Народ - творец победы ВОВ - (реферат)

Дата добавления: март 2006г.

    Н А Р О Д - Т В О Р Е Ц П О Б Е Д Ы
    В В Е Л И К О Й О Т Е Ч Е С Т В Е Н Н О Й
    В О Й Н Е
    В С Т У П Л Е Н И Е

Освещение этого вопроса и наибольшей степени поражено сталиниз мом и в наименьшей - перестроено в соответствии с требовачиями вре мени. Цена победы - узловая проблема истории Войны. Однако наша ис ториография все еще сводит дело лишь к значению победы. Не изжиты пока и известные по военным временам Представления: "какая война без жертв", "война спишет все", "победителей не судят". И хотя се годня уже трудно кого-либо убедить в Том, будто не было грубых просчетов руководства СССР накануне и в ходе войны, неоправданных потерь, мы нередко все еще пытаемся объединить добро и зло в ее ис тории под высокими словами "героическое и трагическое".

С полным основанием мы пишем о прогрессивном воздействии разг рома фашизма на развитие всего человечества, подчеркиваем решающую роль СССР. Но победа, сохранив и упрочив независимость нашей стра ны, одновременно укрепила диктатуру Сталина; она разрушила фашист ские режимы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, но расп ространила на них влияние сталинизма. Имперские тенденции сталинс кой дипломатии, общая ее профессиональная ограниченность явились одной из предпосылок возникновения "холодной войны". Этому способс твовали и огромные военные потери СССР, породившие самоуверенность правящих кругов НАТО.

Односторонне истолкованы пока источники победы. Наукой признаны исключительная роль овладевшей массами идеи защиты социализма, при обретшего новое содержание патриотизма, исключительное мужество ар мии и народа, их способность превзойти противника в военном искусс

    - 2

тве и технике. Однако историки, по существу, глубоко не исследуют антиисточник - сталинизм, удесятеривший жертвы народа. Не преодоле ны различные проявления персонификации истории. Место народа и ар мии в наших трудах все еще занимают Сталин, его окружение да сот ня-другая героев-одиночек. Из числа источников победы выпал и геог рафический фактор, в отдельные периоды войны оказавший решающее влияние.

Но главное - пока не определена полностью цена победы, историю войны нельзя считать исследованной. Во всем комплексе вопросов здесь неизбежно выделяется ответственность за неисчислимые жертвы. Именно нежелание раскрывать это и обусловило во многом фальсифика цию военной истории.

В умах советских людей мысль о том, какой же ценой досталась победа, возникла давно. Еще 25 июня 1945 года, на другой день после парада на Красной площади, А. Довженко, например, с горечью отмечал в своем дневнике: в "торжественной и грозной речи" маршала Жукова "не было ни паузы, ни траурного марша, ни молчания". Как будто эти "тридцать, если не сорок миллионов жертв и героев совсем не жили". "Перед великой их памятью, перед кровью и муками не встала площадь на колени, не задумалась, не вздохнула, не сняла шапки".

Нельзя сказать, что в период войны у нас совсем не упоминали о павших. Приказы содержали фразу "вечная слава героям.... ", Однако число их тщательно обходили молчанием, фарисейски сообщая том. ко о колоссальных потерях немцев. Уже 3 июля 1941 года "великий стратег" объявил о разгроме "лучших дивизий врага", а 6 ноября, совсем утра тив чувство меры, утверждал, что Германия истекает кровью, потеряв 4, 5 миллиона солдат и офицеров. По окончании войны Наркомат обороны СССР нарушил нравственную традицию цивилизованных народов, требо вавшую опубликования поименных списков погибших и пленных. Первона чально упоминалось о 7 миллионах погибших. Хрущев назвал иное чис ло: 20 миллионов. Брежнев в 1965 году говорил: "более 20 миллио нов".

А что историки? Они бездумно повторяли эти цифры. В некоторых разделах 12-томной истории второй мировой войны приведены разроз ненные сведения о потерях Красной Армии, например, в операциях за рубежом. Однако до сих пор неизвестны точное число погибших воен нослужащих, включая пленных, распределение боевых потерь по перио дам войны, видам вооруженных сил, фронтам, армиям, операциям, соот

    - 3

ношение потерь двух враждебных коалиций. Попрежнему можно встретить примитивные попытки выдать общие потери восточного фронта вермахта за количество одних лишь убитых, сопоставления потерь только Крас ной Армии с общими потерями вермахта и его союзников. В последние годы, когда отдельные советские ученые начали углубленное изучение проблемы, речь пошла уже о 27 миллионах погибших граждан СССР. Од нако и эту цифру, думается, нельзя считать окончательной.

Число погибших наших военнослужащих, по разным данныу колеблет ся от 8 до 14, даже до 22 миллионов. Восточный же фронт вермахта, по данным историков ГДР и СССР, потерял 2, 8 миллиона. Соотношение этих потерь составит не один к одному, как до сих пор считают неко торые авторы, а по меньшей мере три - пять к одному. В правомернос ти сопоставления жертв двух армий, наиболее активных участников враждебных коалиции, едва ли можно сомневаться.

Громадны и материальные затраты СССР. Их изучение также далеко от совершенства. Весьма важные вопросы даже не поставлены. Скажем, насколько целесообразным и эффективным оказалось экономическое обеспечение обороны до начала войны, во что обошлись отступление армии До Ленинграда, Москвы, Сталинграда, Ставрополя, перебазирова ние производительных сил в безопасные районы и другое, Не осущест влен и сравнительный анализ материальных потерь государств, участ вовавших в войне.

    Ц Е Н А  2  0П О Б Е Д Ы

Почему цена победы СССР оказалась столь неимоверно великой? Отечественной и зарубежной историографии наряду с научным прослежи ваются апологетический и нигилистический подходы к решению этого вопроса. Первому свойственны умолчание, преуменьшение негативного в сталинском руководстве войной, попытки объяснить явные просчеты и провалы некими внешними обстоятельствами. Так, ответственность за громадные жертвы среди мирного населения и другой ущерб целиком возлагают на оккупантов. Конечно, агрессор с его человеконенавист ническими намерениями и человекоубойной промышленностью на самом деле повинен во всем, но лишь в конечном счете. Ведь правомерно поставить прямые вопросы: а кто пустил его в наш дом, как оказался он в глубине чужой земли, кто позволил ему истребить миллионы без защитных людей, захватить или уничтожить громадные ценности? Война

    - 4

шла в основном на нашей территории. По некоторым областям ее желез ный каток прошелся несколько раз. Необходимо также исследовать, всегда ли приказы Сталина о "выжженной земле" были оправданны. Так, ряд специалистов сомневается в целесообразности тотального разруше ния партизанами железных дорог в тылу врага перед наступлением со ветских войск.

В немарксистской литературе можно встретить иной подход: противо поставление "беспощадного использования людских масс советским ру ководством, бережливому введению в бой людей с использованием боль ших материальных средств англо-американским". Эта схема объясняет лишь часть известных фактов. Нельзя отрицать прямую связь между ог ромными потерями Красной Армии (потери вооруженных сил США и Англии соответственно 405 тысяч и 375 тысяч) и уровнем сталинского руко водства. Нужно учитывать, однако, и крайне несправедливое распреде ление военных усилий внутри антифашистской коалиции. Б то время как СССР сковывал главную мощь общего противника, США и Англия накапли вали оптммально необходимые силы и средства, свободно выбирая вре мя, образ и места действий, К тому же СССР сразу попал в чрезвычай но тяжелую ситуацию: он вступил в войну, не имея ни одного союзни ка. Во всем этом не обошлось, конечно, без грубых просчетов во внешнеполитической деятельности Сталина и его окружения.

Мнению зарубежных специалистов в чем-то созвучны суждения крайнего толка, появившиеся недавно в отечественной литературе: якобы вообще и не было нашей победы, поскольку ее добились такой кровью; что ви новников неоправданных потерь надо исторгнуть из истории; что мы закончили войну, не умея воевать, залили кровью своей, завалили врагов своими трупами. Но "не умеющий воевать" не победил бы и це ной 1: 5. Кстати, зарубежные военные историки, подчеркивая вклад Красной Армии в дело победы, не сбрасывают со счетов успешных ее операций, особенно 1944 - 1945 годов.

Оба отмеченных подхода к решению проблемы методологически близ ки, ибо только восхваление или только отрицание - односторонни. Их носители не видят противоположных тенденций в развитии советского общества вообще и в военный период в частности, все еще отождест вляют социализм со сталинизмом, народ и армию - с "великим страте гом".

Отвергнув обе эти крайности, обратимся к причинам непомерных потерь СССР, главная среди которых, на мой взгляд, - уровень руко

    - 5

водства подготовкой обороны страны и ведением войны со стороны Ста лина и ряда его ближайших советников. Уровень, отмеченный диктатом, некомпетентностью, бюрократизмом, жестокостью. Эти черты руководс тва характерны для всего периода сталинизма. Во время же войны их проявления не только не ослабли, как полагают некоторые исследова тели, а, напротив, усилились. Несомненно, при абсолютной личной власти Сталина, при сосредоточении в его руках всех ключевых руко водящих постов в партии и государстве названные черты не могли не получить и действительно получили широкое распространение и в об ществе в целом. Больших и малых носителей дилетантизма и произвола было много и на фронте и в тылу. И тем не менее нет оснований ут верждать, что эти черты стали всеподавляющими. Наряду с ними и воп реки им с каждым годом войны росли опыт и профессионализм полковод цев, командиров, красноармейцев, развивалась инициатива тружеников тыла.

Напомним, что с конца 20-х годов, прилагая нечеловеческие уси лия, советские народы осуществляли гигантское оборонное строитель ство. Чуть ли не вся деятельность правительства, экономика страны были подчинены этой цели. Сюда были брошены лучшие научные и техни ческие кадры, огромные средства. В середине 30-х годов РККА факти чески не уступала ни одной армии мира. Как считает военный историк Й. Хоффманн (ФРГ), "Красная Армия в 1935 - 1936 годы во всех отно шениях представляла собой современные вооруженные силы". Автор име ет в виду вооружение, обучение, командный состав и знание вероятно го противника. Напомним также, сколь безошибочно определял маршал Тухачевский главное - антисоветское - направление возможной агрес сии, подготовку Германией "могучей армии вторжения", основу ко торой составят "воздушные и быстроподвижные силы", сколь точно уга дывал он намерение путем "внезапных, молниеносных ударов" перенести военные действия на территорию противника.

Однако произошло нечто совершенно иррациональное и чудовищное, Перед самым нападением фашистской Германии на СССР было необосно ванно репрессировано около 40 тысяч командиров Красной Армии, при чем преимущественно тех, кто разделял передовые военностратегичес кие взгляды. "Если бы не разгром военных кадров, - утверждал впос ледствии генерал А. В. Горбатов, - мы немца не то что до Волги, до Днепра бы не допустили". "Без тридцать седьмого года, - по мнению маршала А. В. Василевского, - возможно, и не было бы вообще войны в

    - 6
    сорок первом году".

Уже неоднократно отмечалось, что потеря лучших кадров отбросила армию на многие годы назад. Именно на это Гитлер и его советники делали ставку. По данным его адъютанта Н. фон Белова, накануне "Барбароссы" фюрер говорил о Красной Армии как о "войске без руко водителей". Обезглавливание армии оказало пагубное влияние на ее моральное состояние в целом, неизбежно усиливая атмосферу недове рия, порождая среди командиров привычку чутко улавливать настроения начальства, предпочитать лакировку, безгласность. Упала дисциплина, наметился определенный отрыв командного состава от рядовых красно армейцев. Этому способствовали, в часности, включение в воинские уставы весьма жестоких положений, согласно которым командир должен был применять для восстановления порядка силу и оружие, а в годы войны - официальное учреждение института ординарцев, введение дру гих офицерских привилегий.

Военными историками еще фактически не изучено, в какой степени повлияли на вооруженные силы бюрократизация, дегуманизация, деин теллектуализация общества, свойственные той эпохе; был ли у Сталина и его советников вообще какой-либо научно обоснованный конструктив ный план военного строительства, развития вооруженных сил, армейс ких и флотских партийных организаций. Чем объяснить, например, из вестную чехарду с отменой и введением института комиссаров перед войной и в начале ее? Не ясно, что из военно-теоретического насле дия репрессированных полководцев было воспринято Сталиным и его ок ружением, были ли последние вообще вооружены тем, что называется военной доктриной. На какой почве возникли лозунги "перенести воен ные действия на территорию врага", "ответить тройным ударом на удар поджигателей войны", ставка на революционный взрыв в тылу агрессо ра, расчет на легкую победу малой кровью? Ведь эти лозунги не были обеспечены в боевом отношении ни количественно, ни качественно. Бы ло ли это заблуждение или блеф, предстоит еще изучить. Сейчас же можно только с уверенностью сказать, что производство многих видов вооружения, известных перед войной, отставало или вообще не было организовано. Среди них - дальние бомбардировщики, авиадесантная техника, ракетные системы, в том числе и большой дальности. Поражения 1941 - 1942 годов привели к безвозвратной потере зна чительной части кадровой армии вместе с большим количеством воору жения, оккупации противником громадной территории с основными цент

    - 7

рами оборонной промышленности. В приказе НКО от 23 февраля 1942 го да причины такой катастрофы Сталин свел к внезапности нападения. Однако в том же приказе он назвал этот фактор "привходящим" и уже "исчезнувшим". В действительности к февралю 1942 года фактор вне запности отнюдь не был "израсходован полностью", как утверждал Ста лин. Его вредные последствия будут действовать даже после 1945 го да. Кроме того, "великий полководец" еще не раз столкнется с этим фактором - от летнего (1942) наступления вермахта до его непредви денного сопротивления на Зееловских высотах под Берлином.

Следует заметить, что военная наука издавна относила к важней шим факторам войны и время. Внезапность же как раз и лишает против ника преимуществ этого фактора и тем самым чрезвычайно ослаб: ляет его. Характерно, что впоследствии Сталин в свои пять "постоянно действующих факторов победы" не включил не только время, но и пространство. Может быть, именно потому, что о них невыгодно было вспоминать: он отдал их противнику.

Да, нападение было внезапным, но в каком смысле? Информацией о намерениях противника располагали очень многие - от Сталина до красноармейцев приграничных округов. Правда, ей не разрешали ве рить, ее распространение каралось. Во всяком случае, нападение было той неожиданностью, которую ожидали. Внезапность скорее состояла в том, что наши войска не были приведены в боевую готовность. Сталин запретил элементарно необходимые мероприятия, предусмотренные уста вами, Берия жестко контролировал этот запрет.

Внезапность - это и шок, поразивший руководство, В первые дни Сталин находился, по оценке адмирала И. С. Исакова, в состоянии, близком к прострации. Гибли целые армии, а он уединился на даче в Кунцеве. Вся ставка, по мнению генерала А. В. Хрулева, в течение первых недель не могла выйти из состояния паралича. Нечто подобное повторится со Сталиным в октябре - ноябре, когда он замыслит реше ния о сдаче Москвы и мирном зондировании в отношениях с Германией. Об этом свидетельствуют Жуков, Микоян и другие очевидцы. Внезапным для командования и армии было и возникновение на центральном нап равлении многократного превосходства противника. Это произошло вследствие произвольной отмены Сталиным плана Генерального штаба, в целом безошибочно определявшего направление главного удара вермах та.

Кто ответствен за внезапность, а следовательно, и за первые сла

    - 8

гаемые цены будущей победы? "Вероломный враг", "благодушные и бес печные" бойцы, "перепуганные интеллигентики", как утверждал Сталин? или, может быть, развернуть армию е позволило само "вторже ние", как заявляют отдельные авторы, явно меняя местами причину и следствие? Ничего подобного. Внезапность обусловливают не только профессионализм и вероломство агрессора, но и беспечность объекта агрессии. Еще в начале ХХ века было аксиомой: войны империалистами не объявляются, а начинаются внезапно. Эта мысль в 30-е годы была отражена в советских армейских уставах, получила разработку в тру дах ученых, в том числе и на опыте вермахта 1939 - 1941 годов. за внезапность ответственны прежде всего "вождь" и его приближен ные: армия не была приведена в боевую готовность по прямой вине Сталина, Молотова, Тимошенко. Несут определенную долю ответствен ности Генштаб и командования западных округов, не использовавшие имевшиеся возможности (за исключением флота).

Да, противник был лучше отмобилизован. Но не потому, что некие "агресивные нации", как пытался доказать Сталин в 1945 году, всегда лучше подготовлены к войне, чем "миролюбивые нации". Подобные экс курсы в теорию несостоятельны, ибо дело тут не в свойствах наций, а в уровне их руководства, способности к трезвой самооценке. А в атом плане и противник оказался не на высоте. Специалисты из ФРГ доказа ли, что, планируя нападение на СССР, вермахт абсолютизировал опыт своих "походов" 1939 - 1941 годов и переоценил свои силы. Это яви лось главной причиной краха гитлеровского плана скоротечной воины, а значит, и всей агрессивной программы фашистов. Германия и ее со юзники не были способны вести длительную войну против СССР и его союзников. Иными словами, вермахт имел немалый опыт, но не сумел им воспользоваться.

Нечто похожее произошло и в обезглавленной Красной Армии. Со ветские мемуаристы, в частности Василевский, свидетельствовали, что у нас не сумели учесть даже опыт войны в Испании, в которой прини мали участие советские добровольцы. Все обобщения наиболее прозор ливых военных деятелей, подвергшихся репрессиям, объявлялись "враж дебными". Так распорядились с наследием Тухачевского, с обобщенным в Красной Армии опытом ведения партизанских действий. Летом 1941 года советским патриотам в тылу врага пришлось начинать борьбу, почти не имея четких представлений о ее особенностях. Иными слова ми, неумение или нежелание Сталина и его советников максимально ис

    - 9

пользовать и свой, и чужой опыт способствовали неудачам, многократ но умножали цену успеха.

Восточный поход вермахта вовсе не опирался с самого начала на военно-экономический потенциал всех стран, захваченных. Германией или зависимых от нее, как это часто у нас подчеркивают. Подобное утверждение фактически смыкается с фашистскими мифами о "непревзой денной силе германского оружия", о Красной Армии как "колоссе на глиняных ногах", "крестовом походе Европы против большевизма". Вер махт в июне 1941 года лишь в незначительной мере, использовал ресурсы этих стран: западногерманские ученые Г. Амброзиус и В. Хуб бард показали, что "полный охват и эффективное использование всех ресурсов были осуществлены лишь (курсив мой. - А. М. ) во второй фазе войны, начиная с 1942 года, когда стратегия скоротечных войн уже не функционировала и экономика должна была быть перестроена на дли тельную войну", Когда же Германия привлекла большую часть этих ре сурсов, она уже стала безнадежно отставать в военно-экономическом отношении от СССР. Гитлер так и не смог "абсолютно все подчинить войне", как утверждают некоторые наши военные историки. Сказывались и особенности капиталистической экономики того времени, действия патриотов-антифашистов. , опасения германских властей за свои тылы. Повторяя версию о военно-техническом превосходстве вермахта 22 июня, ряд наших историков приводит общее число немецких танков и самолетов, а со стороны Краснои Армии - число машин только новейших образцов. Между тем с января 1939 года до начала войны наша промыш ленность поставила армии около 18 тысяч боевых самолетов, свыше 7 тысяч танков различных - новых и не новых - конструкции. Техника не новейших образцов, и это показала война, могла быть успешно исполь зована в деле.

Страницы: 1, 2