p>В плане методологии, наше правоведение находится сегодня в принципиально иной, по сравнению с советским периодом, ситуации. Формирование иных социальных идеалов, официальные стратегии на построение либеральной рыночной экономики и правового государства, конституционное закрепление прав человека, текущие реформы и т. п. ставят перед юридическим сообществом ряд проблем, эффективное решение которых напрямую зависит от философской и методологической состоятельности правовой науки. Такая состоятельность нынешнего правоведения рассматривается, главным образом, в контексте оценок методологического значения марксистских идей в современных условиях. Анализируя обозначившиеся в теоретической литературе, по этому поводу, точки зрения, В. М. Сырых выделяет три варианта отношения авторов к проблеме. "Компромиссный", представители которого, признавая необходимость пересмотра марксистского видения права, ряд его положений считают сохраняющими свое значение и в современных условиях. "Реформистский" - ориентированный на коренной пересмотр отношения к марксистским идеям как не соответствующим современности и переход к одному из немарксистских направлений изучения государства и права. "Радикальный", объединяющий позиции правоведов, полагающих марксистское учение изначально научно несостоятельным и видящих свою задачу в создании новой теории права, отвечающей сегодняшним реалиям и содержащей разработку оптимальных путей правового строительства. Термин (от лат. terminus - граница, предел) - это "слово или словосочетание, являющееся названием специального понятия какой-либо сферы производства, науки или искусства"1 . Соответственно юридический термин представляет собой название понятия в области юриспруденции. Роль юридических терминов в праве чрезвычайно велика. Они являются важнейшим средством юридической техники. "Чем богаче терминологический фонд, подробнее обработана и шире используется специальная законодательная терминология, - верно отмечается в литературе, - тем в большей мере достигаются устойчивость, определенность и лаконичность закона"2 . Несмотря на всю значимость юридической терминологии как средства выражения нормативного содержания права данная тема пока должным образом не исследована. Причем по ней практически отсутствуют специальные работы. Правда, проблемы юридической терминологии иногда затрагиваются в общих трудах по законодательной технике, а также в работах, посвященных языку права, законодательной технологии, правовым понятиям и их определениям3 . Между тем существует настоятельная потребность приведения терминологического аппарата юриспруденции в соответствие с требованиями времени. Сделать это без проведения соответствующих специальных научных исследований, разумеется, невозможно. В данной статье дается теоретический анализ системы юридических терминов, предпринимается попытка с позиций общей теории права показать, какой должна быть современная юридическая терминология. Рассуждая об этом, важно давать себе отчет в том, что нельзя отождествлять юридические термины с правовыми понятиями, что, по сути дела, иногда делается в литературе. Понятие в строгом смысле этого слова есть "логически оформленная общая мысль о классе предметов, явлений; идея чего-нибудь"4 или, если сказать иначе, "такое единичное или общее представление, при помощи которого мы мысленно рассматриваем одни лишь существенные признаки объекта"5 . Правовое же понятие можно определить как данного рода представление юридического порядка. Таким образом, как нетрудно увидеть, понятие является категорией логики. Что касается термина, то он относится к числу категорий лингвистики. Назначение этого слова в том, чтобы дать наименование соответствующему понятию. В связи со сказанным следует заметить, что проблему соотношения юридических понятий и юридических терминов нужно обсуждать, как нам кажется, в контексте решения проблемы содержания и формы права. Что касается юридического понятия, то оно, несомненно, представляет собой категорию, отражающую содержательную (внутреннюю, невидимую) сторону права. Юридический же термин, обозначая то или иное понятие, относится уже к форме права (он информирует интерпретатора текста нормативного правового акта о закреплении в нем определенного понятия). Между понятием и термином возможно наличие промежуточного звена - определения (дефиниции) понятия. В литературе, однако, нередко идет речь об определениях используемых терминов. Это вряд ли правильно, поскольку на самом деле определяются не термины, а понятия. Термины же, как верно пишет Г. Т. Чернобель, "объясняются, разъясняются, но не определяются"6 . Вообще проблема правовых дефиниций является достаточно сложной проблемой. В центре ее находится вопрос о том, в каких случаях оправданно давать в текстах нормативных правовых актов определения содержащихся в них понятий, по которому в литературе высказываются разные суждения. А. С. Пиголкин, например, склонен считать, что "чем большему числу понятий будут даваться законодательные дефиниции, тем меньше будет ошибок и недоразумений на практике"7 . Безусловно, определять юридические понятия нужно. Однако делать это необходимо лишь в строго определенных случаях, когда действительно существует потребность в этом. Поэтому мы солидарны с теми авторами, которые призывают к сдержанности при использовании данного приема юридической техники, к недопустимости перенасыщения текстов нормативных правовых актов определениями юридических понятий8 . В последнее время, однако, правотворческая практика идет преимущественно по иному пути. Тексты действующих нормативных правовых актом перегружены определениями юридических понятий. Кроме того, наблюдается неупорядоченность в осуществлении такого рода деятельности. В результате этого нередко определения даются понятиям, которые вообще не нуждаются в определениях либо по причине своей общеизвестности, либо в силу специфического характера соответствующих понятий. Весьма распространены и случаи повторов определений одних и тех же понятий в разных нормативных правовых актах, несовпадений между ними, расхождений между дефинициями, содержащимися в законах и в конкретизирующих их подзаконных актах, в актах федерального и регионального законодательства и т. п. О негативных последствиях неоправданного и бессистемного дефинирования юридических понятий подробно говорится в специальном исследовании правовых дефиниций, проведенном Л. Ф. Апт9 . Уместно будет сказать о том, что излишнее и неправильное дефинирование юридических понятий ведет к чрезмерной обширности и громоздкости текстов нормативных правовых актов, в то время как одним из требований юридической техники, о котором писал еще Р. Иеринг, является "возможно большее количественное.... упрощение права"10 , из которого вытекает недопустимость наличия в тексте нормативного правового акта чего-либо лишнего. Вместе с тем следует указать и на следующее. Как верно утверждает В. С. Нерсесянц, "принцип минимизации текста акта имеет свои пределы"11 . Нельзя допустить, чтобы в погоне за краткостью изложения правового материала те понятия, которые действительно нуждаются в этом, остались без своих определений. Поэтому нужно всегда стремиться к тому, чтобы текст нормативного правового акта был кратким, но в разумных пределах. "Оптимальная форма правового акта, - пишет по этому поводу В. С. Нерсесянц, - это возможный минимум его текста при возможном максимуме его нормативного содержания"12 . Теперь покажем, как соотносятся между собой слово "термин" и такие лингвистические категории, как "слово" и "словосочетание". Слово - это "важнейшая структурно-семантическая единица языка, служащая для наименования предметов, процессов, свойств"13 , а словосочетание - "синтаксическая конструкция, образуемая соединением двух или более знаменательных слов"14 . Термин же представляет собой одну из разновидностей слов. В отличие от слов иного рода он обозначает то или иное специальное понятие. Причем нередко термин основывается на определении понятия, названием которого он является. В лингвистической литературе различаются общеупотребляемые и узкоспециальные термины. Общеупотребляемые термины - это термины, вошедшие в литературный язык. Они используются в юридической науке и практике в их общеизвестном смысле. Узкоспециальные же термины употребляются специалистами той или иной области знания. В юриспруденции используются как специальные термины неюридических наук (они, естественно, трактуются юристами так, как это делается в соответствующих науках), так и юридические термины (их значение уже определяется в юридической литературе и в юридических актах). Нужно иметь в виду, что используемая в настоящее время юридическая терминология вырабатывалась юридической наукой и практикой на протяжении всей истории юриспруденции. Многие современные юридические термины - слова интернациональной лексики преимущественно с латинскими корнями, что обусловлено влиянием на мировую юриспруденцию римского права и трудов римских юристов. В советский период значительное число терминов такого рода было выведено за рамки языка права. В настоящее время наблюдается обратный процесс. Вхождение России в мировое правовое пространство в качестве полноценного члена мирового сообщества, взятые ею обязательства по приведению своего законодательства в соответствие с общепризнанными мировыми стандартами права, распространение на ее территорию юрисдикции Европейского суда по правам человека и другие реалии нынешнего времени обусловили внедрение в современное российское право неизвестных ему ранее или утраченным им в советскую эпоху интернациональных терминов. Так, например, в новом Гражданском кодексе РФ нашел свое закрепление термин "сервитут". В условиях отсутствия частной собственности на землю его использование было неприемлемым, да и ненужным. После закрепления данного права в Конституции РФ он оказался востребован. Осуществляемый в настоящее время пересмотр терминологической лексики права протекает весьма сложно и крайне медленно. Поэтому не случайно тексты действующих законов и иных нормативных правовых актов изобилуют устаревшими, трудновоспринимаемыми, многозначными, противоречащими между собой да и вообще не соответствующими современным языковым требованиям терминами, на что справедливо обращается внимание в лингвистической литературе15 . Это создает серьезные помехи при толковании права и его последующей реализации. В этих условиях существует потребность в уточнении требований, которые должны предъявляться к юридическим терминам. По нашему мнению, основными из них являются требования системности терминологии, адекватности отражения ею соответствующих понятий, ее единства, общепризнанности, устойчивости, недопустимости необоснованного использования иностранных терминов, соответствия терминов общеязыковым нормативам. Из требования системности юридической терминологии вытекает необходимость наличия определенных связей между разными терминами, их увязанности друг с другом, иерархичности и т. п. В литературе называется целый ряд проблем, которые требуют своего решения при упорядочении системы юридических терминов. Это, в частности, проблемы "иерархических логических связей и отношений между юридическими терминами и их элементами, терминосистемами (отраслевыми и межотраслевыми, отраслевыми и общеправовой терминосистемой), критериев и соответствующих логических уровней классификационных основ юридической терминологии, роли лингвистических и иных факторов в целостной композиционной организации, изложении текста законодательных актов как определенной семиотической системы"16 . Без решения этих и им подобных проблем в науке вряд ли возможно создание современной, внутренне непротиворечивой системы юридических терминов на практике. Требование адекватности отражения понятий заключается в точности их обозначения. У интерпретатора не должно быть никаких сомнений по поводу того, какое понятие имел в виду нормодатель, используя тот или иной термин. Если один и тот же термин используется в качестве названия разных понятий (что вообще-то не очень желательно), то необходимо разъяснять, какое понятие он обозначает в том или ином случае. К сожалению, это делается далеко не всегда. Нет полной определенности, например, даже в значениях такого очень важного и часто встречающегося в нормативных правовых актах термина, как термин "законодательство". В языке юриспруденции данный термин, как известно, имеет три основных значения. В своем широком смысле он охватывает собой все исходящие от государства нормативные правовые акты. В своем узком значении данный термин включает в себя уже только законы. Наконец, в своем спе-циальном (или традиционном) понимании термин "законодательство" используется уже для названия совокупности нормативных правовых актов высших представительных и исполнительных органов государственной власти. Иногда нормодатель, используя данный термин, разъясняет, как его нужно интерпретировать. Это делается, например, в Налоговом кодексе РФ, п. 1 ст. 1 которого гласит: "Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах состоит из настоящего Кодекса и приня-тых в соответствии с ним федеральных законов о налогах и (или) сборах". Однако в пока действующем еще Кодексе законов о труде РФ 1971 г. , где тоже используется данный термин, такого разъяснения уже нет. В нем сказано, что "законодательство Российской Федерации о труде состоит из настоящего Кодекса и иных актов трудового законодательства Российской Федерации" (ч. 1 ст. 4). Что же это за иные акты трудового законодательства РФ в данном Кодексе не определено, что создает определенные трудности при толковании и применении его соответствующих положений. Требование единства терминологии состоит в том, чтобы одинаковые термины имели в разных актах одно и то же значение. Поэтому многозначность используемых в текстах нормативных правовых актов терминов, как это имеет место в отношении термина "законодательство", о котором шла речь выше, недопустима. Однако в реальной правотворческой практике это требование зачастую игнорируется. В результате этого возникают проблемы при толковании соответствующих терминов. Соблюдая требование общепризнанности терминологии, нормодатель обязан позаботиться о том, чтобы используемые в нормативных правовых актах термины были признаны в юридической науке и в юридической практике. Поэтому недопустимо употребление не прошедших должной апробации, не устоявшихся терминов. Нужно иметь в виду, что юридическая терминология может быть неизвестна литературному языку или может расходиться с последним в своих значениях. Однако это нормально. Язык права это все-таки специальный язык. В этом языке, на чем настаивал Р. Иеринг, нет места выражениям "обыденной жизни"17 . Многие термины этого языка непонятны широкому кругу граждан, что представляется вполне уместным. Важно только, чтобы они имели признание в юридической науке и были известны специалистам в области права. Согласно требованию устойчивости терминологии, значение юридических терминов, используемых в текстах нормативных правовых актов, в течение длительного времени должно быть неизменным, а изменение их значения обоснованным. Здесь нужно подчеркнуть, что язык права в известной мере консервативен. Но в этом нет ничего предосудительного. Без устойчивости терминологии невозможно добиться стабильности в регулировании общественных отношений, а также обеспечить преемственность законодательства в ходе проведения правовых реформ. В соответствии с требованием недопустимости необоснованного использования иностранных терминов необходимо прежде всего ориентироваться на термины отечественного происхождения. Использование же иностранной терминологии возможно только при наличии для этого определенных предпосылок. Такими предпосылками, в частности, являются прочное вхождение иностранного термина в национальный язык и отсутствие в нем термина для обозначения соответствующего понятия. Действующее законодательство, к сожалению, сверх всякой меры перегружено иностранными терминами. Законодатель во многих случаях без наличия на то каких-либо оснований отдает предпочтение иностранной терминологии. Это, конечно же, нетерпимо. Важную роль в деле очищения текстов нормативных правовых актов от ненужных иностранных терминов могли бы сыграть многие термины российского дореволюционного права. Нужно обратить внимание на то, что процесс их возврата в язык права уже идет. В него вернулись такие термины дореволюционного права, как "губернатор", "казенное предприятие", "присяжный поверенный", "мировой судья", "суд присяжных" и др. Теперь о требовании соблюдения общеязыковых нормативов. Юридические тексты должны находиться в строгом соответствии с современными общеязыковыми правилами, что наблюдается далеко не всегда. В литературе приводятся многочисленные примеры подобных нарушений. В качестве выхода из создавшегося положения предлагаются, в частности, усиление общеязыковой подготовки лиц, имеющих отношение к правотворческому процессу, повышение требований к языку нормативных правовых актов. "Речевая культура юристов, - пишет по этому поводу Н. Ивакина - будет оставаться на невысоком уровне до тех пор, пока язык законов не станет эталоном официально-деловой речи. Работа над ним должна приводить к тому, чтобы смысл текста легко доходил до сознания читающего. Статус права слишком высок и ответствен, и его язык является показателем уровня культуры наших законодателей, показателем их уважения к гражданам, для которых законы написаны. Поэтому, формируя и формулируя нормы права и охраняя их, законодатели просто обязаны не нарушать нормы родного языка"18 . Подводя итог всему сказанному в данной статье, необходимо подчеркнуть, что, являясь важнейшей составляющей языка права, юридическая терминология требует своего постоянного совершенствования. Только при наличии развитой, соответствующей требованиям времени системы юридических терминов и их правильном использовании можно добиться высокого качества издаваемых в стране законов и иных нормативных правовых актов.

    Список литературы
    1. Гражданский кодекс РСФСР. М. , 1976. С. 5.

2. Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. М. , 1973. С. 468. 3. Теория государства и права / Под ред. С. С. Алексеева. М. , 1985. С. 13. 4. См. : Нерсесянц В. С. Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. М. , 1998. С. 3-8. 5. См. : Теория государства и права / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. М. , 1997. С. 220-223. 6. См. : Мухаев Р. Т. Теория государства и права. М. , 2001. С. 14-15. 7. Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты в переводе и с примечаниями И. С. Перетерского / Отв. ред. Е. А. Скрипи-лев. М. , 1984. С. 33. 8. См. : Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности правоприменительной прак-тики расторжения трудового договора по основанию, пре-дусмотренному пунктом 11 статьи 33 Кодекса законов о труде РСФСР от 4 февраля 1992 г. // Ведомости Съезда на-родных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 13. Ст. 669. 9. Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. С. 469.

Страницы: 1, 2

Голосование

Как вы оцениваете работу нашего сайта? Отлично Хорошо Нормально Плохо Результаты