Во-первых, целесообразно сделать речь свидетеля и вообще допрашиваемого менее эмоциональной, создать ему максимально - спокойную и комфортную психологическую обстановку. Это важно потому, что чем более эмоциональна речь допрашиваемого, тем больше шансов у следователя ошибиться при переводе её смысла в общепринятый "язык" протокола.
Во-вторых, когда в речи допрашиваемого имеются интонационные выделения, правильное понимание которых существенно для смысла, следует переспросить его и добиться, чтобы он выразил ту же мысль словесными средствами. В-третьих, следователь не может полагаться на то, что он адекватно воспринял жест допрашиваемого. Помимо крайней неопределенности значения жеста, он бывает часто и просто двусмысленным или даже многозначным. Поэтому переспрос особенно необходим.
Уже из сказанного видно, какую огромную роль играет речь в деятельности следователя. В сущности, следователь обязан профессионально владеть навыками речи. К сожалению, в юридическом образовании этой стороне вопроса до сих пор уделяется недостаточно внимания.
Остановимся более подробно на специфике речи в особенно характерном случае: в условиях беседы следователя с подследственным или свидетелем. Безупречное владение языком и развитие навыков речи необходимы следователю по разным причинам.
Во-первых, они обеспечивают объективность и достоверность расследования, а в дальнейшем и судопроизводства. Если следователь что-то недопонял или понял неправильно, или понял, но не успел адекватно отразить в протоколе, это так и останется в деле, и лишь с очень большим трудом может быть исправлено. Во-вторых, они обеспечивают доступность речи следователя. Этот фактор не менее важен. Ведь если даже следователь правильно понимает слова допрашиваемого, иногда достаточно одного неточного или неумело поставленного вопроса, чтобы допрос пошел по неправильному пути.
В-третьих, развитие речевых навыков и умений позволяет следователю установить с допрашиваемым живой психологический контакт, возбудить у него доверие: для этой цели следователь может и должен выбирать для собеседников разного пола, возраста, образования, социальной принадлежности разные слова, разное построение речи, уметь ( в идеале) говорить с каждым на его языке. Следователь, работающий в иноязычной среде, должен овладеть хотя бы в ограниченной степени языком местного населения: уровень доверия к человеку резко повышается, если население видит, что он если не овладел, то хотя бы старался овладеть языком, и, таким образом, человек не "посторонний", не "случайный". Лучше всего начинать допрос на местном языке и, при появлении трудностей, продолжать его через переводчика, чем работать с переводчиком с самого начала и тем самым невольно противопоставлять себя окружающим. В-четвертых, развитые речевые навыки существенны и для профессиональной деятельности самого следователя. Они способствуют четкости и ясности мышления, помогают преодолевать сковывающее влияние профессионального языка, нередко отражающиеся в некоторой шаблонности криминалистической мысли. Какие же именно особенности речи следователю полезно развивать? Во-первых, это богатство словаря, умение в каждый момент, в любой ситуации выбрать как раз то слово, которое уместно и необходимо.
Во-вторых, это дифференцированность употребляемых средств языка, не просто умение выбрать нужную форму выражения, а богатство стилистических и иных языковых пластов, из которых эти выражения можно черпать. Так, следователь может правильно и уместно употреблять слова, но эффект от его беседы будет совсем иной, если он в разговоре с крестьянином будет свободно пользоваться его словарём, в разговоре с бухгалтером - его профессиональной лексикой, а разговоре с профессиональным уголовником покажет знание "блата". Вместе с А. Р. Ратиковым мы считаем, что следователь обязан понимать "блат", но не должен, кроме как в самых исключительных случаях сам его употреблять. В-третьих, это умение адекватно понять речь свидетеля или подследственного, то есть умение поставить себя на его место и "услышать" в этой речи то, что хотел вложить в неё говорящий, а не следователь сам имел бы в виду, говоря те же слова и употребляя те же выражения. Чем выше квалификация следователя, тем объективнее его понимание речи свидетеля или подследственного, тем меньше он "вкладывает" в это понимание от своего личного речевого опыта, от своих собственных речевых особенностей.
Общее требование к речи следователя можно сформулировать так: она должна быть максимально краткой, ясной и простой по выбору слов и синтаксическому строю. Иной характер носит письменная речь, используемая в деловых бумагах и профессиональных актов следователя. Она ограничивается фактической информацией, обращена к рассудку и не рассчитана на пробуждение эмоций.
Язык документов отличается сжатостью и лаконичностью, он более экономичен, чем многословная устная речь. Вместе с тем, структурно он более развернут, ибо всё, что в устной речи заменяется и возмещается общей ситуацией и взаимным восприятием собеседников, должно быть выражено и зафиксировано в документе. В связи с этим следует особо остановиться на технике протоколирования, которой зачастую не уделяется должного внимания. Протокол служит источником доказательств, и от его качества зависит возможность использования установленных данных в ходе дальнейшего расследования и судебного разбирательства.
При составлении протоколов допросов, в которых фиксируются показания, то есть живая речь свидетелей, потерпевших, подозреваемых и обвиняемого, перед следователем возникает нелегкая задача: запечатлеть полученные сообщения по возможности дословно. На практике же постоянно приходится встречать "стилизированные" протоколы, в которых все говорят одинаково. Это происходит оттого, что следователь неправильно вкладывает в их уста свою собственную, несвойственную им речь. В результате на суде порой это дискредитирует материалы расследования, стирает их доказательную ценность. Помня о такой опасности, надлежит по возможности придерживаться формулировок, оборотов речи и стиля допрашиваемых.
Что же касается процессуальных актов, не связанных с фиксацией чьих-либо показаний (протоколы осмотра, обыска и пр. ), то их язык должен быть строго документальным, как и язык иных деловых бумаг следователя.
Следователю необходимо постоянно упражняться в точности передачи чужой речи, в полном, ясном, правильном и последовательном описании событий и предметов с использованием минимального количества слов, регулярно критически разбирать составленные документы.
Сколько бы ни говорилось о необходимости критической оценки материалов следствия и дознания, мы не можем избежать такого психического явления, как "гипнотическое действие" документа. Написанное или напечатанное слово зачастую воспринимается как наиболее авторитетное, заслуживающее полного доверия. В обеспечении полноты и точности протоколирования большое значение имеет использование стенографии и звукозаписи, являющиеся средствами контроля и самоконтроля, технически упрощающее труд следователя (человек может написать 20-30 слов в минуту, продиктовать же в 2-3 раза больше).
Воображение следователя.
Воображение, то есть создание новых образов, представлений или идей, ранее не воспринимавшихся человеком, имеет огромное значение в следственной работе. Бесконечное разнообразие жизненных явлений, с которыми приходится иметь дело следователю, придает его фантазии универсальный характер, формирует у него создание любых образов, отражающих и повседневные житейские ситуации, и различные формы человеческого поведения, и явления, относящиеся ко многим специальным областям человеческой практики.
Основным условием развития воображения следователя является накопление и обобщение его опыта и знаний.
Расследование как познавательный процесс, в первую очередь, опирается на воссоздающее воображение, то есть представления чего-либо (ранее не воспринимавшегося человеком, на основе словесного описания и условного изображения - чертежи, схемы, карты). Воссоздающее воображение связано с перекодировкой информации со слов, условных знаков или графических изображений в наглядные представления, живые образы действительности.
Большую часть информации следователь черпает из устных и письменных заявлений, сообщений и описаний, из актов, протоколов и других документов. Этот материал отражается в сознании следователя не только в форме понятий и суждений, но и в форме образов, более или менее адекватных описанию. Отсутствие же наглядно-образных представлений крайне отрицательно сказывается на расследовании.
Значительно облегчает работу следственного воображения введение наглядной демонстрации, использование разного рода наглядных опор: рисунков, фотоснимков, чертежей, графических схем и иных изображений, а также слепков, макетов, моделей.
Поэтому очень важно иметь в следственных органах все необходимое для макетирования, проекционную аппаратуру, различные муляжи, наглядные пособия. Точность отражения еще больше возрастает, когда мы имеем возможность воспринять хотя бы часть подлинной ситуации путем ознакомления с обстановкой места происшедшего и отдельными вещественными доказательствами. В таких случаях, полученные представления включаются в общую систему образов и обогащает воображение.
До сих пор речь, в основном, шла о воссоздании воображения следователя, которое является предпосылкой более сложного творческого воображения. Это последнее воссоздает новые образы и представления без опоры на их описание или условное обозначение, путем творческой переработки имеющихся знаний и материала прежних восприятий.
Обращаясь в прошлое, воображение следователя на основе отрывочных сведений, почерпнутых из различных источников, создает цельное представление о расследуемом событии во всех его существенных чертах. Отражая явление настоящего времени, воображение следователя рождает предположения об имеющихся следах, остатках, отпечатках и иных отображениях расследуемого события, при помощи которых оно может быть установлено и доказано. Наконец, регулируя и направляя свои действия, планируя расследование, следователь смотрит в будущее, предвидит результаты своего труда. Предвидеть - значит вообразить.
Качества ума следователя
Психологическая сторона умственной деятельности следователя - одна из наиболее интересных и наименее исследованных проблем.
Следственное мышление имеет свою специфику. В нем своеобразно реализуются общие закономерности. Мышление - не только логический, но и психический процесс. Анализ содержания самих умственных процессов относится к компетенции психологической науки, и, в частности, того ее раздела, который именуется психологией мышления.
Практическое мышление в процессе трудовой деятельности именуют оперативным. Термин "оперативное" допускает различные толкования: оперативной можно назвать деятельность, состоящую из ряда операций либо протекающую особенно быстро, а если иметь в виду, что по латыни "опера" означает труд, то оперативным можно назвать мышление, непосредственно вплетенное в трудовой процесс. Все эти оттенки применимы к мышлению следователя.
Различая наглядно-действенное, образное и абстрактное мышление, в психологии иногда неправомерно связывали практический интеллект с наглядно-действенным мышлением как с генетически более ранней и более элементарной формой умственной работы. При этом предполагалось, что наиболее высокие требования к уму предъявляет теоретическая деятельность, которая связывалась только с абстрактным мышлением, практический же ум, даже на самых высоких его ступенях, расценивался как менее квалифицированный. Ныне уже бесспорно доказано, что высшие проявления человеческого разума в одинаковой мере присущи и теоретически и практически.
Вряд ли можно говорить о преобладании в деятельности следователя наглядно-действенного, образного или абстрактного мышления. Все эти виды здесь взаимосвязаны и непрерывно переходят друг в друга. В самом наглядно-действенном мышлении существуют разные уровни от простейших манипуляций до сложнейших умственных действий с конкретными образами и обобщенными представлениями, которые свойственны интеллектуальной работе следователя.
Да и абстрактное мышление обозначает две разновидности умственной работы: во-первых, оперирование готовыми абстрактными категориями;
во-вторых, самостоятельное абстрагирование, необходимое для перехода к действию с отвлеченными понятиями.
Вторая разновидность, тесно связанная с наглядно-действенным и образным мышлением, значительно сложней.
Следователь, который имеет дело с конкретными предметами и явлениями, оторваться от чувственных данных бывает труднее, чем оперировать готовыми идеями.
Различая ум конкретный и ум абстрактный, обычно считают, что конкретный видит детали, проявляя внимание к мелочам, от которых абстрактный ум отличается отвлечением от несущественного.
Искусство расследования - это в значительной степени умение видеть и понимать мелочи. Полная очевидность события - дело довольно редкое, чаще следователю достаются скрытые и незаметные следы, при помощи которых достигается опосредованное познание расследуемого события. Однако, ведение этих отдельных деталей ничего не дает без обобщения и скачкообразного перехода к событию в целом, а это требует конкретного равновесия и абстрактного в следственном мышлении, которое должно и охватить картину в целом, и видеть штрихи её образующие.
С этим связана и такая черта следственного мышления, как равнодействие анализа и синтеза. Почти в каждой работе по тактике и методике говорится об аналитической деятельности следователя: анализе исходных данных, анализе доказательств и тому подобное, но в редких случаях о синтетической работе ума. Это создает впечатление, что ведущей умственной операцией для следователя являетсяанализ.
Однако понимание материала, подготавливаемое анализом достигается в результате синтеза. Версии, план расследования, оценка доказательств - всё это синтетические образования. Без синтеза остаются лишь частности, механический набор знаний, не организованных в единую систему.
Следственное мышление требует гармоничного сочетания анализа и синтеза. Мышление, вскрывающее причины каких-либо явлений, иногда называется причинно-следственным. Именно такой характер носит мышление следователя. Можно сказать, что основным содержанием его умственной работы является выведение следствий. Эта операция применяется в двух планах.
Во-первых, установление причин каких-либо явлений по наличным данным, которые рассматриваются как последствия или результаты действия этих причин. Во-вторых, установление последствий по наличным данным, которые рассматриваются как причины, приводящие к определенному результату.
В первом случае мы имеем дело с объяснением, во втором - с предвидением. Отличительной чертой умственной работы следователя является то, что ему зачастую приходится действовать при крайней неполноте исходных данных, как бы в потемках, при самом приблизительном знании того, что нужно установить и конкретно какими средствами это может быть достигнуто. Его ум постоянно работает с ненадежной, недостаточной, вероятностной информацией. Следователь должен учитывать степень её вероятности и меру надежности, опираясь на опыт и знания, отражающие "несчитанную статистику" реальной жизни. В каждом случае следователю необходимо продумывать свои действия и действия своих партнеров "на много ходов вперед", а поскольку имеющиеся данные допускают различные варианты и каждом из них возможны различные отклонения, то приходится учитывать огромное количество возможностей, рассчитывая промежуточные операции и действия. Умение видеть перспективу дела вплоть до судебного разбирательства - одна из существенных особенностей следственного мышления. Отмеченные особенности следственного мышления предполагают наличие у следователя следующих качеств ума:
глубины - способности проникнуть за поверхность видимого в сущность фактов, понять смысл происходящего, предвидеть ближайшие и отдаленные, прямые и побочные результаты явлений и поступков;
широты - умения охватить мыслью большой круг вопросов и фактов, привлекая знания из различных областей науки и практики;
мобильности - способности продуктивного мышления, мобилизации и использования знаний в сложных условиях, в критической обстановке;
быстроты - умения решать задачи в минимальное время, производя ускоренную оценку обстановки и принимая неотложные меры;
целеустремленности - волевой направленности мышления на решение определенной задачи, способности длительно время удерживать её в сознании и организованно, последовательно, планомерно думать над её разрешением;
самостоятельности - способности постановки целей и задач, умения находить их решения и пути к их достижению без посторонней помощи;
критичности - умения взвешивать сообщения, факты, предположения, отыскивая ошибки и искажения, раскрывая причины их возникновения;
гибкости - умения подойти к явлению с различных точек зрения, устанавливать зависимости и связи в порядке, обратном тому, который был уже усвоен, варьировать способы действия, перестраивать свою деятельность и изменять принятые решения в соответствии с новой обстановкой.
Для развития этих качеств ума при подготовке следователей целесообразно практиковать решение специальных задач - упражнений, основанных на психологических принципах.
Мышление следователя
Любой предмет обладает бесконечным множеством свойств, признаков, сторон и отношений, исчерпывающее познание которых за короткий срок невозможно. Отражение их органами чувств и человеческой мыслью всегда избирательно, оно беднее действительности, но тем не менее несет в себе достоверное знание, необходимое для достижение той или иной цели.
В зависимости от цели исследования, мы абстрагируемся от многих несущественных в данной ситуации сторон и взаимосвязей, что позволяет глубже, вернее и полнее установить все то, что имеет значение для дела. Говоря о полном, объективном и всестороннем исследовании в уголовном процессе, имеют ввиду именно такие существенные и юридически значимые обстоятельства.
Но как достигается знание этих обстоятельств, как осуществляется движение человеческой мысли от незнания к неполному знанию, а от него - к знанию достоверному? Этот общий методологический вопрос имеет огромное значение в деятельности следователя.
При ответе на поставленный выше вопрос в юридической литературе обычно ограничиваются рассматриванием логической стороны мыслительных процессов, не касаясь их конкретного содержания. В таком освещении расследование выглядит как процесс выдвижения и проверки различных версий.
Но ведь версия - это только логическая форма мысли, сама же мысль намного богаче и содержательнее. Между логическими операциями и отражаемой действительностью в сознании следователя находятся важные посредствующие звенья, протекают сложные познавательные процессы. Поэтому было бы слишком упрощенным представлять себе мыслительную деятельность следователя только как систему логически развернутых рассуждений, именуемых в психологической науке дискурсивным мышлением.
Мышление возникает тогда, когда окружающая действительность и в первую очередь окружающие люди требуют от человека решить какую-либо задачу, ответить на какой-либо вопрос и т. д.
Мышление, как и воображение, нужно на всем протяжении расследования. Мышление человека, в отличие от чувственного познания, начинается в связи с возникновением у него у него задачи, вопроса и даже удивления. Следователю постоянно приходится разрешать те или иные задачи, которые ставит перед ним расследование уголовного дела. Однако мышление - это не просто процесс решения задачи, хотя мышление возникает обычно из проблемной ситуации и направлено на ее разрешение.
