых государственных инвестиций в экономику региона и оценивается в 32 млрд. долларов США. Работа над проектом началась в 1961 г. Первоначально он назывался "Нижнеевфратским" и популяризировался как комплекс энергетических и ирригационных сооружений, каковым в узком смысле и являлся. Ныне однако GAP рассматривается как интегрированный многоотраслевой проект, призванный осуществить грандиозный переворот не только в экономической, но и социальной жизни юго-востока Турции. Более широкий подход к использованию возможностей, которые сулит региону реализация проекта, нашел отражение в его новом названии.
GAP был принят, пришедшим к власти в 1983 г. правительством Тургута Озала. Проектом GAP предусматривалось создание в восточных провинциях 3,5 млн. рабочих мест, в том числе около 2 млн. - для крестьян и фермеров, строительство аэродромов, современных дорог, введение в эксплуатацию в 1994 году крупнейшего в этом регионе подземного водовода. Эта программа предусматривала строительство 22 плотин и 19 ГЭС на реках Тигр и Евфрат, что, по мнению правительства, позволило бы удвоить производство электроэнергии, а также проведение работ по ирригации 1,7 млн. га земельных угодий. Однако осуществление проекта идет медленными темпами. Если его энергетическая составляющая выполнена к настоящему времени на 80%, то та часть проекта, которая предусматривает выполнение ирригационных программ и, как следствие, является наиболее животрепещущей с точки зрения подъема сельского хозяйства в этом районе, осуществлена только на конец 2002 г. на 12,7%. Планируемое окончание проекта 2010 год.
На данный момент GAP входит в число 9 крупнейших международных проектов. Активное участие в его осуществлении принимает Израиль. Еще в 1998 году, обладающий передовой технологией в области сельского хозяйства и ирригации Израиль, подписал ряд соглашений направленных на сотрудничество с Турцией в данном проекте. Израиль также принял решение создать в Юго-Восточной Анатолии молочную ферму как образец израильской технологии. В мае 2000 года состоялось заседание государственного Совета Безопасности Турции, на котором было отмечено, что ввиду практической нейтрализации боевиков из Партии рабочих Курдистана государство должно сосредоточить свое внимание на решении социальных и экономических вопросов в регионе. Роль своеобразного локомотива экономического подъема этого региона призван выполнить данный Юго-восточный Анатолийский проект.
Турецкие власти пытались привлечь и иностранный капитал для развития юго-восточных провинций Турции. Так, в мае 1986 г. ВНСТ приняло законопроект, который предоставлял право иностранным компаниям приобретать земли в регионе.
В 90-ых гг. проводилась политика создания свободных экономических зон по всей стране, что не могло не затронуть и юго-восток, с целью решения проблем внешнеторгового, общеэкономического, социального, регионального и научно-технического плана, путем привлечения не только национальных и иностранных инвестиций, но и передовых высоких технологий. Еще 1985 г. был подписан закон под №3218 фиксирующий создание и регламентирующий деятельность СЭЗ. С этого периода, хотя и медленными темпами началась реализация данного закона. Создавались в основном комплексные зоны, в которые входили зоны свободной торговли, совместного предпринимательства, банковские и страховые зоны с льготным режимом осуществления этих операций, технологические зоны.
Территория СЭЗ объявлялись полностью свободными от налогов, в том числе от корпоративного и подоходного. Предприниматели, осуществляющие свою деятельность в СЭЗ, освобождались от разного рода пошлин и сборов: таможенных, гербовых, портовых. Разрешалась реализация на внутреннем рынке товаров, произведенных в СЭЗ или импортированных через них. При этом к ним применялось обычное внешнеторговое регулирование. В качестве средства платежа могла использоваться любая конвертируемая валюта. Разрешалось инвесторам переводить личные или корпоративные прибыли без каких бы то ни было ограничений, налогов, сборов и предварительных разрешений. Иностранным гражданам, имеющим вид на жительство в Турции, могли владеть в СЭЗ компаниями со 100% иностранным капиталом. Также разрешался найм на работу иностранных специалистов и управленческого персонала. Законом №2822 от 5 мая 1983 года накладывался запрет на забастовки и локауты сроком на 10 лет с момента начала деятельности фирмы в СЭЗ. Уровень инфраструктуры, создаваемой в СЭЗ, соответствовал международным стандартам. А законодательства, касающиеся цен и качества товаров и услуг и контроля за ними, которые применялись в других районах Турции, не действовали в СЭЗ. Кроме вышеупомянутых льгот, инвесторы в СЭЗ могли пользоваться также другими льготами в рамках государственной политики нацеленной на поощрение частных капиталовложений.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
