Военно-воздушные силы во время ВОВ

Согласно широким теоретическим изысканиям межвоенных лет, важность военно-воздушных сил в современной войне должна была значительно возрасти. На советскую военную теорию сильно повлияли западные теоретические разработки о природе будущей войны, отмечавшие возросшее влияние воздушной мощи на исход войны. Теоретические работы Альберта Дуэ о стратегическом использовании воздушной мощи против экономики и населения страны были переведены на русский язык и пристально изучались советскими военными теоретиками.

Советские военные теоретики 1930-х годов создали схожие концепции «глубокого боя» и «глубокой операции»; они отчетливо осознавали вертикальное измерение войны и тот факт, что успех сухопутной военной мощи основывается на достижении и сохранении превосходства в воздухе. Поэтому широкий спектр межвоенных теоретиков вроде М.Н. Тухачевского и В.К. Триандафилова включал в свои расчеты воздушную мощь, а такие советские авторы, как А.Н. Лапчинский, А.С. Алгазин и С.А. Меженинов, много писали о роли и задаче воздушной мощи в современной войне. Поэтому к июню 1941 года ВВС Красной Армии заняли место рядом с сухопутными войсками и флотом как один из трех советских родов войск.

Основываясь на здоровом теоретическом фундаменте в отношении использования воздушной мощи, Советы в конце 1930-х годов стремительно двигались к созданию промышленной базы, способной производить широкий спектр специфических типов самолетов, а также к организации войсковой структуры для эффективного применения этих самолетов на войне. К 1940 году 40 процентов советского военного бюджета отводилось на ВВС, а число самолетостроительных заводов возросло на 75 процентов. В результате к июню 1941 года советская авиапромышленность удвоила выпуск своей продукции и произвела 22 685 боевых самолетов.

В то время как производство самолетов все возрастало, советские авиаконструкторские бюро (КБ) выставили на летное поле совершенно новое поколение самолетов, в том числе истребители Як-1, МиГ-3 и ЛаГТ-3, пикирующий бомбардировщик Пе-2 и штурмовик Ил-2. Серийное производство этих новых самолетов началось в конце 1940 года, когда заводы произвели 96 самолетов (20 МиГ-3,64 Яг-1 и 12 Пе-2). К 1 июня 1941 года со сборочных конвейеров сошли еще 2653 самолета, но это составляло только 48 процентов плана. Они присоединились к и так уже большому воздушному флоту из самолетов более старых конструкций. Полное производство новых самолетов и полное оснащение ими реформированной структуры советских ВВС должно было быть завершено к лету 1942 года.

Как и в случае с механизированными войсками, изучение Советами военного опыта в конце 1930-х годов, особенно боев Гражданской войны в Испании, на Халхин-Голе и в Финляндии, побудили советских военных теоретиков модифицировать свои взгляды на полезность стратегической и оперативной воздушной мощи. Усиление воздушной мощи явно позволяло ВВС решать более крупные оперативно-стратегические задачи. На первом месте среди этих задач стояла поддержка операций сухопутных сил и достижение превосходства в воздухе. От ВВС также ожидали прикрытия своей мобилизации, приведения в расстройство мобилизации противника, уничтожения скоплений неприятельских войск и ключевых политико-административных и военно-экономических центров. Теоретически ВВС могли действовать независимо или же в тесном контакте с сухопутными войсками и флотом.

Опыт советских летчиков и самолетов во время Гражданской войны в Испании подчеркнул необходимость реформы советской авиации. Бои в Испании ярко продемонстрировали слабость советских самолетов в боях с их немецкими противниками. Даже немецкие бомбардировщики превосходили И-16 и И-153 в огневой мощи и маневренности. Примерно у 90 процентов советских истребителей имелись на вооружении только пулеметы, тогда как на немецких самолетах устанавливали пулеметы и пушки. И совсем не по случайному совпадению советская программа конструирования более новых современных самолетов началась вскоре после окончания этой войны.

Во время Финской войны Советы применяли свою воздушную мощь главным образом для поддержки сухопутных войск, которые пытались прорвать сильно укрепленные оборонительные линии. В борьбе с незначительными финскими ВВС с их 114 самолетами атак против авиации противника не требовалось. Хотя немцы на Западе централизованно применяли воздушную мощь для поражения стратегических целей и поддержки сухопутных армий с невероятной эффективностью, советское руководство не прореагировало на этот опыт. Вместо этого оно наоборот, децентрализовало бомбардировочную авиацию дальнего радиуса действия и предоставило большую часть ее воздушной мощи в распоряжение командующих фронтами и армиями. По новой схеме применения ВВС задача приобретения воздушного превосходства должна была достигаться скорее в воздушных боях с авиасоединениями противника, нежели борьбой с неприятельскими аэродромами, которые считались слишком трудными целями для эффективных налетов. Как покажет июнь 1941 года, это лишило командование советских ВВС возможности эффективно среагировать на внезапное немецкое нападение и буквально подставило их для стремительного уничтожения по частям.

В соответствии с этими изменениями в доктрине НКО осенью 1940 года принял решение о создании более многочисленных сил истребительной авиации за счет бомбардировщиков. В октябре 1940 года соотношение бомбардировщиков и истребителей составляло примерно 57 процентов к 43 процентам, и планы увеличения ВВС Красной армии отражали это соотношение. Однако между октябрем и ноябрем 1940 года нарком обороны запустил новую программу, которая сместила приоритет в формировании частей ВВС с бомбардировщиков на истребители. По ноябрьской программе, которую предполагалось выполнить к 31 декабря 1941 года, соотношение менялось на 60 к 40 в пользу истребителей. Эта программа ставила целью увеличить число авиаполков с 249 до 323, а число самолетов -- с 19 977 до 20 607. Схожие изменения НКО сделал и в программе подготовке летчиков, по которой предполагалось к 1 января 1942 году более чем удвоить число летчиков и других служащих в авиации.

К лету 1941 года из-за этого смещения приоритетов и того факта, что истребители производить дешевле, прежнее соотношение сменилось на обратное -- 53 к 41 в пользу истребителей. В декабре 1940 года на совещании в Москве командующих Красной Армии, начальник Главного управления ВВС Красной Армии генерал-лейтенант П.В. Рычагов и командующий ВВС Прибалтийского особого военного округа генерал-лейтенант Г.П. Кравченко посвятили свои доклады задачам ВВС. Их речи и другие советские теоретические разработки обращались главным образом к теме поддержке наступательных операций. Другим задачам уделялось гораздо меньше внимания. Один анализ отмечал:

«Степень практической разработки задач к началу войны была недостаточной. Многие оценки ожидаемых результатов действий авиации были преувеличенными и не имели под собой научной основы. Уровень взаимодействия с войсками, особенно на тактическом уровне, был низок. Положение еще больше усугублялось отсутствием связи, управления и соответствующей информации».

Словом, опыт показывал, что требовалось сделать больший упор на роль воздушной поддержки сухопутных войск, особенно тактической. Поэтому в ноябре 1940 года, после роспуска годом раньше механизированных корпусов, Советы положили на полку ранее существовавшие планы выставить на летное поле отдельные воздушные армии бомбардировочной авиации дальнего радиуса действия, способной вести независимые воздушные операции. Вместо этого было создано 5 авиакорпусов и 3 отдельных авиадивизии дальнебомбардировочной авиации, подчиненных командующим военными округами для поддержки боевых действий сухопутных войск. Оставшиеся 61 дивизия бомбардировочной, истребительной и смешанной авиации тоже осталась в роли поддержки сухопутных войск.

Структура, боевая техника и управление

Накануне войны советские сухопутные войска поддерживались фронтовой и войсковой авиацией. Первая, подчиненная в мирное время командующим западными приграничными военными округами, была сведена в две основных группы: фронтовую и армейскую. Фронтовая группа состояла из подчиненных непосредственно военным округам бомбардировочных, истребительных и, в некоторых случаях, смешанных авиадивизий, а также отдельных полков воздушной разведки. Авиация, подчиненная армии, состояла из одной-двух смешанных авиадивизий и эскадрилий связи и разведки. Смешанные авиадивизии, в которые входили пять авиаполков бомбардировщиков, истребителей или штурмовиков, должны были выполнять задачи, поставленные командующим армией. Войсковая же авиация, подчиненная стрелковым и механизированным корпусам, состояла из отдельных авиаэскадрилий, в каждую из которых входили самолеты разведки, корректировки артогня и связи.

К июню 1941 года в западных приграничных военных округах находилось 22 авиадивизии, в том числе 5 дивизий бомбардировочной, 8 -- истребительной (включая 4 формируемые) и 19 -- смешанной авиации (см. таблицу 1.4). Учитывая это общее число, фронтовая авиация составляла 40,5 процента ВВС Красной Армии, а армейская авиация -- 43,7 процента.

Всего в советских ВВС, то есть в дальнебомбардировочной авиации (ДВА) и военных округах (исключая самолеты ПВО, летных училищ и школ) имелось 15 599 самолетов. Из них 53,4 процента составляли истребители, 41,2 процента -- бомбардировщики, 3,2 процента -- разведчики и 0,2 процента -- штурмовики разных марок. 80 процентов этих машин были устаревших марок, вроде истребителей И-15, И-15-бис и И-16, бомбардировщиков СБ, ТБ-3 и ДБ-3 и разведчиков Р-5. Немецкая разведка во время Финской войны сделала правильный вывод, что эти советские самолеты старых марок были «неэффективны против незначительных финских ВВС». Когда в 1941 году в войска начали поступать новые модели самолетов, множественность типов и модификаций (20 типов и 70 модифицированных версий), вкупе с более чем 86 типами бомб, сильно усложнили организацию авиасоединений и их материально-техническое обеспечение. Это весьма затруднило эффективное использование самолетов в военное время.

В то время как промышленность набирала обороты для более широкого серийного производства самолетов новых марок, НКО усиленно пытался обучить требуемые кадры для управления этими самолетами и руководить растущим числом требуемых соединений и частей. С 1939 по лето 1941 года общее число военнослужащих ВВС возросло втрое, дойдя до 476 000 человек. За тот же период число летных училищ увеличилось с 32 до 111, включая более 60 летных школ. 25 февраля 1941 года постановлением Центрального Комитета «О реорганизации военно-воздушных сил Красной Армии» было решено сформировать к лету 1942 года 106 новых авиаполков вдобавок к 242 уже существующим.

К июню 1941 года стали очевидны трудности введения этой новой программы, поэтому было сформировано лишь 19 новых авиаполков. Одновременно советское командование стремилось увеличить сеть аэродромов для размещения запланированных новых авиасоединений. Каждому новому полку из 63 самолетов требовались для нормальных операций три аэродрома. Учитывая число запланированных полков, это означало, что к 1 мая 1941 года одним только западным военным округам требовалось 592 новых аэродрома. Поэтому для ускорения строительства новых аэродромов и переоборудования старых в более современные авиабазы, Советы сформировали 100 новых строительных батальонов численностью в 25 ООО бойцов.

К 31 декабря 1941 года эти новые строительные войска соорудили в западных военных округах 480 новых аэродромов. Это, в свою очередь, потребовало массового перемещения самолетов на временные аэродромы, пока шло строительство новых и реконструкция старых. В итоге это привело к сильному скоплению самолетов на небольшом количестве аэродромов и увеличило их уязвимость для вражеского нападения. В итоге новая программа строительства также не достигла своих целей, лишь увеличив хаос с развертыванием ВВС накануне войны.

Накануне войны из-за спешки с этой программой перебазирования и ее частичного осуществления два полка во многих случаях делили один аэродром, создавая плотность до 150 самолетов на один аэродром и громадную уязвимость для вражеской атаки. Многие полки базировались на аэродромах, расположенных слишком близко к границе -- даже в пределах досягаемости вражеской артиллерии. Например, 9-я смешанная авиадивизия Западного фронта с 358 самолетами (из них 233 новых) была развернута на аэродромах в 12-40 километрах от границы. Зачастую из-за неурядиц в руководстве не использовались все наличные аэродромы -- так, командующий Западным особым военным округом задействовал лишь малую долю из своих 382 аэродромов.

Увеличение ВВС и сети аэродромов требовало также переформирования и увеличения структуры тылов ВВС. Существующая структура подходила для поддержания требований мирного времени ВВС 1940 года. В этой структуре у каждой авиачасти был свой собственный орган службы тыла -- авиапарк. Когда бы ни перебазировали полк, его авиапарк тоже должен был переезжать с ним. Пока полк и его авиапарк совершали этот отнимающий немалое временя переезд, часть оказывалась небоеспособной."

В апреле 1941 года ВВС ввели новую «автономную» систему тылов, создав «районы авиационного базирования» (РАБ), каждый из которых был связан с определенной авиационной частью или соединением. Каждый РАБ состоял из двух-трех авиабаз, на которых, в свою очередь, находилось четыре-пять батальонов аэродромного обслуживания. Предполагалось, что каждый РАБ способен обслужить свою собственную плюс две-три дополнительных авиадивизии в своем районе ответственности, а каждый батальон аэродромного обслуживания мог обслужить один авиаполк. Вся эта система создавалась в преддверии массового увеличения авиационных соединений и частей. Однако к 22 июня 1941 года было создано только 8 из 54 запланированных РАБ, да и эти новые структуры оказались сформированы лишь частично -- у них имелся лишь 28,1 процент требуемой техники.

Не стоит говорить, что система управления ВВС оставалась неэффективной. Не была создана единая система командных постов, а штабы для связи друг с другом полагались в основном на проводную сеть. Эта система была лишена мобильности и гибкости и могла быть приведена в расстройство диверсионными акциями противника, как и доказали первые же дни войны. Как и во всей структуре войск, авиации не хватало подготовленных связистов и техники связи, особенно раций. Радиосвязь была редкой и ненадежной, а там, где радиостанции все же имелись, зачастую ими не умели правильно пользоваться.

Подготовка и тактика кадров и частей

Резкое расширение структуры ВВС, добавление к арсеналу вооружений сложных новых самолетов и рост вспомогательной инфраструктуры вызвали необходимость в подготовке тысяч новых летчиков, штабных офицеров и техников. То обстоятельство, что развертывание баз подготовки кадров отставало от других программ развертывания ВВС, вызвало временное снижение боеготовности существующих частей, многим опытным кадрам из которых поручили помогать формировать новые части. Вдобавок выставленное на летное поле новое вооружение требовало создания новых программ подготовки и переподготовки существующих офицеров и техников для новых самолетов.

Фактически общая боеспособность ВВС страдала до тех пор, пока к лету 1942 года не была сформирована новая структура подготовки кадров. И все это накладывалось на системные проблемы, начавшиеся в 1937 году после чистки командиров высшего и среднего звена и продолжавшиеся до самого начала войны. Как и в сухопутных войсках, это ускорило повышение в чинах менее квалифицированных офицеров, занимающих должности, которым они пока не соответствовали -- а их самих заменяли еще менее опытные офицеры.

Резкая текучесть кадров на самом верху структуры ВВС была характерной для всего периода после чисток в Красной Армии и в целом мало способствовала командной и кадровой стабильности на нижних уровнях. В результате соединениями и частями ВВС командовали офицеры, не имевшие достаточного опыта. За четыре предшествующих войне года в ВВС сменилось четверо командующих. Все четверо -- командарм первого ранга Я. И. Алкснис, генерал-полковник А. Д. Локтионов и генерал-лейтенанты Я. В. Смушкевич и П. В. Рычагов -- погибли в лагерях НКВД как враги народа. В апреле 1941 года командующим ВВС был назначен генерал-лейтенант авиации П. Ф. Жигарев, он уцелел только для того, чтобы пережить катастрофу 22 июня.

В еще более губительной степени тот же ослабляющий эффект неопытности ощущался в нижних эшелонах ВВС:

«Большинство летных экипажей не имело боевого опыта. Стремительный рост ВС привел к выдвижению большого числа молодых командиров на всех уровнях организационной структуры ВС. К июню 1941 года более 43 процента командиров авиасоединений командовали ими меньше шести месяцев, 65 процентов командиров на всех уровнях занимали свои посты меньше года, а 91 процента--меньше полутора лет. Прибывшим в линейные части молодым летным экипажам, особенно поступившим в результате ускоренного выпуска из авиаучилищ, все еще требовалась серьезная подготовка».

Все это отрицательно сказывалось на боеготовности ВВС. Например, зимой 1940/1941 года доклад НКО констатировал: «Боевая подготовка военно-воздушных сил Красной Армии неудовлетворительна. Летно-технический состав плохо освоил новую технику». Проведенная в марте-апреле Главным управлением ВВС проверка боевой подготовки в западных военных округах эхом отражала эти предыдущие наблюдения. Проверяющие отметили, что вдобавок к плохой летной подготовке летчики даже не умели выполнять маневры, ведя пулеметный огонь по наземным целям. Боеготовность частей была низкой, а техника содержалась просто ужасающе. Например, в зимний период среднее число летных часов пилота находилось в диапазоне от 18 часов для пилотов в Прибалтийском особом военном округе до 6 часов в Киевском особом военном округе.' Зимой в военных округах не происходило практически никаких совместных учений сухопутных войск и ВВС, а Главный штаб ВВС практически не проводил никаких учений -- ни по отработке связи с аэродромом, ни командно-штабных.

Впоследствии 8 мая 1941 года Главный военный совет заслушал доклад заместителя наркома Мерецкова и начальника Главного управления ВВС Красной Армии Жигарева, который подытожил недостатки подготовки в зимний период. Итоговое постановление отмечало:

«В целом боевая подготовка, хотя и улучшилась по сравнению с 1940 годом, по-прежнему не отвечает современным оперативным и боевым требованиям и характеризуется неспособностью выполнять задачи, поставленные приказом наркома обороны за № 30».

Отражая абсолютную точность этих и других последующих докладов, 919 (12,9 процентов) самолетов в западных приграничных военных округах находились на 22 июня 1941 года в неисправном состоянии. При общем числе в 7133 самолетов обученные экипажи имелись только для 5 937 из них. Что еще хуже -- хотя новые самолеты составляли 14 процентов от общего количества, имелось лишь 208 экипажей, способных летать на этих новых машинах.

Таким образом, в июне 1941 года большинство офицеров и техников ВВС Красной Армии были лишь частично обученными и не имели опыта. К июню 1941 года более 91 процента командиров соединений находились на своих постах менее шести месяцев. 65 процентов всех офицеров служили на своих постах менее года и 43 процента прослужили менее полутора лет. Особенно резко это сказалось на летчиках, выпуск которых из летных училищ часто бывал ускоренным.

Страницы: 1, 2

В соцсетях