Таблица 8
Украинцы в мире в начале 1990-х годов (в тыс. чел. )
Офици
Максималь
Офици
Максималь
альные
ная оценка
альные
ная оценка
Регионы, страны
данные
Регионы, страны
данные
или мини
или мини
мальная
мальная
оценка
оценка
Украина
37419
37419
Западная Европа
119
140
Бывший СССР
6767
17208
Северная Америка
1693
2300
Россия
4363
10600
Канада
963
1000
Казахстан
896
4000
США
730
1300
Белоруссия
291
1000
Южная и Центральная
580
585
Молдавия
600
800
Америка
Киргизия
108
300
Бразилия
350
350
Другие страны
508
508
Аргентина
220
220
Восточная Европа
562
1012
Другие страны
10
15
Польша
250
500
Австралия и Океания
30
30
Румыния
150
300
Всего
47171
58694
Чешская и Словацкая
150
200
республики
Другие страны
12
12
Если верить приведенным в таблице максимальным оценкам, то за пределами Украины живут больше трети украинцев (36%) и даже по официальным оценкам 21% украинцев живут в рассеянии. Никаких принципиальных изменений не принес и распад СССР. Поначалу казалось, что новая политическая ситуация будет иметь своим следствием массовую репатриацию украинцев. “По результатам социологического опроса 1992 года, 10% украинской диаспоры в Российской Федерации.... были однозначно ориентированы принять украинское гражданство, причем половина из них была готова переехать в Украину в ближайшее время.... Еще более высокую активность вернуться на родину проявили украинцы в; неславянских республиках бывшего СССР”[17, с. 258]. Действительно, в 1991-1992 годах Украина наряду с Россией стала зоной притока славянского населения, выезжавшего из неславянских государств бывших республик СССР. Около 40% этого притока было обеспечено за счет выезда украинцев из России, в основном из северных районов [18].
Но “начиная с 1993 года.... обострившиеся социально-экономические процессы приостановили репатриационные процессы”[17, cj 258]. Направление миграционных потоков изменилось, приезжать на Украину ст ло меньше, чем выезжать из нес. Баланс миграции украинцев между Украиной и Россией за 1992-1997 годы - около 165 тыс. человек в пользу России. Немецкая диаспора
Немецкая диаспора или полудиаспора в СССР представляла еще один тип находящейся в рассеянии этнической группы. В 1897 году в Российской Империи насчитывалось 1791 тыс. немцев, из которых 1312 тыс. жили в Европейской России, 407 - в Польских губерниях, 57 - на Кавказе, более 5 - в Сибири и 9 тыс. - в Средней Азии [19]. Большинство из них приехали в Россию по приглашению русского правительства как крестьяне-колонисты, реже - как лица свободных профессий. В XIX веке немецкие колонисты пережили период расцвета, стали“хорошо организованным привилегированным классом, не похожим на русских крестьян, со своим внутренним самоуправлением, копировавшим институты их бывшей родины” [20, р. 19], число немецких поселений и их богатство быстро росли. После окончания гражданской войны и установления границ СССР в его пределах остались территории, на которых в 1897 году проживало 1030 тыс. немцев. В Поволжье, в районе наибольшей концентрации немецкого населения была создана самостоятельная административная единица - Республика немцев Поволжья. Переписью населения 1926 года в СССР было учтено 1193 тыс. немцев по критерию родного языка (как и при переписи 1897 года) или 1238 тыс. по самоопределению. Подавляющее большинство их жило в европейской части Российской Федерации и на Украине. Распределение немцев по территории СССР в период между двумя войнами представлено в таблице 9.
Таблица 9
Расселение немцев в СССР в 1926 и 1939 годах
Районы СССР
В тыс. чел.
В
%
1926 г.
1939 г.
1926 г.
1939г.
СССР
1238, 5
1427, 3
100
100
Российская Федерация
806, 3
862, 5
65
60
Республика немцев Поволжья
379, 6
366, 7
31
26
Украина
393, 9
392, 5
32
27
Другие республики
38, 3
172, 3
3
12
Изменение границ СССР в 1939 и в 1945 годах не привело к увеличению числа немцев в СССР. В соответствии с советско-германскими соглашениями 1939-1940 годов, около 400 тыс. немцев из вошедших в состав СССР Литвы, Латвии и Эстонии были перемещены за его пределы [20, р. 64]. То же произошло впоследствии - в 1944 1945 годах - с 500 тыс. немцев, выселенных из Восточной Пруссии по решению Потсдамской конференции. Судьба же собственно“советских”немцев сложилась поиному. Они были выселены из европейской части СССР и депортированы в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию, где большинство из них (79, 4%) оставалось до конца 80-х годов, не имея вначале прав, а позднее - реальной возможности возвратиться на прежние места проживания (см. табл. 10). Таблица 10
Расселение немцев в СССР в 1989 году
Районы СССР
В тыс. чел.
В%
СССР
2039
100, 0
Российская Федерация
842
41, 3
в том числе:
Западная и Восточная Сибирь
483
23, 7
Украина
38
1, 9
Казахстан
958
47, 0
Средняя Азия
178
8, 7
Другие республики
23
1, 1
Постепенно становилось ясно, что прежнее положение немцев уже никогда не будет восстановлено. Эмиграция на историческую родину стала осознаваться все большим числом немцев как единственный выход из создавшегося тупика. Однако эти настроения еще не были всеобщими, возможно, в частности, и потому, что под влиянием искусственно созданных обстоятельств немцы стали быстро утрачивать свою национальную идентичность, теряли связь с немецкой культурой, забывали язык. При переписи населения 1926 года 95% немцев назвали своим родным языком немецкий. В 1989 году 51% советских немцев считали родным русский язык. По данным российской микропереписи 1994 года, 870 из каждой 1000 опрошенных немцев - жителей России сказали, что они пользуются русским языком дома, 996 из каждой тысячи учащихся - в учебном заведении, 970 из каждой тысячи работающих - на работе [21, таблица 2. 9].
В 50-е годы удалось эмигрировать лишь небольшому числу советских немцев (более 12 тыс. человек в 1958-1959 годах). В 1972-1980 годах выехало еще 62 тыс. [22, S. 10], но большинство немцев все же не связывали свое будущее с массовым исходом из страны, многие надеялись восстановить Республику немцев Поволжья, возвратиться в другие районы, где они жили прежде. Однако, несмотря на существование различных проектов обустройства немцев в СССР, ни один из них реализовать не удалось и репатриация в Германию оказалась практически единственным доступным для них путем.
К концу 80-х годов репатриация немцев из бывшего СССР приобрела весьма значительные масштабы. Если за 1948-1986 годы из СССР эмигрировало 106 тыс. немцев, то только за 1987-1990 годы их эмиграция превысила 308 тыс. человек [6, р. 2]. По некоторым оценкам, за весь период с конца 1940-х по 1996 год из бывшего СССР и постсоветских государств выехало в Германию 1, 55 млн человек [22, S. 8]. Если считать, что до 1991 года выехало немногим более 400 тысяч, то получается, что за 1991-1996 годы из постсоветских государств эмигрировало еще свыше 1, 1 млн. Повидимому, скоро немецкая диаспора на территории бывшего СССР перестанет существовать.
Татарская диаспора
Принцип национально-территориальной автономии, официально признанн СССР, требовал создания для всех народов своих территориальных образовани народы, которые не имели своих союзных республик, создавали на территори: традиционного компактного расселения автономии более низкого ранга: автоно] республики, области и т. д. Однако, как следует из таблицы 1, некоторые на;
СССР были на деле рассеяны по отношению к своему компактному ядру. НаиС типичен в этом отношении самый крупный после русских этнос Российской дерации татары (см. табл. 11).
Таблица 11
Татары в СССР в 1989 году
Поволжские татары утратили свою государственность и оказались в составе России еще в XVI веке после военных побед Ивана Грозного. На протяжении последук четырех столетий они сохраняли свои язык, культуру и религию, но все же тельное взаимодействие с русским окружением и русской властью понемногу рушали замкнутость татарской общины. В XX веке модернизационные проц вовлекли татар в крупные миграционные перемещения, в которых они участво вместе с русскими, украинцами и другими народами СССР. В конце 1980-х годов п три четверти татарского населения СССР (без крымских татар) жили за пpeдeJ Татарстана, а почти четверть - на значительном удалении от ареала своего пактного расселения - в Сибири, на Дальнем Востоке, в Казахстане, Средней Аз т. д. Около 17% татар (1, 1 млн человек) жили за пределами Российской Федерац после распада СССР оказались в других государствах.
Оказавшиеся в рассеянии татары довольно быстро русифицировались. В 1989 только 3% татар, живших в Татарстане, и около 7%, живших в Башкирии, счи' своим родным языком русский. Но среди татар, живших за пределами этих двух а номий, доля тех, для кого русский язык был родным, повышалась до 25-'. Впрочем, возможно, степень русификации даже выше. При микропереписи 1994 388 из каждой 1000 опрошенных живущих в России татар сказали, что они пользу! русским языком дома, 862 из каждой тысячи учащихся - в учебном заведении, 7е каждой тысячи работающих - на работе [21, табл. 2. 9].
В 80-е годы дисперсность расселения татар, которая до этого нарастала, о ружила тенденцию к некоторому ослаблению. Между 1959 и 1979 годами доля тг живущих вне России, выросла с 17, 2% до 19, 1%, к 1989 году сократилась до 16, 9%. видимому, распад СССР значительно усилил эту тенденцию, миграционные попоследних лет явно свидетельствуют о репатриации татар в Россию. За I* 1996 годы из России выбыло 67, 7 тыс. татар, прибыло в Россию 243, 7 тыс. [23]. Те образом, чистая миграция татар в Россию составила 176 тыс. человек, или общего числа поволжских татар, живших в 1989 году за пределами Российской Ф рации. Татарская диаспора
Принцип национально-территориальной автономии, официально признанный в СССР, требовал создания для всех народов своих территориальных образований. Те народы, которые не имели своих союзных республик, создавали на территориях их традиционного компактного расселения автономии более низкого ранга: автономные республики, области и т. д. Однако, как следует из таблицы 1, некоторые народы СССР были на деле рассеяны по отношению к своему компактному ядру. Наиболее типичен в этом отношении самый крупный после русских этнос Российской Федерации - татары (см. табл. 11).
Таблица II
Татары в СССР в 1989 гоад
В тыс. чел. В% Считали родным языком русский (%) Всего в СССР: 6648, 8 100, 0 в том числе 16, 1
за пределами: '
Татарстана 4883, 4 73, 4 20, 7
Татарстана и Башкирии 3762, 7 56, 6 24, 8
Европейской России 1606, 0 24, 2 27, 0
России 1126, 7 16, 9 25, 3
Поволжские татары утратили свою государственность и оказались в составе России еще в XVI веке после военных побед Ивана Грозного. На протяжении последующих четырех столетий они сохраняли свои язык, культуру и религию, но все же длительное взаимодействие с русским окружением и русской властью понемногу разрушали замкнутость татарской общины. В XX веке модернизационные процессы вовлекли татар в крупные миграционные перемещения, в которых они участвовали вместе с русскими, украинцами и другими народами СССР. В конце 1980-х годов почти три четверти татарского населения СССР (без крымских татар) жили за пределами Татарстана, а почти четверть - на значительном удалении от ареала своего ком-пактного расселения - в Сибири, на Дальнем Востоке, в Казахстане, Средней Азии и т. д. Около 17% татар (1, 1 млн человек) жили за пределами Российской Федерации и после распада СССР оказались в других государствах.
Оказавшиеся в рассеянии татары довольно быстро русифицировались. В 1989 году только 3% татар, живших в Татарстане, и около 7%, живших в Башкирии, считали своим родным языком русский. Но среди татар, живших за пределами этих двух автономий, доля тех, для кого русский язык был родным, повышалась до 25-27%. Впрочем, возможно, степень русификации даже выше. При микропереписи 1994 года 388 из каждой 1000 опрошенных живущих в России татар сказали, что они пользуются русским языком дома, 862 из каждой тысячи учащихся - в учебном заведении, 793 из каждой тысячи работающих - на работе [21, табл. 2. 9]. В 80-е годы дисперсность расселения татар, которая до этого нарастала, обнаружила тенденцию к некоторому ослаблению. Между 1959 и 1979 годами доля татар, живущих вне России, выросла с 17, 2% до 19, 1%, к 1989 году сократилась до 16, 9%. Повидимому, распад СССР значительно усилил эту тенденцию, миграционные потоки последних лет явно свидетельствуют о репатриации татар в Россию. За 19901996 годы из России выбыло 67, 7 тыс. татар, прибыло в Россию 243, 7 тыс. [23]. Таким образом, чистая миграция татар в Россию составила 176 тыс. человек, или 16% общего числа поволжских татар, живших в 1989 году за пределами Российской Федерации.
* * *
Мы рассмотрели шесть диаспор, характерных для постсоветского пространства. Все они демонстрируют некоторые общие черты, но есть между ними и очень большие различия, делающие каждую диаспору по-своему уникальной. В частности, распад СССР неодинаково сказался на динамике каждой из них. Он вызвал миграции, которые в одних случаях привели к сокращению диаспор, в других - к их увеличению, в третьих - почти не повлияли на их численность. Кроме того, следует по-видимому, ожидать изменений в численности диаспор, связанных не с миграциями, а с изменениями в самоидентификации каких-то групп населения вследствие приспособления к новой политической ситуации. Эти изменения тоже скажутся на каждой диаспоре поразному. ,
Еще один урок, вытекающий из анализа постсоветской ситуации, заключается в том, что само количество диаспор, существующих на территории бывшего СССР, очень велико. В статье были рассмотрены только типичныр примеры. Полный перечень был бы намного большим, если не бесконечным. Впрочем, это едва ли можно считать специфическим постсоветским феноменом.
В английских словарях слово “диаспора”пишется с большой буквы, как имя собственное, и не допускает множественного числа. Долгое время под диаспорой понималась только еврейская диаспора, которая представляла собой нечто уникальное. Но постепенно положение менялось, рассеяние становилось все более частым явлением и возникал вопрос, что следует, а что не следует называть“диаспорой”.
Общепринятого строгого определения понятия “диаспора”не существует. Исследователи предлагают наборы характерных черт, типичных для диаспоры. Вот пример такого набора: “(I) рассеяние по отношению к своей изначальной родине, часто насильственное; (2) в альтернативном варианте - экспансия за пределы родины в поисках работы, с торговыми целями или для удовлетворения более далеко идущих колониальных амбиций; (3) коллективная память и мифологизация утраченной родины; (4) идеализация воображаемого наследия отцов; (5) возвратное движение; (6) сильное групповое этническое самосознание, сохраняющееся долгое время; (7) неспокойные отношения с обществами-хозяевами; (8) чувство солидарности с этническими собратьями в других странах; (9) возможности выдающейся созидательной и обогащающей жизни в странах-хозяевах, проявляющих терпимость” [11, р. 180]. Традиционно выделяемые диаспоры действительно обладают всеми или многими их этих черт. Но в других случаях отнесение к диаспоре сообществ, обладающих теми же чертами, оспаривается. Так термин“диаспора”не употребляется, когда говорят о потомках британцев в Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке, Зимбабве, Кении, Канаде или Соединенных Штатах. Не применяется он и к многочисленным немецким колониям в Центральной и Восточной Европе, на Волге (все они прекратили существование после 1945 года) или в некоторых странах Латинской Америки” [24].
По-видимому, для людей, оказавшихся в рассеянии, возможно не только коллективное сознание пребывания на чужой земле, которая противопоставляется утраченной собственной родине, но и альтернативное ему коллективное сознание обретения новой родины, когда рассеяние не ведет к“диаспоризации”. Но если допустимы две крайние ситуации, то возможно и даже неизбежно существование большого количества переходных, промежуточных вариантов, “полудиаспор” с разной степенью идентификации себя со “своим” сообществом и с обществом страны-хозяина. Когда термин “диаспора”применяется ко всем подобным ситуациям, происходит нечто вроде банализации понятия. Теперь это - не уникальный, единственный в своем роде феномен, а типичная картина, которую можно наблюдать чуть ли не у всех народов мира. Но та смысловая нагрузка, которую долгое время несло слово“Диаспора”(с большой буквы), при этом теряется или видоизменяется. По-видимому, чтобы судить о месте диаспор в современном мире и об их будущем, надо исходить не из. набора признаков, которыми обладают более или менее“классические” диаспоры, а из реальных функций, которые они выполняют в современном мире. Приобретшая всемирные масштабы модернизация, “глобализация”разрушает все локалистские перегородки или, во всяком случае нарушает их непроницаемость. По самым разным причинам люди покидают свою родину - малую или большую - и оказываются в рассеянии. Сейчас не так легко назвать народ, с которым этого не происходило бы. Так возникают новые диаспоры. Размышляя о связи глобализации и“диаспоризации”, Р. Коэн приходит к утверждению, что они “идут рука об руку, но это - независимые процессы” [11, р. 175]. Но действительно ли они независимы? Коэн отрицает прямую причинную связь и считает, что“было бы огромным преувеличением полагать, будто многие изменения, которые подкрепляют процесс глобализации, обусловлены существованием диаспор”[11, р. 175]. Однако прямая причинная связь может иметь противоположное направление, на которое, впрочем, Коэн тоже косвенно указывает, когда говорит, что“глобализация усилила практическую, экономическую и аффективную роль диаспор, показавших себя как в высшей степени адаптивная форма социальной организации” [11, р. 176]. , Для человека, вынужденно или добровольно покинувшего свою родину и оказавшегося в непривычной социокультурной среде, адаптация и укоренение в ней на какое-то время выходят на первый план. Это - непростой, часто очень болезненный процесс, и диаспора как раз и оказывается той институциональной формой, которая позволяет одновременно существовать в“двух средах”и тем облегчает адаптацию. В общем именно эту функцию на протяжении тысячелетий выполняла еврейская диаспора, и ее опыт придал феномену диаспоры характер чего-то вечного. Но сейчас жизнь сильно ускорилась, в силу чего роль и функции диаспор изменились. Современная диаспора становится временным прибежищем человека, рано или поздно он, его дети или, в крайнем случае, внуки должны сделать. выбор и либо вернуться на родину, либо полностью раствориться в новой социокультурной среде.
Этот выбор часто оказывается очень нелегким, ибо его приходится делать на фоне глубокого кризиса традиционных принципов социальной интеграции, который можно назвать кризисом этнокультурной идентичности, или кризисом этничности. Модернизация необратимо разрушает средневековые, а может быть, и более давние перегородки между этнорелигиозными и/или этнокультурными сообществами, обесценивает принципы их социальной интеграции и требует выработки каких-то новых принципов интеграции, имеющих неэтническую основу. Как это всегда бывает, старые принципы не уступают место без боя и мир на долгое время превращается в арену противостояния двух идеологий и двух политических практик. С одной стороны, это универсалистские и эгалитаристские идеи Просвещения и Французской революции, практика государств-наций, основанных на гражданских критериях национальной принадлежности, на“праве почвы”и т. д. С другой стороны, это отражающие восточно-европейскую реакцию на западно-европейское Просвещение гердеровские идеи непроницаемых перегородок между культурами, идеи изначальной принадлежности человека к закрытому сообществу, “права крови”, этнических наций и, соответственно, практика более или менее “чистых”этнических государств, обособления этнических меньшинств, в крайних случаях этнических чисток и т. п.
Идея “классической”диаспоры ближе ко второму взгляду, ибо она предполагает бесконечно долгое сохранение верности религиозному и культурному наследию предков, защиту этнокультурных перегородок, несмотря ни на что. В той мере, в какой диаспора помогает выживанию и адаптации этнических меньшинств, оказавшихся в рассеянии, она функциональна, и это, казалось бы, подтверждает правоту всякого рода поборников“этнической чистоты”и т. п. Принадлежность к диаспоре кажется чем-то очень важным именно для меньшинств. Однако рано или поздно рамки диаспоры становятся тесными для многих ее членов, у них появляется стремление раствориться в“плавильном котле”многонациональных стран, ассимилироваться в среде этнокультурного большинства. Это - естественный процесс, который в разных обществах протекает по-разному. В Советском Союзе он был затруднен противоречивой позицией государства, которое пыталось проводить одновременно и политику“плавильного котла”, и политику последовательной диаспоризации. В СССР этническая принадлежность каждого была не вопросом его личного самоопределения, а устанавливалась государством“по крови”и фиксировалась в официальных документах, так что все, находившиеся за пределами своей“исторической родины”, по определению были членами диаспоры. Официальное сохранение межэтнических перегородок в советское время выполняло две функции. С одной стороны, оно позволяло сохранять двойную, а то и более“многоэтажную'' идентичность тем, кто по тем или иным причинам не мог или не хотел растворяться в“плавильном котле”империи, и в этом смысле отвечало интересам (возможно, временным) многих, если не большинства этнических меньшинств. Можно было одновременно ощущать себя и татарином, и россиянином, и гражданином СССР. С другЬй же стороны, оно охраняло права этнического большинства, для которого эффект“плавильного котла”также не был вполне безопасен, потому что грозил утратой давних привилегий, имевших этническое или этнорелигиозное обоснование. Русский оставался“первым среди равных”и в Татарстане, и в Узбекистане, и в любом другом месте империи. Поддерживаемое государством сохранение межэтнических перегородок облегчало“диаспоризацию”, которая нередко граничила с “геттоизацией” народов, и уж во всяком случае ослабляло эффект “плавильного котла”. Идея этнических наций - важнейшая часть всего идейного наследия советского времени в постсоветских странах. Сейчас ни в одной из них универсалистские концепции Просвещения или идея“плавильного котла”не пользуются большой популярностью. Здесь, как, впрочем, и на Западе, много говорят о подъеме этнического самосознания, о“возврате к корням” и т. п. Кажется, что наступает “золотой век”диаспор. Оживление этнических чувств и в самом деле налицо, об этом свидетельствуют всякого рода экономические и политические требования, которые, когда это возможно, приобретают этническую окраску. Не говорит ли это о возможности преодолеть кризис этничности путем возврата к этническим основаниям социальной интеграции? Не будем исключать такую гипотезу, хотя, по правде говоря, она представляется малореалистической. Но замечу, что оживление - не всегда признак расцвета. Иногда кратковременное болезненное оживление свидетельствует об агонии, а значит, о смертельной опасности. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим, 1994. Т. 7. 2. Rogger H. Tsarist Policy on Jewish Emigration // Soviet Jewish Affairs. 1973. 3. P. 28.
3. Кабузан В. Русские в мире. СПб. , 1996. С. 322.
4. Оболенский В. В. (Осинский). Международные и межконтинентальные миграции в довоенной России и СССР. М. , 1928. С. 46.
5. PincusB. The Jews of the Soviet Union. The History of a National Minority. Cambridge, 1988.
6. Heitman S. Soviet Emigration in 1990: A New “Fourth Wave”? // Innovation. Vienna, 1991. 3/4. 7. Delia Pergola S. Le systeme mondial de migration juive en perspective historique // Revue Europeene des migrations Internationales. 1996. 3. 8. Mouradian С. De Staline a Gorbatchev, histoire d'une republique sovietique: 1'Armenie. Paris, 1990. P. 172.
9. Арутюнян Л. Новые тенденции в миграции Армении // Миграционная ситуация в странах СНГ. М. , 1999. С. 71.
10. Ter Minassian A. La diaspora armenienne // Diasporas. Montpelier, 1995. P. 32.
11. Cohen R. Global Diasporas. London, 1997.
12. Semhratovyich R. Le tsarizme et 1'Ukraine. Paris, 1907. P. 22, 23, 29. , 13. Auerbach В. Les races et les nationalites en Autrich-Hongrie. Paris, 1917. P. 24, 257, 272, 342.
14. Субтельный О. Украина. 1стор; я. КиГв, 1993. С. 661, 666, 669. 15. Покшишевский В. В. Заселение Сибири. Иркутск, 1951. С. 173. 16. Iнформацжний бюлетень М1шстерства Укра'1'ни в справах нацюнальностей, м1грацп та культчв. 1995. 2. С. 54.
17. Пискун А. И. Современная миграционная политика Украины: проблемы становления // Миграционная ситуация в странах СНГ. М. , 1999. 18. Зайончкочская Ж... А. СНГ через призму миграций // Миграционная ситуация в странах СНГ. М. , 1999.
19. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи. 1897. Краткие общие сведения по империи. Распределение населения по главнейшим сословиям, вероисповеданиям, родному языку и по некоторым занятиям. СПб. , 1905. Табл. 1. 20. Fleischhauer /... Pincus B. The Soviet Germans: Past and Present. London, 1986.
21. Российский статистический ежегодник. М. , 1997.
22. Mum R. , Ohiiger R. Deutsche Mindeiheiten in Ostmittcl-und Osteuropa, Aussiedler in Deutschland // Demographie aktuell. 1997. 9.
23. Демографический ежегодник России. 1997, М. , 1997. Табл. 7. 9. 24. Chaliand G. , Rageau J. - P. The Penguin. Atlas of Diasporas. London, 1997. P. X
