Около пяти лет назад в Москве был рассекречен и опубликован уникальный документ–текст выступления Сталина на заседании Политбюро 19 августа 1939 года. Цитата из речи: "Вопрос мира или войны вступает в критическую для нас фазу, – сказал вождь. –Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Великобританией, Германия откажется от Польши и станет искать способ сосуществования с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР…Западная Европа будет подвергнута серьёзным волнениям и беспорядкам. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы можем надеяться на вступление в войну в благоприятный для нас момент". Опыт последних пяти десятилетий, сказал далее Сталин, учит, что в мирных условиях взятие власти коммунистами в Западной Европе невозможно. Цитата: "Диктатура коммунистической партии становится возможной только в результате большой войны.... Мы должны принять немецкое предложение (о присылке Риббентропа в Москву) и вежливо отослать обратно англо-французскую миссию. Мы сделаем свой выбор, и он ясен. Первым преимуществом, которое мы извлечём, будет уничтожение Польши до самых подступов к Варшаве, включая украинскую Галицию.... Германия предоставляет нам полную свободу действий в Прибалтийских странах". Немцы также не имеют ничего против возвращения СССР Бесарабии. Германия готова предоставить Советскому Союзу сферы влияния в Румынии, Болгарии и Венгрии. Открытым остаётся лишь вопрос о Югославии. Следует задуматься о последствиях немецкой победы или немецкого поражения в предстоящей войне, продолжал Сталин. Немецкое поражение неизбежно приведёт к "советизации" Германии, а в случае немецкой победы Германия будет вынуждена контролировать огромную территорию и подавлять как Англию, так и Францию. При этом Москва превратит подчинённые Германией народы в своих союзников, и тем самым предоставляется широкое поле деятельности для мировой революции. И, наконец, цитата: "Товарищи! В интересах СССР, чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон". Этот тезис Сталин повторяет в речи неоднократно. Такова была в главных чертах эта речь. Как видим, она пронизана двумя основными идеями: о предоставляемой договором возможности внешней экспансии (причём не говорится ни слова о том, что изменение границ нужно для укрепления обороноспособности страны), и в особенности идеей необходимости всячески способствовать развязыванию европейской войны. Имеющиеся данные дают основание предполагать, что вторжение Советского Союза в Европу должно было начаться летом 1941 года.
22 июня –просто день начала наступления вооружённых сил Германии против вооружённых сил Советского Союза уже в ходе войны, в которой оба государства давно участвуют. 19 августа 1939 года Европа ещё жила мирной жизнью, а Сталин уже принял решение и запустил машину мобилизации в необратимое движение, которое в любом случае и при любом международном раскладе делало Вторую Мировую войну полностью неизбежной.
19 августа 1939 года Советский Союз уже был в состоянии войны, хотя пушки ещё не стреляли.
II. 3. Подготовленность СССР к ведению войны (к какой стране готовилась страна).
22 июня 1941 года Германия напала на Советский Союз. Войну СССР объявили Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия, Словакия и Хорватия. Война началась не так как планировал Советский Союз. Очень быстро агрессоры захватили всю Беларусь, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, почти всю Украину, часть России и подошли к Москве. Советский Союз понёс значительные потери: отступая на Восток, армии теряли людей, танки, авиацию, артиллерию. Почему немецкие войска так быстро продвигались в глубь СССР? Почему советское правительство не смогло дать отпор наступающим агрессорам? Для того чтобы ответить на эти вопросы необходимо досконально изучить событие тех предвоенных лет.
Придумано множество причин объясняющих неподготовленность Советского Союза. Одна из них следующая: “СССР активно готовился к обороне, но ему не хватило времени”. Казалось бы это утверждение верно, если вспомнить, что уже в 1935–1936 годах Германия приступает к созданию авиации, флота, в стране начинается всеобщая мобилизация. Но в том то и дело, что Советский Союз ещё до прихода Гитлера к власти завершил создание крупнейшей военной индустрии. Начало подготовки СССР к новой войне пришлось на конец 20-х начало 30-х годов. Именно в годы первой пятилетки создаются крупнейшие тракторные заводы в Сталинграде, Харькове, Челябинске. Вообще-то слово “тракторные” в название не верно, потому что заводы выпускали танки, причём в гигантских количествах. В Харькове находился крупнейший и притом единственный в мире завод танковых дизелей. В годы первой пятилетки происходило быстрое строительство новых металлургических комбинатов в Магнитогорске и Кузнецке. Создавались новые города: Комсомольск-на-Амуре, Магадан, Норильск. 20-е– 30-е годы –это эпоха индустриализации. Огромные средства перекачивались из сельского хозяйства в тяжёлую промышленность, причём именно в военные отрасли. В стране свирепствовал голод, но темпы индустриализации всё нарастали. Дзержинский, ратовавший за развитие лёгкой промышленности, умер. Бухарин, считавший, что прежде всего необходимо обеспечить потребности крестьян и развить рыночную экономику, был расстрелян. Рано или поздно погибли все противники индустриализации. Как результат, в 1937 году Германия только приступает к созданию танков, а в СССР их уже свыше 11 тысяч.
К 1941 году на западной границе только в Белорусии построено 193 оборонительных сооружений (так называемая “Линия Молотова”). Это казалось бы много, но в тоже время было разоружено 876 более мощных боевых сооружений. Мало того, что строительство велось не высокими темпами, так ещё большинство вновь возведённых сооружений не было вооружено. В качестве примера возьмем Брест: “Примерно с мая 1940 года наш 33-й инженерный полк получил задание строить оборонительные сооружение–доты, которые возводились как в районе Бреста и крепости, так и в Домачевском и Высоко-Литовском районах.... Но, к сожалению, большинство построенных нами дотов было без оружия и боеприпасов”[xiii][3, С. 99]. Конечно можно сказать, что просто не хватило времени на оснащение дотов оружием. Но обратите внимание на дату. Советские войска вошли в Брест в сентябре, а приказ о начале постройки был отдан только через полгода! В других военных округах соотношение между вновь построенными сооружениями и разоруженными ещё более разительно. В Одесском военном округе разоружили три сверхмощных Ура (укреплённых района) на старой границе, а на новой пока к строительству не приступили: велись подготовительные работы[xiv] [5, С. 7]. Если подвести итог, про “Линию Молотова” можно сказать следующее: –“Линия Молотова” не была достаточно вооружена, а строители не торопились её строить.
–“Линию Молотова” строили так, чтобы противник её видел (строительные площадки были расположены у самой границе, а работы велись днем и ночью, причём ночью строительство велось при полном освещении).
–“Линия Молотова” не прикрывалась полосой обеспечения, минными полями и другие инженерными сооружениями.
Вот тут-то мы и подходим к главному. Возведение “Линии Молотова” велось не для обороны–это была просто демонстрация строительства. Проект строительства линии был утверждён лично Сталиным по докладу К. Е. Ворошилова и Б. М. Шапошникова[xv] [6, С. 271]. В 1941 году титанические массы советских войск были сосредоточены на Львовском выступе на Украине. Вторая по мощи группировка войск была сосредоточена на Белостоцком выступе в Белоруссии. Советские маршалы объясняют: главного удара мы ждали на Украине (по направлению нефтяных источников), а вспомогательного в Белоруссии (по направлению Брест-Москва). Если так, то главные усилия при строительстве “Линии Молотова” должны быть прежде всего сосредоточены на Украине, а во вторую очередь в Белоруссии. Но! Половину всех средств, выделяемых на строительство “Линии Молотова”, планировалось использовать в Прибалтике. Четверть планировалось для Белорусии и только 9% для Украины, где якобы ожидался главный удар[xvi] [16, С. 97].
В 30-х годах вдоль западных границ СССР были возведены тринадцать укрепленных районов– УРов. Эта полоса укрепленных районов получила неофициальное название – "Линия Сталина". Каждый УР –это воинское формирование, равное бригаде по численности личного состава, но по огневой мощи равное корпусу. Каждый УР включал в свой состав командование и штаб, от двух до восьми пулеметно-артиллерийских батальонов, артиллерийский полк, несколько отдельных батарей тяжелой капонир ной артиллерии, танковый батальон, роту или батальон связи, инженерно-саперный батальон и другие подразделения. Каждый УР занимал район в 100-180 км по фронту и 30-50 км в глубину. Район оборудовался сложной системой железобетонных и броневых, боевых и обеспечивающих сооружений. Внутри Ура создавались подземные железобетонные помещения для складов, электростанций, госпиталей, командных пунктов, узлов связи. Подземные сооружения соединялись сложной системой тоннелей, галерей, перекрытых ходов сообщения. Каждый УР мог самостоятельно вести боевые действия длительное время в условиях изоляции.
УР состоял из опорных пунктов, каждый из которых в свою очередь имел круговую оборону и был в состоянии самостоятельно обороняться в полном окружении противника, отвлекая на себя значительные его силы. Основной боевой единицей укрепрайона был ДОТ– долговременная огневая точка –это было сложное фортификационное подземное сооружение, состоящее из ходов сообщения, капониров, отсеков, фильтрационных устройств. В нем находились: склады оружия, боеприпасов, продовольствия, санчасть, столовая, действующий водопровод, наблюдательный командный пункт. Вооружение дота–трехамбразурная пулеметная точка, в которой стояли на стационарных турелях три "Максима" в два орудийных полукапонира с 76-мм пушкой в каждом. Тринадцать УРов на "Линии Сталина" –это титанические усилия и гигантские расходы в ходе двух первых пятилеток. В 1938 году все тринадцать УРов было решено усилить за счет строительства в них тяжелых артиллерийских капониров, кроме того началось строительство еще восьми УРов на "Линии Сталина". За один год в новых УРах было забетонировано более тысячи боевых сооружений. И вот в этот момент был подписан пакт Молотова-Риббентропа....
Пакт означал, что началась Вторая мировая война. Тот же пакт означал, что между СССР и Германией больше нет разделительного барьера: теперь у них общая граница. Что же сделал Сталин?
Осенью 1939 года, в момент начала Второй мировой войны, в момент установления общих границ с Германией все строительные работы на "Линии Сталина" были прекращены. Гарнизоны укрепленных районов на "Линии Сталина" были сначала сокращены, а затем полностью расформированы. Советские заводы прекратили выпуск вооружения и специального оборудования для фортификационных сооружений. Существующие УРы были разоружены; вооружение, боеприпасы, приборы наблюдения, связи и управления огнем были сданы на склады. Процесс уничтожения "Линии Сталина" набирает скорость. Некоторые боевые сооружения были переданы колхозам в качестве овощехранилищ. Большинство боевых сооружений было засыпано землей. Кроме прекращения производства вооружения для УРов советская промышленность после начала Второй мировом войны прекратила производство и многих других оборонительных систем вооружения. Так, например, было полностью прекращено производство противотанковых пушек к 76-мм полковых и дивизионных пушек, которые можно было использовать в качестве противотанковых. Противотанковые ружья не только сняли с производства, но и с вооружения Красной Армии. И накануне самой войны – весной 1941 года –загремели мощные взрывы по всей 1200-километровой линии укрепления. Могучее железобетонные капониры и полукапониры, трех-, двух- и одноамбразурные огневые точки, командные и наблюдательные пункты–десятки тысяч долговременных оборонительных сооружений были подняты в воздух по личному приказу Сталина.
Подводя итог, можно сказать, что Советский Союз не готовился к оборонительной войне, а всё, что было связано с обороной, безжалостно уничтожалось. СССР готовился к войне –это бесспорно, но не к войне, которая начиналась бы германским нападением: “Нереальными оказались и планы выхода частей в районы сосредоточения по боевой тревоге. В них не учитывалась возможность внезапного нападения фашистских захватчиков”. “И. В. Сталин не верил информации о предстоящем нападении Германии на СССР”. Если Красная Армия готовится к войне, но не к оборонительной, то тогда к какой. Думаю ответ очевиден.
Этого в принципе никто не отрицает, но говорят, что Сталин никак не мог напасть в 1941 году. Почему? А вы посмотрите: Красная Армия чрезвычайно слаба. В войсках на вооружении винтовки образца 1890/91 годов. Техника есть и её много, но в основном это устаревшие образцы танков, самолётов, артиллерии (например, в западных военных округах только 18, 2 % танков и 21, 3 % самолётов составляли машины новых конструкций)[xvii][13, C. 218]. К началу войны 75 % всех командиров занимали свою должность менее года и только 7 % из них были с высшим образованием. Красная Армия не имеет боевого опыта, а экономика страны вообще работает в режиме мирного времени. К тому же просчёты Советского командования обусловили большие потери в живой силе и технике.
В тоже время немецкая армия вооружена до зубов (причём самой новейшей техникой), имеет опыт ведения военных действий. Все немецкие командиры действуют в соответствии с полностью разработанным планом “Барбаросса”. Экономика Германии переведена на военный режим. На неё работают все страны Европы. Вообще Германия полностью готова к войне, к войне наступательной и агрессивной.
На первый взгляд всё так и есть. Но при более детальном рассмотрении мы приходим к неизбежному выводу: те, кто считает, что Красная Армия была не готова к войне, а Германия имела лучшую армию либо специально, либо по незнанию искажают правду. На самом деле всё было с точностью до наоборот. То, что экономика СССР не была переведена в режим военного времени не верно. Чтобы в этом убедится необходимо обратиться к истории.
26 июня 1940 года появился указ “О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений”[xviii] [7, C. 277]. Получается на какой работе застал указ, на такой и оставайся. Рассчитаться с заводом и уйти нельзя. Такого не было даже во времена Первой мировой войны. Указ от 26. 06. 40 года уже в своём названии противоречил не только общепринятым в мире правилам, но и самой сталинской конституции 1936 года. Ни в какой иной стране мира по отношению к своим гражданам не были приняты указы подобные этому. Жители Советского Союза были фактически низведены до уровня заключённых.
В тот же день – постановление СНК “О повышении норм выработки и снижении расценок”. 10 июля 1940 года ещё указ: “Об ответственности за выпуск недоброкачественной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленности”. Если раньше за брак лишали премии, то теперь стали сажать.
А указы шли чередой. 10 августа 1940 года “Об ответственности за мелкие кражи на производстве”– лагерные сроки за отвёртку, за унесённую гайку. 19 октября 1940 года ещё указ “О порядке обязательного переводе инженеров, техников, мастеров, служащих и квалифицированных рабочих с одних предприятий и учреждений в другие”. Самому с одной работы на другую переходить нельзя, но растут снарядные, пушечные, танковые, авиационные заводы и их комплектуют рабочей силой в плановом централизованном порядке.
А между тем рабочий день полнел и ширился: восьмичасовой превратился в десятичасовой, а с весны 1941 года и в двенадцатичасовой.
Ни одно государство, какой бы сильной экономикой оно не обладало, не выдержит, если оборонная промышленность ещё в мирный период перейдёт на режим военного времени. Полностью потребности современной войны могут быть удовлетворены лишь непрерывным развёртыванием в ходе военных действий производственного аппарата всей промышленности, всех отраслей народного хозяйства. Исходя из предвоенной ситуации, партия организовала создание таких потенциальных мощностей оборонной промышленности, которые в интересах всей экономики страны нецелесообразно полностью использовать в мирное время, но зато можно быстро развернуть в случае войны. Более того, заблаговременно были созданы предпосылки для того, чтобы с первых же дней войны, как того требует военная экономика, привлечь к производству оборонной продукции все предприятия, которые до этого производили мирную продукцию. До войны был создан огромный мобилизационный резерв на всех заводах артиллерийского и стрелкового вооружения. Важную роль в создании мощной военной экономики в СССР сыграло заблаговременное, осуществлённое до войны широкое развитие мощностей и передовой техники в оборонной промышленности. Уже тогда перед военной индустрией была поставлена глубоко продуманная и чёткая мобилизационная задача[xix] [5, C. 18].
Трудовые отношения 1941 года стали регламентироваться чуть ли не уголовным законодательством. Трудовое законодательство 1940 года было столь совершенным, что в ходе войны его не пришлось ни корректировать, ни дополнять. Указы 1940 года–это окончательный перевод экономики страны на режим военного времени. Это мобилизация.
Указом 1940 года отменялась стипендия в средних специальных и высших учебные заведения и вводилась плата за учёбу. Это мотивировалось повышением благосостояния трудящихся, чего на самом деле не наблюдалось. Многие оказались не только не в состоянии платить за учёбу, но и за жилье. Советская власть позаботилась о них. В октябре 1940 года был принят закон "О государственных трудовых резервах", который предусматривал бесплатное обучение различным профессиям, а также бесплатное жильё. Новая система обучения позволяла готовить в год до 1 млн. квалифицированных рабочих.
Говорят Красная Армия была сильно ослаблена массовыми репрессиями. Так ли это? Действительно в 1941 году высшее образование имели 7% командного состава. Это реальный факт и оспорить его невозможно. Но в 1941 году этот процент был наивысшим за весь межвоенный период. До репрессий, в 1936 году эта цифра составляла 6, 6. Проведенные расчеты показывают, что в период репрессий наблюдался устойчивый рост количества начсостава имеющего среднее и высшее военное образование. Так, академическое образование в 1936 году имело 13 тыс. лиц начсостава, в 1939 году– после фактического окончания репрессий – 23 тыс. , в 1941 году –28 тыс. офицеров. Военное образование в объеме военной школы имело соответственно– 125, 156 и 206 тыс. военнослужащих.
Считается, что больше всего от репрессий пострадал советский генералитет. Как отразились репрессии на образовательном уровне высшего командного состава? Как ни парадоксально, но объективно его уровень вырос. В первой половине 30-е гг. доля лиц этой категории, имеющих высшее военное образование, колебалась от 30 до 40%. Перед началом репрессий 29% имело академическое образование, в 1938 году их было уже 38%, а в 1941 году– 52% военачальников имело высшее военное образование. Может быть это случайность или фальсификация? Нет. Знакомство с документами, отчетными данными кадровых органов по арестованным и назначенным вместо них военачальникам свидетельствует о росте академического образования по всем основным должностным группам. Например, в пик репрессий, с 1 мая 1937 года по 15 апреля 1938 года, из 3-х арестованных заместителей Наркома обороны ни один не имел академического образования, 2 из назначенных его имели. Из командующих войсками округов арестовано 3 с высшим образованием, назначено–8; заместители командующих округами: соответственно арестовано 4 с высшим военным образованием, назначено– 6; начальники штабов округов –арестованные не имели академического образования, 4 из 10 назначенных его имели; командиры корпусов–арестовано 12 с высшим военным образованием, назначено 19; начальники штабов корпусов–арестовано 14 с высшим образованием, назначено 22. И так по всем должностям, за исключением командиров дивизий. 33 арестованных комдивов имели академическое образование, а среди назначенных таких было только 27. В целом по высшему командному составу количество назначенных, имеющих высшее военное образование, превышает число арестованных с аналогичным образованием на 45%. Подводя итог, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, исследование объективных показателей и характеристик различных категорий командно-начальствующего состава, проведенное с помощью количественных методов, не дает оснований для утверждения о значительном влиянии репрессий на состояние военных кадров в предвоенный период. Исключение составляет достаточно тонкий слой высшего командно-начальствующего состава, в котором репрессии произвели определенные изменения. Однако его основные объективные показатели были не хуже, а по отдельным показателям лучше, чем у их репрессированных предшественников.
