Николай II

Николай II

2

Введение

Николай Александрович Романов старший сын императора Александра III, родился 6 мая 1868 г. в Санкт-Петербурге. Рос он, довольно подвижным, даже озорным мальчиком. Однажды во время официальной церемонии он так проказничал и бегал в присутствии государя, что один из великих князей при всех схватил Николая и стал его драть за уши, повторяя: «Я тебе говорю - перестань шалить!»

Образование наследник получил домашнее: ему прочли лекции по курсу гимназии, а затем юридического факультета и Академии Генштаба. Николай свободно владел тремя языками; английским, немецким и французским. Что касается политических взглядов цесаревича, то они во многом формировались под влиянием обер-прокурора Синода Константина Победоносцева. Он читал лекции молодому наследнику. Убеждённый сторонник самодержавия, К. Победоносцев говорил, что западная демократия - это «величайшая ложь нашего времени».

С 13 лет Николай стал вести дневник и делал это очень аккуратно вплоть до последних дней своей жизни. За 36 лет своей жизни он не пропустил в своих записях почти ни одного дня…

Более года (с перерывами) цесаревич провёл в войсках. Позднее он дослужился до чина полковника. В этом воинском звании Николай и остался до конца жизни - после смерти отца уже никто не мог присвоить генеральский чин. В завершение образования отец отправил наследника в путешествие за границу, в восточные страны. Николай побывал в Греции, Египте, Индии, Китае и Японии, пережил во время поездки немало ярких, новых впечатлений.

Правда, пребывание в Японии едва не закончилось трагически. 29 апреля 1891 г. Возле города Киото на русского наследника совершил покушение японец Сандзо Цуда, вооружённый шашкой. Сам Николай так описывал это событие: « Выехали в джен-рикшах и повернули в узкую улицу с толпами по обеим сторонам. В это время я получил сильный удар по правой стороне головы, над ухом. Повернулся и увидел мерзкую рожу полицейского, который второй раз на меня замахнулся саблей в обеих руках. Я только крикнул: “Что, что тебе?... ”. И выпрыгнул через джен-рикшу на мостовую. Увидев, что урод направляется ко мне и что никто не останавливает его, я бросился бежать по улице, придерживая рукой кровь, брызнувшую из раны. Я хотел скрыться в толпе, но не мог, потому что японцы, сами перепуганные, разбежались во все стороны…» В этот момент спутники Николая зарубили террориста саблями.

Через день наследник записал в дневнике: « Я нисколько не сержусь на добрых японцев за отвратительный поступок одного фанатика». Однако многие приближённые Николая твёрдо считали, что покушение, совершённое на государя в Японии, позднее повлияло на его политику. Говорили, что именно оно психологически подтолкнуло русского императора к войне, с этой страной спустя десятилетие.

В 1892 г. Александр III обсуждал со своим министром Сергеем Витте вопрос о строительстве Великого Сибирского пути. Министр предложил поставить во главе строительства железной дороги молодого наследника.

«Да ведь он совсем мальчик, - крайне изумился император, - у него совсем детские суждения: как же он может быть председателем комитета?».

«Для наследника цесаревича, - отвечал министр, - это будет первая начальная школа для ведения государственных дел».

«Наследник цесаревич очень увлёкся этим назначением, - писал позднее С.Витте, - принял его близко к сердцу … Уже через несколько заседаний он овладел положением председателя, что, впрочем, нисколько не удивительно, так как император Николай II - человек, несомненно, очень быстрого ума и быстрых способностей; он вообще всё быстро схватывает и всё быстро понимает».

Начало правления Николая

20 октября 1894 г. скончался от тяжёлой болезни император Александр III. На престол вступил 26-ти летний Николай, которого отец ещё недавно называл «совсем мальчиком». Наследник, однако, не стремился занять престол, скорее не хотел этого. В декабре он записал в своём дневнике: « Для меня худшее случилось, именно то, что я так боялся всю жизнь…». Не прошло и месяца после кончины отца и начала царствования, как состоялась свадьба молодого государя и принцессы Алисы (Александры Фёдоровны). «Вместе с непоправимым горем, - писал Николай, - Господь наградил также и счастьем, о каком я не мог даже мечтать, дав мне Аликс».

В своей деятельности Николай II всегда стремился в полной мере отвечать тому облику русского самодержца, который он считал идеальным. «Когда император Николай II вступил на престол, - писал С.Витте, - то от него светлыми лучами исходил, если можно так выразиться, дух благожелательности; он сердечно и искренне желал России В её целом - всем национальностям, составляющим Россию, всем её поданным - счастия и мирного жития, ибо у императора, несомненно, сердце весьма хорошее, доброе…

Император Николай II обладает особым даром очарования. Я не знаю таких людей, которые, будучи первый раз представлены государю, не были им очарованы; он очаровывает как своею сердчною манерою, обхождением, так и в особенности и своей удивительной воспитанностью, ибо мне в жизни не приходилось встречать по манере человека более воспитанного, нежели наш император».

Обаяние Николая II во многом заключалось в том, что к каждому собеседнику он старался найти особый подход, учитывая его сословие, профессию, личные качества и т. п. Про Николая говорили, что «с семёновцем он будет разговаривать иначе, чем с преображенцем ». В противоположность своему отцу он почти ни к кому, кроме своих близких, не обращался на «ты». При любых обстоятельствах, даже самых грозных, он, он сохранял неизменную выдержку и внешнее спокойствие. Недруги Николая часто объясняли это «равнодушием и тупостью»…

Среди либеральной общественности смена государей, как часто бывало, породила надежды на расширение гражданских и политических свобод. В адрес царя поступали многочисленные обращения от земских собраний с пожеланием реформ.

17 января 1895 г. Николай II выступил с одной из первых политических речей. Интерес к этому событию был огромным; что скажет общественности молодой государь? В Аничковом дворце он принял депутацию дворянства, деятелей земств и городов. К каждому жесту нового царя присматривались с напряжённым интересом. Текст своей речи он положил в барашковую шапку, которую держал на коленях. Позднее ехидно рассказывали, что время от времени он опускал к ней глаза, «как ученик, плохо выучивший урок ».

Государь действительно боялся сбиться и волновался, хотя внешне старался этого не показывать. Он произнёс знаменитые слова: « Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлёкшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть же все знают, что я, посвящая все силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель». Преодолевая стеснение, Николай произнёс последнюю фразу очень громко, почти выкрикнул.

Один из пожилых членов дворянской депутации от неожиданности выронил из рук большое золотое блюдо с хлебом-солью, которое с грохотом упало на пол. Царь попытался поднять блюдо, чем только усилил общее замешательство. Государыня, ещё плохо знавшая русский язык, встревожилась и по-французски спросила у фрейлины: «Что случилось? Почему он кричит?». Та тоже по-французски отвечала: « Он объясняет им, что они идиоты…». Вся эта сцена надолго оказалась в центре внимания общественности, постепенно обрастая различными живописными подробностями. Слова императора о «бессмысленных мечтаниях» произвели громадное впечатление.

В результате эта фраза едва ли не навсегда определила отношение к нему интеллигенции. Впрочем, Николай II вполне отвечал ей «взаимностью». Он считал, что самодержец должен служить всему обществу, а не «идти на поводу у интеллигенции». С.Витте вспоминал, что ему не раз приходилось говорить в докладах по разным поводам: «Таково общественное мнение». На это Николай II иногда в сердцах отвечал: «А мне какое дело до общественного мнения». « Государь совершенно справедливо считал, - разъяснял С.Витте, - что общественное мнение - это есть мнение “интеллигентов”, а что касается его мнения об интеллигентах, то раз за столом кто-то произнёс слово “интеллигент”, на что государь заметил: “Как мне противно это слово”, - добавив, вероятно саркастически, что следует приказать Академии наук вычеркнуть это слово из русского словаря».

14 мая 1896 г. в Москве в Успенском соборе состоялась торжественная церемония коронации Николая. А спустя четыре дня, во время народных гуляний, произошла знаменитая катастрофа на подмосковном Ходынском поле, известная под названием «Ходынка». Там должны были раздавать народу царские подарки - эмалированные кружки с изображением двуглавого орла, а также пряники и другие угощения.… На рассвете 500-тысячная толпа двинулась за дарами. При этом в невероятной давке сони людей падали в рвы, вырытые в поле. Упавших невольно затаптывала людская масса, в результате погибло 1389 человек. Примерно столько же людей получили тяжёлые увечья.

Естественно, возникал вопрос - можно ли после подобной катастрофы продолжать коронационные торжества? Но ведь их отмена бросила бы ещё одну тень на всё предстоящее царствование Николая II.… Это соображение победило, и поэтому решили - продолжать. Вечером того же дня молодой государь танцевал на праздничном балу. В последующие дни он посещал раненых, но впечатление о нём как о человеке бессердечном и чёрством уже стало прочным. Позднее революционеры окрестили императора Николаем Кровавым - не только за расстрел 9 января 1905 г., но и за «Ходынку».

Рождение наследника

Царская семья с нетерпением ожидала рождения прямого наследника престола. Но вместо долгожданного сына Александра Фёдоровна родила одну за другой четырёх дочерей: в 1895 г. - Ольгу, в 1897 - Татьяну, в 1899 - Марию, в 1901 - Анастасию.

И лишь 30 июля 1904 г. у царицы родился сын Алексей. Вскоре, однако, выяснилось, что он смертельно болен. Через прабабушку, английскую королеву Викторию, цесаревичу передалась наследственная болезнь гемофилия - несвертываемость крови. Даже при незначительных ушибах у мальчика начиналось внутреннее кровотечение, угрожавшее жизни. Поэтому Алексею не разрешали бегать, играть в подвижные игры, как другим детям, - для него это было слишком опасно. К тому же он оказался, последним ребёнком царской четы… Болезнь единственного наследника его родители воспринимали как ещё одно мрачное предзнаменование в одном ряду с «Ходынкой».

В годы первой революции

Проигранная русско - японская война 1904 - 1905 стала причиной серьёзного общественного напряжения в России. В воскресенье 9 января 1905 г. колонны рабочих во главе со священником Георгием Гапоном направились к зимнему дворцу, чтобы вручить царю свою петицию. Этот день считается днём начала первой русской революции.

Николай II тогда уже не жил в Зимнем дворце, он переехал в Царское Село. Однако император, конечно, знал о готовящемся шествии и хотел выйти к рабочим, чтобы принять у них обращение. Но родственники царя воспротивились этому, называя такой шаг безумием. Они убеждали его, что в толпе может оказаться террорист, который застрелит его, когда он выйдет к рабочим. В конце концов, царь согласился с ними и в день демонстрации остался в Царском Селе.

Рабочее шествие было расстреляно войсками… Николай записал в дневнике: «Тяжёлый день! В Петербурге серьёзные беспорядки… Войска должны были стрелять, в разных местах города много убитых, раненых. Господи, как больно и тяжело.

К октябрю волнения разгорелись по всей стране, и стало ясно, что необходимо предпринимать крайние меры. Сергей Витте тогда обрисовал царю две возможности: или ввести диктатуру одного лица и беспощадно подавить недовольство, или решится на уступки «общественному мнению» и пойти по пути

твердо заявил: «Я никогда, ни в каком случае не соглашусь на представительный образ правления, ибо я считаю его вредным для вверенного мне Богом народа…». «Самодержавную власть, завещанную мне предками, - говорил он, - я должен передать в сохранности моему сыну». В этом он видел одну из главных обязанностей, русского монарха.

Однако теперь стало ясно, что путь военной диктатуры уже вряд ли возможен. Сами представители военной силы не верили в надёжность войск. Они убеждали царя даровать в манифесте свободы, обещать созыв Государственной думы.

17 октября к государю явился глава столичного военного округа великий князь Николай Николаевич. Министр двора барон Владимир Фредерикс рассказывал об этом визите: «Приезжает великий князь. Я говорю ему: ”Следует установить диктатуру, и ты должен взять на себя диктаторство”. Тогда великий князь вынимает из кармана револьвер и говорит: ”Ты видишь этот револьвер? Вот я сейчас пойду государю и буду умолять его подписать манифест… Или он подпишет, или я у него же пущу себе пулю в лоб из этого револьвера”». Выйдя от Николая II после этой беседы, великий князь Николай Николаевич с торжеством объявил, что государь окончательно решился даровать свободы. Спустя несколько часов царь, осенив себя крестным знамением, поставил подпись на манифесте.

С.Витте позднее писал: «В течение всех октябрьских дней государь казался, совершенно спокойным. Я не думаю, чтобы он боялся, но он был совсем растерян, иначе при его политических вкусах, конечно, он не пошёл бы на конституцию. Мне думается, что государь в те дни искал опоры в силе, но не нашёл ни кого из числа поклонников силы - все струсили…».

Тем не менее, столь неприятное Николаю слово «конституция» произнесено не было, и он сохранил титул «самодержца». Не оставил Николай и мысль, найти опору для самодержания в народе - но, конечно, не среди интеллигенции. При выборах в Государственную думу государь попытался опереться на поддержку крестьянства, что отразилось в избирательном законе. В крестьянстве он видел историческую основу самодержавия. Однако эти надежды не оправдались. Крестьяне, требовавшие передачи им помещичьих земель, послали в государственную думу отнюдь не монархических депутатов…

В III Думе властям пришлось отказаться от «ставки на крестьянство». И всё-таки Николай сохранял глубокую веру в то, что самодержавие наиболее близко душе русского народа. Он считал, что революция вызвана внешними, поверхностными причинами: призывами интеллигенции, влиянием национальных меньшинств. Русский народ, по мнению государя, по-прежнему сохранял верность царскому престолу.

Очень характерный диалог произошёл в 1909 г. между Николаем II и премьер-министром Петром Столыпиным. В годы революции царь находился почти под арестом в одном из своих дворцов, не мог никуда ездить, опасаясь покушений.

И вот глава правительства торжественно сказал ему: «Ваше Величество, революция вообще подавлена, и Вы можете теперь свободно ездить куда хотите». П. Столыпин ожидал слов благодарности, удовлетворения. Вместо этого он с удивлением услышал ответ государя:»Я не понимаю, о какой революции Вы говорите. У нас, правда, были беспорядки, но это не революция… Да и беспорядки, я думаю, были бы невозможны, если у власти стояли люди более энергичные и смелые…»

После начала первой мировой войны

Летом 1914 г. в Европе чувствовалось приближение большой войны. Фрейлина и близкая подруга императрицы Анна Вырубова вспоминала, что в эти дни она часто «заставала государя бледного и расстроенного». «Из разговора с ним, - писала А.Вырубова, - я видела, что и он считает войну неизбежной, но он утешал себя тем, что война укрепляет национальные и монархические чувства, что Россия после этой войны станет ещё более могучей, что это не первая война…». Когда же война стала свершившимся фактом, настроение Николая II, резко изменилось в лучшую сторону. Он испытывал бодрость и воодушевление и говорил: «Пока этот вопрос висел в воздухе, было хуже!».

20 июля, в день объявления Россией войны, государь вместе с супругой побывал в Петербурге. Здесь он оказался главным участником волнующих сцен национального подъёма. На улицах Николая II встречали необъятные толпы народа под трёхцветными знамёнами, с его портретами в руках. В зале Зимнего дворца государя окружила восторженная толпа депутатов. Один из них, монархист Василий Шульгин, описывал этот момент: «Стеснённый так, что он мог бы протянуть руку до передних рядов, стоял государь. Это был единственный раз, когда я видел волнение на просветлевшем лице его. И можно ли было не волноваться? Что кричала эта толпа, не юношей, а пожилых людей? Они кричали: “Веди нас, государь!”. Это было, быть может, самое значительное, что я видел в своей жизни».

Николай II произнёс речь, которую закончил торжественным обещанием, что не заключит мир до тех пор, пока не изгонит последнего врага с русской земли. Ответом ему было мощное «ура!». Он вышел на балкон, чтобы приветствовать народную демонстрацию. А. Вырубова писала: «Всё море народа на Дворцовой площади, увидев его, как один человек опустилось перед ним на колени. Склонились тысячи знамён, пели гимн, молитвы… все плакали… Среди чувства безграничной любви и преданности Престолу началась война».

В первый год войны русская армия потерпела ряд тяжёлых поражений. При известии о падении Варшавы Николая покинула его обычная невозмутимость, и он горячо воскликнул: «Так не может продолжаться, я не могу всё сидеть здесь и наблюдать за тем, как разгромляют армию; я вижу ошибки - и должен молчать!». Обострилось и положение внутри страны. Под влиянием поражений на фронте Дума начала борьбу за ответственное пред ней правительство. В придворных кругах и Ставке зрели какие-то замыслы против императрицы Александры Фёдоровны. Она вызывала всеобщую враждебность как «немка», шли толки о том, чтобы заставить царя отправить её в монастырь.

Всё это побудило Николая II встать во главе армии, сменив великого князя Николая Николаевича. Он объяснил своё решение тем, что в трудный момент возглавлять войска должен верховный вождь нации. 23 августа 1915 г. Николай прибыл в ставку в Могивелёве и принял на себя верховное главнокомандование.

Между тем напряжение в обществе нарастало. Председатель Думы Михаил Родзянко при каждой встрече с царём уговаривал его пойти на уступки Думе. Во время одной из их бесед уже в январе 1917 г. Николай II сжал голову обеими руками и с горечью воскликнул: «Неужели я двадцать два года старался, чтобы всё было лучше, и двадцать два года ошибался!?». Во время другой встречи государь неожиданно заговорил о своих переживаниях: «Был я в лесу сегодня… ходил на глухарей. Тихо там, и всё забываешь, все эти дрязги, суету людскую… Так хорошо было на душе. Там ближе к природе, ближе к Богу…».

Отречение от престола.

27 февраля 1917 г. Николай II записал в дневнике: «В Петрограде начались беспорядки несколько дней тому назад; к прискорбию, в них стали принимать участие и войска. Отвратительное чувство быть так далеко и получать отрывочные нехорошие известия!». Государь послал в мятежную столицу генерала Николая Иванова, приказав ему «с войсками водворить порядок». Но из этой попытки в конечном итоге ничего не вышло.

В последний день февраля государь отбыл из Могилёва в Царское село. Однако по дороге поступили сведения, что путь занят восставшими. Тогда царский поезд повернул в Псков, где находился штаб Северного фронта. Сюда Николай II прибыл вечером 1 марта.

Здесь государь узнал о том, что попытка Н. Иванова «подавить бунт» в столице закончилось неудачей. Стало ясно, что успокоить Петроград силой не удастся. В ночь на 2 марта Николай II вызвал главнокомандующего фронтом генерала Николая Рузского и сообщил ему; «Я решил пойти на уступки и дать им ответственное министерство». «Я берёг не самодержавную власть, а Россию, - говорил государь. - Я не убеждён, что перемена формы правления даст спокойствие и счастье народу…».

Страницы: 1, 2



Реклама
В соцсетях
рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать