Советско-финская война 1939-40г. Итоги и значения - (реферат)
Дата добавления: март 2006г.
_ 2С О В Е Т С К О - Ф И Н С К А Я В О Й Н А 1 9 3 9 - 4 0 гг. _ 2И Т О Г И И З Н А Ч Е Н И Я.
_ 1С О Д Е Р Ж А Н И Е
11) На северо-западе граница на замке (введение)
12) .... Но Ленинград в опасности
13) Нет блага на войне
14) "Правительство Териоки"
15) Мир смотрит на север
16) Пиррова победа? (вывод)
_ 1На северо-западе граница на замке . 0
29 ноября 1939 г. председатель СНК СССР В. М. Молотов заявил по московскому радио, что враждебная в отношении нашей страны по литика нынешнего правительства Финляндии вынуждает нас принять немедленные меры по обеспечению внешней государственной безопас ности Советского Союза. На следующий день ранним утром советские войска на всем протяжении советско-финляндской границы от Бал тийского до Баренцева моря предприняли боевые действия против финских войск. Территорию Финляндии начала обстреливать береговая артиллерия Кронштадта. Самолеты, взлетавшие с баз, только что созданных в Эстонии, совершали налеты на финские города, в том числе и Хельсинки, где в это утреннее время правительство Финлян дии обсуждало сложившуюся ситуацию.
Так началась советско-финляндская война.
Не только в правящих кругах Финляндии, но и среди мировой об щественности неприятие вызывали сообщения о массовых репрессиях советских граждан в СССР, о насильственной коллективизации, о го лоде. В 1935 г. правительство Финляндии официально осудило со ветскую депортацию карелов. Эта депортация вызвала и активную ре акцию со стороны финских студентов требовавших прекращения наси лия над родственным народом В Финляндии было известно и о том, что в рамках инспирированного Сталиным и Молотовым нагнетания обстановки и пропагандистской кампании в Советском Союзе усили лась дискриминация лиц финской и карельской национальностей в по литической и культурнои жизни. Было время (20-е - начало 30-х го дов), когда в Ленинграде выходило около десятка финноязычных жур налов и газет, работало издательство "Кирья". К 1935 г. в Карелии существовала писательская организация, насчитывавшая 35 членов Но со второй половины 30-к годов положение резко ухудшилось. В обс тановке сталинского произвола финноязычные издания и школы в Ле нинграде и в Карелии закрывались, а все, кто выступал в защиту родного языка, обвинялись в "великофинском национализме". Так, "Правда" 11 сентября 1937 г. писала: "С большим удовлетворением встретили коммунисты и все трудящиеся Карелии обзор "Правды", в котором разоблачаются буржуазны националисты - агенты финской и германской разведок и и сообщники из обкома партии и редакции га зеты "Красная Карелия".
В 1938 г. положение еще более ухудшилось. Перестал существо вать союз писателей Карелии. Употребление спешно созданного путем механического смешения местных диалектов литературного карельско го языка в период советско-финляндской войны вообще был запреще но. Он получил право на жизнь только после войны, в связи с обра зованием Карело-Финской Советской Социалистической Республики. Шло время, но улучшения советско-финляндских отношений не наб людалось. Между тем обстановка в Европе накалялась. В сентябре 1938 г. состоялся мюнхенский сговор, который преблизил войну к порогу стран Европы.
Но из Москвы продолжали поступать все новые и новые предложе ния. Так, в начале марта 1939 г. правительству Финляндии были предложены следующие меры: СССР гарантирует неприкосновенность Финляндии, предоставляет ей необходимую помощь против возможной агрессии, поддержит ходатайство относительно пересмотра статуса Аландских островов. Но в порядке встречных мер Финляндия должна будет сопротивляться любой агрессии, оказывать Советскому Союзу содействие в укреплении безопасности Ленинграда и с этой целью предоставить Советскому Союзу в аренду сроком на 30 лет остров Суурсаари и несколько других мелких островов в Финском заливе, на которых будут созданы уже не базы, а лишь наблюдательные посты. Ответ финской стороны был отрицательным с той же ссылкой на свой суверенитет и нейтралитет. Переговоры в который раз были прерва ны.
Какие же следующие меры в такой, казалось, безнадежной ситуа ции должны были предпринять Советский Союз и Финляндия, чтобы все-таки вывести переговоры из тупика? Очевидно, оптимальным ви делся путь отказа Советского Союза от выдвижения требований, явно задевающих суверенитет Финляндии, и настойчивого поиска других путей политического характера, с тем чтобы не дать вообще заглох нуть переговорам. Ибо любой другой путь, прежде всего военный, неизбежно вел к еще большему нагнетанию обстановки и в конечном счете к войне, к которой обе стороны, конечно же, не стремились. Вскоре по поручению советского правительства в Хельсинки при был Б. Е. Штейн, бывший посол в Финляндии, а в 1939 г. - полпред в Италии. Он был уполномочен вести неофициальные переговоры на базе прежних советских предложений. На сей раз их поддержал и маршал Г. Маннергейм, заявивший, что острова в Финском заливе не предс тавляют для страны особой ценности, ибо нет возможности защищать их в случае агрессии. Вместе с прежними предположениям Штейн пе редал и новое - чтобы финны уступили определенную территорию на Карельском перешейке в обмен на большую территорию в Советской Карелии. Подобная настойчивость советского руководства вызывала в Хельсинки подозрительность относительно его намерений и соответс твенную реакцию. 6 апреля 1939 г. Штейи вернулся в Москву без ре зультатов.
В такой ситуации правительства обеих стран решили действовать по двум параллельным направлениям: не отказываясь от политических переговоров, они начали готовить меры военного характера - Со ветский Союз, к сожалению, наступательные, а Финляндия - оборони тельные. Усиливались контакты Финляндии по военной линии с Англи ей, Швецией и Германией. В Хельсинки частыми гостями стали высо копоставленные военные деятели этих стран. Финнам оказывалась по мощь в совершенствовании линии укреплений вдоль границы с СССР так называемой линии Маннергейма. Хотя советско-финляндские пере говоры имели неофициальный и конфиденциальный характер, прави тельство Финляндии регулярно информировало о них Германию.
В водоворот не только политических, но и военных приготовлений энергично включился Советский Союз. В начале марта 1939 г. К. Е. Ворошилов приказал только что назначенному командующему войсками Ленинградского военного округа (ЛВО) командарму II ранга К. А. Мерецкову проверить готовность войск "на случай военного конфлик та с Финляндией". При этом он сослался на прямое указание И. В. Сталина.
В апреле 1939 г. Карельский перешеек посетил Ворошилов. Он приказал усилить боевую готовность, составить план эвакуации де тей и жен начсостава в случае начала военных действий и построить убежища.
Весной и летом того же года в ЛВО развернулось крупное строи тельство, были приняты меры по подготовке личного состава в усло виях, приблежеенных к боевым, совершенствовалась структура погра ничных войск.
Некоторое время спустя Сталин созвал Военный Совет, на котором был обсужден оперативный план войны с Финляндией, представленный начальником генерального штаба командармом I ранга Б. М. Шапошни ковым. План исходил из реальной оценки состояния финской армии и ее пограничной укрепленной линии. В нем предусматривалось сосре доточение больших сил и средств еще до начала операции. Сталин был удивлен тем, что начальник генштаба требует стольких сил и средств, чтобы заставить маленькую Финляндию пойти на уступки, И командующему войсками ЛВО К. А. Мерецкову было предложено разрабо тать другой оперативный план войны из расчета только на силы и средства военного округа, т. е. на те 20 стрелковых дивизий, ко торыми он располагал.
Подобная неопределенность в советско-финляндских отношениях продолжалась до провала советско-англо-французских военных пере говоров и заключения советско-германского договора о ненападении с приложенными к нему секретными протоколами, в которых уже зара нее было запрограммировано определенное "территориально-полити ческое переустройство"Финляндии в пользу Советского Союза. Реали зовать свои "права" в Эстонии, Латвии и Литве советскому руко водству удалось путем заключения двусторонних договоров. К Фин ляндии же, объявившей в начале сентября 1939 ф, о своем полном нейтралитете и несогласии с планами создания советских военных баз на своей территории, Сталин, нарушив этот нейтралитет, приме нил военную силу. Не составляет особого труда сделать вывод, что без предварительного согласия Германии, изложенного в названном протоколе, соблюдать свою незаинтересованность в регионе Балтики советско-финляндской войны могло бы и не быть.
Почему тогда Сталин, спрашивают они, так долго медлил и начал войну лишь в конце ноября? Ответ может быть один. Во-первых, по тому, что этой акции предшествовали другие, не менее важные и срочные - в сентябре в Польше и в сентябре - октябре в Прибалти ке. Именно в этих регионак были заняты крупные силы войск, впос ледствии переброшенные на Карельский перешеек. И во-вторых, новая группировка советских войск, расположенная по южному побережью Финского залива и далее на юг вплоть до Восточной Пруссии, созда вала крайне невыгодную для Финляндии ситуацию на Балтике, что, по мнению советского руководства, могло принудить Финляндию без войн принять советские предложения.
Разумеется, Сталин предпочел бы добиться своей цели не прибе гая к войне, которая, как позже действительно подтвердилось, мог преподнести ему неприятные сюрпризы. Поэтому он не жалел времени на продолжительные переговоры с финскими представителями. В. Тан нер по этому поводу писал: "Из того, что мы видели, у нас возник ло впечатление, что Сталин искренне хотел соглашения. Иначе ради чего ему надо было тратить столько времени на дело, касавшееся маленькой Финляндии? Кроме того, он стремился к компромисам.... "
_ 1.... Но Ленинград в опасности . 0
Сдругой же стороны, Советский Союз был свободен в своих реше ниях и действиях в регионе Восточной Европы. Но население Финлян дии не чувствовало тогда непосредственной для себя угрозы, хотя слухи о том, что его судьба уже решена на состоявшихся накануне войны советско-германских переговорах, быстро распространялись. Собравшиеся в Копенгагене главы правительств и министры иностран ных дел Скандинавских стран 19 сентября объявили о своем нейтра литете и сотрудничестве. По-прежнему шла подготовка к Олимпийским играм, которые должны были состояться в Хельсинки в 1940 г. В ус ловиях войны расчет строился на том, что в них примут участие многие еще существовавшие тогда нейтральные страны.
Финляндия большие надежды возлагала на уважение к объявленному ею нейтралитету и на скандинавскую солидарность. Но ни то, ни другое не обеспечило ей безопасности. Финляндский нейтралитет во обще никто не собирался уважать. Что же касается солидарности Скандинавских стран, то она в этот период была непрочной. Сложив шуюся ситуацию весьма образно обрисовал известный финский историк и дипломат М. Якобсон: "Финляндия опасалась России, Дания - Гер мании; Швеция не могла решить, кого же она больше должна опасать ся; а Норвегия считала свое положение достаточно прочным, чтобы вообще кого-либо бояться".
Вотличие от предыдущих этот тур переговоров проходил уже в но вых специфических условиях. Они характеризовались следующими осо бенностями. Во-первых, началась вторая мировая война, разделившая западные страны на два враждующих лагеря, и во-вторых, были под писаны договора о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой, ко торые несколько улучшили позиции СССР в отношении Финляндии. Все эти обстоятельства, казалось, должны были вызвать у парт неров, и прежде всего у советской делегации, особое чувство от ветственности за безопасность своих стран, но, разумеется, с уче том взаимных интересов. в действительности же участвовавший, в переговорах Сталин, опираясь на эти благоприятиые для него обсто ятельства предложил заключить пакт о вэаимопомощи по образцу до говоров, заключенных в конце сентября - начале октября с Латвией, Литвой и Эстонией.
Развернутый анализ сложившихся к тому времени советско-фин ляндских отношений впервые публично дал Молотов на заседании Вер ховного Совета Союза ССР 31 октября 1939 г. , когда переговоры еще продолжались. Он определил их как отношения, находящиеся н особом положении, потому что Финляндия испытывает внешние влияния, что вызывает озабоченность Советского Союза о своей безопасности, и особенно Ленинграда. Вопросы, стоящие на переговорах с Финлянди ей, заявил Молотов, те же, которые стояли на переговорах с Эсто нией. Он отверг утверждении зарубежной прессы, будто Советский Союз требует себе город Виипури (Выборг) и территорию, лежащую севернее Ладожского озера, Далее Молотов изложил ход переговоров с финляндской делегацией, отметив, что Советский Союз предложил Финляндии заключить "пакт о взаимопомощи примерно по типу наших пактов взаимопомощи с другими прибалтийскими государствами". Может вызвать различные кривотолки то, что до сих пор неиз вестны фамилии погибших красноармейцев и младших командиров. В печати не были опубликованы и результаты обследования, которое проводил полковник П. Г. Тихомиров. Может быть, ему и не позволи ли заниматься этим деликатным делом? Любопытно было бы прочитать и воспоминания непосредственных свидетелей этого инцидента. Провокация в Майниле была устроена, естественно, теми, кому она была выгодна. В данной ситуации она была выгодна только со ветской стороне, чтобы иметь повод для денонсации договора о не нападении с Финляндией. Теперь до войны оставался только один шаг. Советское руководство под предлогом, будто уже слишком позд но, и сожалению, проигнорировало ноту финнов от 29 ноября 1939 г. , в которой выражалось их согласие отвести войска "на такое расстояние от Ленинграда, при котором нельзя было бы говорить, что они угрожают безопасности этого города". Итак, провокация имела место и теперь в дело готовились вступить войска. Так опе ративно сработал феномен, который на современном военно-полити ческом языке именуется "быстрым реагированием".
_ 1Нет блага на войне . 0
Возникает, естественно, вопрос, видел ли Сталин в войне против Финляндии единственный выход из конфликтной ситуации? Конечно, он предпочел бы удовлетворить свои претензии без применения оружия. Почему же в сложной и противоречивой ситуации начавшейся второй мировой войны советское руководство все же решилось начать воен ные действия против Финляндии?
Вот как ответил на Этот Вопрос еще В то время по свежим следам событий, Л, Д. Троцкий: "Наступление на Финляндию находится как будто в противоречии со страхом Сталина перед войной. На самом деле это не так. Кроме планов есть логика положения. Уклоняясь от войны, Сталин пошел на союз с Гитлером. Чтобы застраховать себя от Гитлера, он захватил ряд опорных баз на Балтийском побережье. Однако сопротивление Финляндии угрожало свести все стратегические выгоды к нулю и даже превратить их в свою противоположность. Кто, в самом деле, станет считаться с Москвой, если с ней не считается Гельсингфорс? Сказав "А", Сталин вынужден сказать "Б". Потом мо гут последовать другие буквы алфавита. Если Сталин хочет укло ниться от войны, то это не значит, что воина пощадит Сталина". Итак, ранним утром 30 ноября 1939 г. крупные силы советских войск пересекли границы Финляндии. Их продвижение в глубь страны, где в течение нескольких часов им не оказывали сопротивления оз начало фактически "необъяаленную войну". В тот же день президент К. Каллио сделал следующее заявление: "В целях поддержаиия оборо ны страны Финляндия объявляет состояниевойны".
Уже сама эта акция советского правительства означала нарушение норм международного права. Действия сталинского руководства про тиворечили советско-финляндскому мирному договору 1920 Г. и дого вору о ненападении 1932 г. Советское правительство нарушило также собственную конвенцию (так называемый договор Литвинова), заклю ченную с соседними государствами в июле 1933 г. К этому документу присоединилась тогда и Финляндия. В нем определялось понятие аг рессии и четко отмечалось, что никакими соображениями политичес кого, военного, экономического или какого-либо другого характера нельзя будет обосновать или оправдать угрозы, блокаду Или нападе ние на другое государство-участника.
Вместе с тем такая акция означала и нарушение внутригосударс твенного права, поскольку Конституция СССР 1936 г. , которая в Правовом отношении хотя и была далека от совершенства, допускала возможность объявления Верховным Советом СССР только "состояния войны", но никак не "войны" как таковой. Причем объявление состо яния войны предусматривалось исключительно в двух случаях: при вооруженном нападении на Советский Союз и при необходимости вы полнения международных договорных обязательств по взаимной оборо не от агресии. К советско-финляндской войне ничего подобного от нести нельзя, и ее следует кавлифицировать как неправомерный акт великой державы против малой соседней страны.
Вот какие заголовки отчетов о прохадивших тогда по стране мно гочисленных митингах трудящихся в поддержку решительных мер со ветского праправительства против белофинов пестрели в советских газетах: "Ответить тройным ударом! ", "Дать отпор зарвавшимся на летчикам! ", "Долой провокаторов войны! ", "Уничтожить гнусную бан ду! ", "Безмерная наглосты! " и т. д. и т. п. Известный в те годы по эт Вас. Лебедев-Кумач накануне и в течение первых дней войны опубликовал в "Известиях" несколько стихотворений, в которых так же не стеснялся. в выражениях, "гневно осуждал финских поджигате лей войны". Его стихотворение "Велик народный гнев и ярость вели ка" начиналось следующим четверостишием:
Кровавые шуты! Довольно вам кривляться,
Пришла пора закрыть ваш гнусный балаган!
Мы не позволим вам по-хамски издеваться
Над трупами рабочих и крестьян!
Подобная пропаганда была exitare fluctus in simpulo, т. е. бу рей в стакане воды. Она была похожа на "старого пройдоху" из "Стихотворения в прозе" И. С. Тургенева, рекомендовавшего упре кать своего противника в тех грехах, которые сам за собой знаешь: ".... упрекайте его в том самом недостатке или пороке, который вы за собой чувствуете. Негодуйте .... и упрекайте! "
Каким же путем советское руководство стремилось достичь пос тавленных целей?
Конечно же, оно, как и правительство любого другого государс тва, при решении спорных вопросов предпочитало мирный путь, пото му что иной путь всегда сопряжен с определенным риском. Если бы это было не так, то оно нашло бы достаточно поводов, чтобы предп ринять военную акцию против Финляндии не в преддверии зимы, а го раздо раньше, как это произошло в Прибалтике. Но применение воо руженной силы в решении спорного территориального вопроса никогда нельзя оправдать невозможностью его решения мирным путем. Это им ператив современного международного права. И тем не менее Сталин, Молотов и Ворошилов пошли на его грубое нарушение.
В целом групировка советских войск к началу войны составляла 240 тыс. человек (в боевых войсках), 1915 орудий (всех калибров), 1131 танк и 967 боевых сомалетов. Групировка финских войск насчи тывала тогда 140 тыс. человек, 400 орудий, 60 танков и 270 боевых самолетов.
В первый день войны советская авиация подвергла бомбардировке военные объекты в районе Хельсинки. Но из-за навигационных ошибок бомбы упали и в центр города. Имелись разрушения и человеческие жертвы. Правда, с 3 декабря воздушные налеты на объекты глубокого тыла Финляндии Главное командование Красной Армии категорически запретило. Только месяц спустя, когда обстановка на фронте сложи лась не в пользу Красной Армии, Ворошилов, Сталин и Шапошников подписали приказ, который гласил; "Бомбардировочной авиации нано сить систематичесиие и мощные удары по глубоким тыловым объектам: административным, военно-промышленным пунктам, железнодорожным мостам, железнодорожным узлам, пор там, транспортам противника". Действия войск в первые же дни войны показали неэффективность существовавшего тогда фактически фронтового управления. Оно было ликвидировано, и с 9 декабря непосредственное руководство дейс твующими армиями, Балтийским и Северным флотами взяла на себя созданная Ставка Главного командования Красной Армии. В ее состав входили нарком обороны Ворошилов (главнокомандующий) и члены Ставки -- нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов, начальник генштаба Шапошни ков и Сталин. Мерецков был назначен командующим войсками 7-и ар мии (членами Военного совета были Н. Н. Вашугин и А. А. Жданов). С начала декабря тяжелые бои развернулись по всему фронту. В эти дни на одном из приемов в Берлине советские дипломаты самоу веренно заявили американскому корреспонденту Уильяму Ширеру, что через три дня в Финляндии все будет кончено "'. Однако большой успех был отмечен только на Крайнем Севере, в полосе наступления 14-Й армии. Ее войска при поддержке кораблей Северного флота продвинулись вперед ю 150 -- 200 км и легко овладели финской частью полуостровов рыбачий и Средний, а так. же городом Петсамо. Но армии, действовавшие в Центральной Карелии, продвинулись лишь на 35 - 80 км. В итоге кровопролитных боев войска 7-й армии На Карельском перешейке сумели вплотную подойти к главной полосе ли нии Маннергейма. По ее дотам вели огонь 203 - 280-миллиметровые орудия резерва Главного командования. На Суммском направлении впервые был применен опытный тяжелый танк КВ. Но прорвать оборону финнов так и не удалось.
Страницы: 1, 2
