Сельскохозяйственное общество было только частью либерально-консервативного лагеря польского народа. На левом крыле этого лагеря находился кружок Эдварда Юргенса, чиновника Комиссии внутренних дел, человека образованного и способного. Этот кружок состоял из представителей средних и высших слоев буржуазии и буржуазной интеллигенции. Польская буржуазия была заинтересована в ликвидации феодальных порядков и в предоставлении Царству Польскому автономии. Она выступала за либеральные реформы, за наделение крестьян землей, за просвещение народа, за предоставление городам самоуправления, за уравнение в правах евреев; последнее требование имело особое значение, поскольку среди польской буржуазии было много евреев, продолжавших терпеть ограничения в правах на приобретение недвижимой собственности и на выполнение некоторых общественных функций и др. Однако польская буржуазия, начавшая уже срастаться экономически с помещиками и боявшаяся народных восстаний, оказалась неспособной на решительную борьбу за национальное освобождение и прогрессивные преобразования. Выражавший ее интересы кружок Юргенса выступал в одном лагере с Сельскохозяйственным обществом и борьбу за национальное освобождение откладывал на далекое будущее или, как говорили в народе, “на тысячу лет”; отсюда прозвище его сторонников — “милленеры” (от латинского слова mille — тысяча). Между демократическими кружками, с одной стороны, и буржуазным кружком Юргенса — с другой, существовали вначале близкие отношения, и некоторые лица одновременно посещали оба кружка. Однако с самого начала между ними существовало очевидное политическое различие, которое с течением времени прекратилось в антагонизм.
На рубеже 50-х и 60-х годов положение в Царстве Польском значительно обострилось. Польский народ ждал реформ и уступок, русский царизм их не давал. В 1859 г. в России сложилась революционная ситуация; в польском обществе полагали, что назревающие потрясения в России создают благоприятные условия для польского выступления. В Италии началась война за освобождение страны от австрийского господства; итальянцам помогала Франция, заинтересованная в ослаблении Австрии. Французский император Наполеон III провозгласил с демагогической целью“принцип национальности”, т. е. принцип национальной свободы. Популярность Гарибальди и Наполеона III среди поляков стала огромной. Полякам казалось, что события в Италии предвосхищают события в Польше, что Франция окажет помощь также польскому народу. В соседних польских землях— Галиции и Познанской области — также оживилось движение за расширение национальных прав и свобод. Под влиянием внутренних и внешних обстоятельств активные деятели движения в Царстве Польском решили перейти к новым формам борьбы— к массовым выступлениям, к манифестациям. Первой была манифестация в июне 1860 г. , во время похорон вдовы генерала Совинского, погибшего во время восстания 1831 г. По призыву кружков Янковского на похороны пришли массы городского населения самых различных слоев. Когда пастор назвал умершую “вдовой полковника” (Совинский получил чин генерала от повстанческого правительства), толпа громко поправила: “генерала”. Группа активных участников манифестации оторвала от гроба шлейф, разорвала его на мелкие части, которые и раздала на память сопровождавшей массе. После похорон состоялось шествие в предместье Варшавы— Волю — к месту гибели Совинского. Следующая демонстрация произошла осенью того же года во время съезда в Варшаве трех монархов, поделивших и угнетавших Польшу. Народные массы расценили этот съезд как грубое оскорбление и угрозу польскому народу. Члены патриотического кружка Школы изящных искусств начали агитацию за бойкот встречи, за всяческое проявление враждебности к“слетающимся воронам”. При въезде Александра II в Варшаву улицы совершенно пустовали. 20 октября перед спектаклем в оперном театре царскую ложу облили серной кислотой, а с галерки были спущены пузырьки со зловонной жидкостью, распространившей такой смрад, что собравшаяся уже публика вынуждена была уйти из зрительного зала. Словом, встреча Александра II с варшавянами в 1860 г. весьма и весьма отличалась от его первой встречи с ними четыре года тому назад. Утром 29 ноября того же года по случаю годовщины восстания 1830 г. в костеле кармелитов на ул. Лешно был отслужен торжественный молебен. Вечером возле того же костела вновь собрались массы народа; здесь по инициативе студента Новаковского впервые были исполнены патриотические гимны: “Боже, который Польшу”, “Еще Польша не погибла” и “С дымом пожаров”. С улицы Лешно массовое шествие с пением патриотических песен направилось к центру города. В патриотических песнях, исполненных народом, содержались призывы к борьбе за восстановление независимой Польши и уверенность в конечном освобождении. Все указанные манифестации производили сильное впечатление на все население столицы и находили живой отклик в других городах Царства Польского. Всюду стремились проявить свои патриотические чувства и ненависть к захватчикам. Устраивались патриотические концерты и лекции, отмечались национальные годовщины, на улицы выходили в национальных костюмах, вступали в конфликты с полицией и т. п. Первые манифестации были организованы демократическими кружками. Позднее в это движение включились и умеренные элементы. Демократические кружки стремились подготовить народ к восстанию, умеренные старались завладеть массовым движением и использовать его для давления как на консервативных польских помещиков, так и на царские власти, чтобы таким путем добиться реформ и предотвратить вооруженное восстание и социальную революцию. Летом 1860 г. умеренные круги создали тайный руководящий центр в составе Маевского, Юргенса и преподавателя гимназии Владислава Големберского. Этот триумвират стремился подчинить своему влиянию все слои населения как демократические, так средние и высшие .
2. 2 Отношение русского общества к польскому вопросу.
Составной частью сложившейся в России в 1859—1861 гг. революционной ситуации явился мощный подъем национально-освободительного движения в Королевстве Польском. Поражение России в Крымской войне и складывавшаяся в стране революционная ситуация создавали как никогда благоприятные условия для социального и национального освобождения польского народа, потерявшего независимость в конце XVIII в. в результате разделов между Австрией, Пруссией и Россией. Антифеодальная борьба крестьян в Королевстве Польском, нарастание с конца 50-х годов национально-освободительного движения способствовали углублению общероссийского революционного кризиса.
Польский вопрос был очень популярен в русском обществе. Еще с середины 50-х годов А. Герценом была развернута пропаганда дела борьбы за независимость польского народа и за союз русских и польских революционных сил. “Польша .... имеет неотъемлемое, полное право на государственное существование, независимое от России” ", провозглашал “Колокол” и доказывал, что интересы обеих стран требуют объединения их революционных усилий: “освобождение Польши, освобождение прилежащих областей и освобождение России — нераздельны” ". С общим врагом — самодержавием — Россия и Польша должны бороться вместе. [30Ковальский Ю. Русская революционная демократия и январское восстание 1863 года в Польше, М, Изд иностранной литературы, 1953]
Русская передовая печать, как и Герцен, считала национально-освободительное движение угнетенных народов России частью вопроса борьбы за демократизацию России, в равной мере отстаивая как право польского, так и право украинского, литовского и белорусского народов на независимость. “Никого не надобно ни русифицировать, ни полонизировать.... никому не надобно мешать говорить и думать, учиться и писать как ему хочется.... ” .
Точку зрения на польский вопрос А. Герцен подробно излагал в цикле писем “Россия и Польша” опубликованных в “Колоколе” в 1859—1860 гг. Особое внимание он уделял вопросу о межнациональных отношениях, о союзе и федерации народов. Лишь в союзе с польскими революционными силами была возможна борьба с самодержавием. Русские революционные силы могли стать решающим фактором освобождения Польши. В свою очередь Герцен признавал огромное значение польского освободительного движения, высоко ценя его опыт и традиции, и не только для русского революционного движения. Успех польского движения в понимании русских революционных демократов, Герцена зависел от исхода революционного крестьянского движения в России. В этом смысле Герцен, с одной стороны, отводил решению крестьянского вопроса в России первое место, с другой — Россия не могла быть свободной, не освободив Польши. Для Герцена идеалом будущего была федерация народов (и прежде всего славянских). Победа общинного социализма в славянских странах, дополненная созданием союза славянских стран в форме федерации—федерации свободных народов после завоевания славянскими странами независимости и равноправия. Не с гегемонией России, а союз равных, свободных народов с демократической Россией, союз, созданный в интересах самих славянских народов, предпосылка которому — союз демократической России с демократической Польшей. Но если революционеры-демократы приветствовали и поддерживали польское национально-освободительное движение, считая необходимым последовательно-революционное решение польского вопроса, видели в этом движении союзника в предстоящей борьбе и призывали к революционному союзу, то либеральные круги, на словах сочувствуя освободительному движению поляков, в иных случаях даже говоря о необходимости отделения Польши от России, по существу стремились всего лишь к тому, чтобы реформы в Королевстве Польском повлекли за собой проведение реформ и в России.
1861 год был годом роста патриотического движения в Польше, периодом варшавских манифестаций. В России революционная русская демократия создавала первые подпольные кружки и организации. Об их существовании русская общественность узнала из первых нелегальных прокламаций (группы“Великорусе”, прокламации “К молодому поколению” и “Молодая Россия” ). Подпольные революционно-демократические кружки в России формировались под влиянием революционной проповеди герценовского “Колокола”и в особенности под могучим влиянием революционно-демократических идей Чернышевского.
В этом году “Колокол”, выдвигая на первый план крестьянский вопрос, в целом ряде статей высказывает свое горячее сочувствие освободительной борьбе польского народа. Статьи Герцена в защиту Польши встречают горячий отклик в сердцах всех передовых русских людей. Помещая в “Колоколе” 15 июля 1861 г. письмо “Русских женщин”, адресованное женщинам польским, Герцен пишет: “. Мы получаем письмо за письмом от русских офицеров и литераторов, от друзей и незнакомых, в которых нам говорят о сочувствии нашему взгляду на польские дела. Наконец, на днях пришло превосходное письмоот имени русских жен, матерей и сестер. Они нас избирают “посредниками между ними и польскими женщинами”. “Скажите им, — пишут они, — о наших чувствах и убеждениях, скажите им, что мы так же, как и вы, желаем полной и безусловной свободы и независимости Польши. И пусть наш слабый голос сольется с печальным звоном вашего“Колокола”и, коснувшись сердца, совести и сочувствия всех русских жен, матерей и сестер, дойдет и до Польши” ^
Все участники подпольных революционно-демократических групп и кружков в России в своих прокламациях также высказываются за свободу Польши, протестуют против царских насилий над польским народом. Летом и осенью 1861 г. появляются одна за другой три прокламации группы “Великорусе”. В своих прокламациях группа “Великорусе” критиковала царскую реформу 19 февраля, требовала передачи крестьянам по меньшей мере всей той земли, которой они пользовались до царского указа, причем выкупные платежи должно было выплачивать государство. “Великорусе”требовал созыва Учредительного собрания, которое должно было разработать и ввести конституцию, предоставляющую демократические права и свободы всем гражданам. “Великорусе”выступал за республику. В качестве актуального политического лозунга эта группа выдвинула предложение организовать сбор подписей под адресом царю с требованием созыва свободно избранных народом представителей для выработки и принятия конституции. Прокламации “Великорусса” широко расходились по всей России не только в 1861 г. , но и в последующие годы, являясь одним из самых распространенных изданий, которыми пользовались революционно-демократические кружки и группы шестидесятых годов, а также группа Сливицкого, действовавшая среди офицеров и солдат варшавского гарнизона. Члены группы“Великорусе”, выступая против царской политики национального гнета, решительно высказывались за независимость Польши, считая это требование одним из существеннейших в своей программе. Авторы прокламации“Великорусса” № 2 так формулируют свою точку зрения на этот вопрос: “Водворение законного порядка — общее желание просвещенных людей. Большинство из них сознает, что главнейшие условия для этого таковы: хорошее разрешение крепостного дела, освобождение Польши и конституция......русские, приверженцы законности, должны требовать безусловного освобождения Польши. Теперь стало ясно для всех, что власть наша над нею поддерживается только вооруженною рукою. А пока в одной части государства власть над цивилизованным народом держится системой военного деспотизма, правительство не может отказаться от этой системы и в остальных частях государства”. [31Русско-польские революционные связи 60-гг. и восстание 1863г. / Под ред. Дьякова В. А. Изд-во“Академии наук СССР, 1962]
Четвертый номер “Великорусса” (вышедший в феврале 1863 г. ) был подготовлен новой группой революционных демократов, занимавших более решительные позиции в борьбе за общественно-политический прогресс в России. Они заявляли, что “только революция в силах свергнуть деспотизм и вынудить его к существенным реформам”. В том же номере “Великорусса”, изданном уже после начала польского восстания, читаем: “Образованная Россия приветствует мир и полное освобождение Польши. Она предает позору имена русских офицеров, бывших палачами невинного народа” ". Позиция “Великорусса” в вопросе о Польше отражала настроения передовой части русской интеллигенции, особенно университетской молодежи, выражавшей свои симпатии польскому народу.
Либеральные буржуазно-помещичьи круги, по мере того как в Польше усиливалось национально-освободительное движение, а в России нарастала аграрная революция, перестали выражать сочувствия Польше.
В период, когда в России нарастало крестьянское движение, а в Польше ширились патриотические манифестации, Герцен и Огарев направляли все свои усилия на то, чтобы объединить и координирован освободительную борьбу прогрессивных, патриотических сил польского народа с революционно-демократическим движением в России, понимая, "те такое объединение сил является основным условием победоносной борьбы против царского правительства.
Обстановка в Царстве Польском обострялась, контакты польских и русских революционеров крепли. Герцен, который прилагал все силы, чтобы содействовать расширению и укреплению “3емли и Воли” в России и укреплению ее влияния в русской армии, отмечая постепенный рост организации, однако, отдавал себе отчет в тom, что она еще слаба, что низовые организации “Земли и Воли”, включая революционные группы в войсках в Царстве Польском, находятся еще только в начальной стадии своего развития и что им трудно организовать и возглавить массовое вооруженное выступление. Осенью 1862 года“в Лондоне было заключено соглашение, по которому русские обязались поддержать всеми силами польское восстание, причем с обеих сторон была достигнута договоренность, что начало восстания следует отодвинуть как можно дальше, чтобы выиграть побольше времени для его подготовки” '.
Был составлен акт о заключении соглашения. Падлевскнй получил в Лондоне от русских революционных демократов перечень полков русской армии, в которых существовали революционные организации. Падлевский включил его в свой отчет, предназначенный для Центрального Национального комитета.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
