Интеграционные процессы в арабском мире
ровал попыток создания объединенного арабского государства, а затем и нанесения поражения Израилю вызвал острейший кризис концепта арабской национальной идеи. Что до провала проекта ОАР, то эффект его был тем большим, что во главе антинасеровского, антиегипетского переворота в Сирии в 1961 г. стояли баасисты, то есть представители партии, на знаменах которой был начертан лозунг «Арабская нация едина, миссия ее священна: единство, свобода, социализм». Для националистических течений арабского мира «местнические», то есть сирийские, иракские и прочие, интересы в реальной политике оказались выше общеарабских, а социально-политические противоречия между различными течениями арабского национализма - сильнее принципа арабской солидарности.После поражения в войне 1967 г. морально-политический кризис привел к поражению идей арабского социализма. Война выявила неэффективность политического режима, построенного на его принципах, что привело не только к крушению насеризма как общественно-политического режима (что и произошло вскоре после прихода к власти Анвара Садата), но и к самороспуску крупнейшей панарабской организации Движение арабских националистов.Другое направление развития арабского национализма - это стремление к синтезу с панисламизмом. Оно также возникло с того времени, когда стали осуществляться попытки реализации проектов «арабского социализма». Насеризмом в свое время были предприняты наиболее последовательные попытки включения ислама в систему националистических ценностей. Именно за счет исламской компоненты стал возможным идейный диалог насеровского Египта с Саудовской Аравией и другими монархическими режимами Аравийского полуострова и Персидского залива. Одним из результатов этого процесса стал синтез понятий «исламская и арабская умма», который стал частью политической фразеологии, если не сказать - официальной идеологии практически всех арабских стран. Им же пользуются сегодня и многие представители различных политических направлений современного арабского мира - от деятелей либерального и левого толка до приверженцев экстремистских организаций типа ХАМАС, «Исламский джихад» или «Аль-Каида». Труевцев К. Рождение и смерть панарабизма www.politjournal.ru/index.php?action=Проблематика арабской национальной идеи утратила актуальность, растворившись в реалиях современной политики. Вместе с тем новые исторические реалии способны порой реанимировать идеи, казалось бы, навсегда утраченные, что показывает, в частности, и пример сегодняшней России. Политическая практика свидетельствует, что современные арабские режимы, генетически связанные с идеологией арабского национализма, обрели способность эволюционировать, не теряя при этом сущности идеологического ядра, основанного на арабской национальной идее, и не поддаваясь воздействию возбуждаемой исламистским влиянием улицы.Итак, понятие «арабский мир» как самосознание равносильно понятию «арабской нации», включающей в себя как христиан, так и мусульман. «Арабская нация» стремилась к воплощению арабской национальной идеи, касающейся повсеместной поддержки национально-освободительного движения, в результате чего большинство арабских стран обрело независимость и идеи арабского национального единства, которое трактовалось как необходимость создания единого арабского государства.С современных позиций, если взять за основу такой критерий как абсолютно доминирующая пол численности нация в государстве (более половины населения), то по справочнику стран мира к нему можно отнести 18 стран: Алжир, Бахрейн, Египет, Иордания, Ирак, Йемен, Катар, Кувейт, Ливан, Ливия, Мавритания, Марокко, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия, Сирия, Судан, Тунис (Приложение 1). Справочник стран мира // http://basni.narod.ru/strannik/a/index.htmСледует отличать понятия арабского и исламского мира. Второе понятие строится на вероисповедании. К исламскому миру следует относить те государства мира, большинство населения которых исповедует религию ислам. Все страны арабского мира, одновременно принадлежат и к исламскому миру. Но последний включает в себя также и такие страны как Азербайджан, Албания, Афганистан, Бангладеш, Босния и Герцеговина, Бруней, Гамбия, Гвинея, Джибути, Индонезия, Иран, Казахстан, Киргизия, Кокосовые острова (Австралия), Коморы, Македония, Малайзия, Мальта, Мальдивы, Нигер, Нигерия, Пакистан, Сенегал, Сомали, Таджикистан, Туркменистан, Турция, Узбекистан, Чад, Эритрея, Эфиопия.Таким образом, понятие «арабский мир» можно рассматривать с различных позиций. С точки зрения доминирующей нации «арабский мир» объединяет в себя 18 стран, представители которых считают себя принадлежащими к одной нации. Если рассматривать «арабский мир» через самосознание - можно ограничить это понятие общностью языка и общностью истории. В начале XX века арабский мир состоял из крайне отсталых аграрных стран, находившихся в разной степени колониальной зависимости от западноевропейских держав и Османской империи. Различия между отдельными арабскими странами заключались лишь в степени отсталости. Преобладающим укладом был феодальный, наряду с которым сохранялись пережитки рабовладельческих и родоплеменных производственных отношений. Появлявшиеся промышленные предприятия были предназначены для первичной обработки сельскохозяйственного сырья и для обслуживания потребностей колониальных войск. Принадлежали они в подавляющем большинстве случаев иностранному капиталу. Арабская национальная буржуазия и элементы капиталистического уклада в экономике только начинали появляться. На протяжении XX столетия три важнейших события оказали огромное воздействие на последующее развитие каждой из арабских стран, причем не только социально-политическое, но и экономическое: Первая мировая война и ее последствия; Вторая мировая война и ее результаты; достижение государственной самостоятельности. Арабские страны за годы независимости использовали самые разные методы, подходы и модели развития, нередко меняя их и чередуя. Наиболее синтетическим показателем для оценки итогов социально-экономического развития той или иной страны является валовой внутренний продукт (ВВП) приходящийся на душу населения, называемый иногда "душевой доход". Для удобства международных сравнений он дается обычно в долларах. Показатель ВВП на душу населения является важнейшим как для оценки уровня развития той или иной страны в современных условиях, так и для сопоставления разных стран друг с другом, независимо от их общественного строя, политической ориентации и этапа исторического развития, на котором они находятся. В 1995 году в арабских странах проживали 242,5 млн. человек, что составляло 4,2% населения мира, и производили 1,6% мирового валового внутреннего продукта. По ВВП на душу населения первое место в 1995 г. в арабском мире занимали ОАЭ (17 693 долл.), сохраняющие за собой лидерство на протяжении уже многих лет: второе место - Кувейт (15 731 долл.), третье - Катар (13 888 долл.). От 5 тыс. до 10 тыс. долл. на душу населения имели Оман, Саудовская Аравия и Бахрейн, от 3 тыс. до 5 тыс. долл. - Ливия, Сирия и Ливан, от 1 тыс. до 2 тыс. - Алжир, Иордания, Марокко, Тунис. Менее 1 тыс. долл. на душу населения приходилось в Йемене, Мавритании, Судане, находящихся на экономическом дне арабского мира. Гусаров В. Арабский мир отсталости не преодолел // Независимая газета от 27.01.2005Для выявления реальных итогов экономического развития арабских стран к концу ХХ века весьма показательно их сопоставление по аналогичным показателям с некоторыми промышленно развитыми странами. По ВВП на душу населения ОАЭ в 1995 г. были на одном уровне с Ирландией (18 146 долл.), Кувейт с Израилем (15 698 долл.), Катар с Испанией (14 122 долл.), а Бахрейн с Португалией (9 849 долл.). При этом, если сопоставлять среднеарабский уровень душевого дохода (1871 долл.) со средним уровнем душевого дохода промышленно развитых стран Европы (23152 долл.), то в 1995 г. он был более чем в 12 раз ниже, составляя лишь 8% от среднеевропейского. ВВП на душу населения России в 1995 г. (2331 долл.) был примерно равен душевому доходу среднестатистического тунисца (2003 долл.). Согласно критериям, установленным ООН, те страны, у которых ВВП на душу населения составляет около 350 долл. (в середине 1980-х гг.), уровень грамотности взрослого населения - менее 20%, а доля обрабатывающей промышленности составляет менее 10% ВВП, относятся к категории наименее развитых стран (НРС). В арабском мире в конце XX века критериям НРС полностью соответствовали Йемен, Мавритания, Судан и частично Египет. Главным фактором, неуклонно отбрасывающим Египет в сторону категории НРС, является демографический взрыв, поставивший эту страну на рубеже веков на грань социального взрыва. Еще более разительны данные сопоставления абсолютных величин ВВП арабских и промышленно развитых стран. В 1995 г. ВВП арабского мира (без данных по Ираку и Палестине) составил 453,7 млрд. долл., или всего четыре пятых (81%) ВВП одной Испании в объеме 559,6 млрд. долл., население которой (39,6 млн. человек) составляло лишь 16,3% населения арабского мира (242,5 млн. человек). Крупнейшим производителем среди арабских стран в 1995 г. была Саудовская Аравия, ВВП которой в объеме 126 млрд. долл. дал более четверти (27,8%) совокупного ВВП всех арабских стран. Однако это было меньше, чем ВВП маленькой европейской и тоже нефтяной страны - Норвегии, составивший в том же году 146,1 млрд. долл. При этом население Норвегии (4,3 млн. человек) было более чем в четыре раза меньше населения Саудовской Аравии, а душевой доход норвежцев в том же году был более чем в четыре раза выше (33 740 долл.), чем саудовцев. Гусаров В. Арабский мир отсталости не преодолел // Независимая газета от 27.01.2004. - С. 4 Еще одним показателем, имеющим значение для оценки уровня экономического развития той или иной страны вообще, и ее промышленного развития в частности, является доля машин и оборудования в ее экспорте. По этому показателю арабский мир в конце XX века выглядел следующим образом. Менее 1% стоимости всего экспорта составляли машины и оборудование в экспорте Алжира (0,4% в 1996 г.), Египта (0,4% в 1996 г.), Саудовской Аравии (0,5% в 1996 г.), Сирии (0,8% в 1995 г.). От 1 до 5% они составляли в экспорте Бахрейна (1,7% в 1994 г.), Иордании (4,6% в 1995 г.), Кувейта (1,3% в 1996 г.), Марокко (2,9% в 1996 г.), от 9 до 10% в Омане (9,2% в 1996 г.) и в Тунисе (9,8% в 1996 г.). Такие страны, как Йемен, Катар, Ливия и Мавритания, машины и оборудование не экспортировали вообще. Там же Для сравнения отметим, что машины и оборудование в 1996 г. составили по стоимости около 30% экспорта Израиля, около 43% экспорта Испании и 7% экспорта России. Таким образом, лишь некоторые названные нефтяные арабские страны с малым населением оказались к концу века по душевому доходу сопоставимы с промышленно развитыми странами. Остальные же государства арабского мира от промышленно развитых отделяет настоящая экономическая пропасть. Сравнительная характеристика самих арабских стран по таким параметрам как географическое положение, состав и вероисповедание населения, экономическое развитие, государственное устройство представлена в Приложении 2.К специфическим факторам арабского мира, можно отнести общий язык, религию, историческое прошлое, культурные традиции, исторические связи, географическое положение, богатые природные ресурсы и т.д. В этом регионе также есть то, чего нет во многих других регионах развивающегося мира - огромные финансовые ресурсы стран-нефтеэкспортеров.Специфичные и процессы межарабского сотрудничества. Можно отметить, что арабский народ предпринимал многочисленные попытки по формированию институциональной системы и консолидации. Так в 20-30-е г.г. ХХ в. получала все большее распространение концепция арабского единства. Стремление арабов к объединению усилий во имя общих интересов под эгидой одного из арабских суверенов составляло суть и специфику данной концепции. На роль лидера этого политического союза претендовали разные государства: Саудовская Аравия, Ирак, Трансиордания и др. Однако данные проекты не получали всеобщее одобрение в арабском мире. Арабские народы объединены общностью языка (арабского) и исторической судьбы, поскольку население нынешних арабских стран входило в Средние века в состав Арабского халифата, а в период новой истории арабские территории, кроме Марокко, являлись частью Османской империи. В эпоху колониализма эти территории стали объектом европейской экспансии и испытывали на себе различные формы английского, французского, испанского и итальянского влияния. Но более всего специфика арабского мира проявляется в его культуре и традициях. Столкновение арабо-мусульманского мира с Западом во второй половине XIX в. привел к формированию арабской интеллигенции, ставшей родоначальницей осознания арабами своей самобытности, их отличия от турок. Они видели эту самобытность, прежде всего, в арабской литературе, арабском языке, общеарабской истории и проявляли повышенный интерес к прошлому и настоящему арабских стран. Так зарождалась идея арабского единства, ставшего в конце первой половины ХХ в. одной из основ арабского национализма. Наиболее обстоятельно учение о политике, государстве, власти в средневековой арабской философии разрабатывалось Абуан-Насром аль-Фараби (870-950). Немалый вклад внесли также такие крупные мыслители, как «Братья чистоты» (X в.), Ибн Сина (980-1037) и Ибн Рушд (1126-1198). История политических и правовых учений. Учебник для вузов. Изд. 2-е, стереотип. Под общ. ред. члена-корреспондента РАН, доктора юридических наук, профессора В. С. Нерсесянца. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА * М, 1998. - С. 131.В своем подходе к политической проблематике представители средневековой арабо-мусульманской философии во многом следовали греческой философии, прежде всего взглядам Платона и в меньшей степени Аристотеля (показательно, что один из первых арабских переводов «Диалогов» Платона был выполнен «Братьями чистоты»). Не случайно для большинства из них политика, по сути, представлялась наукой о делах идеального города, который они, как правило, называли «добродетельный город». Под таким городом они понимали любую относительно обособленную территорию с населяющими ее жителями, любой коллектив, группу людей, объединенных общностью проживания, общими целями и руководством (единой властью) - от небольшой деревни до Арабского халифата. Соединение греческой традиции с мусульманской политической реальностью наложило глубокий отпечаток на весь круг проблем, рассматриваемых средневековой арабо-мусульманской философией.Не проводя строгого различия между политикой, государством и властью, зачастую употребляя эти понятия как синонимы, арабские философы предложили несколько вариантов определения политики и политического знания. Так, аль-Фараби, которого называют отцом арабской политической философии, полагал, что политическая теория изучает способы организации и сохранения добродетельного правления, показывает, каким образом к жителям городов приходят добро и благо и какие пути ведут к их достижению и сохранению. Наиболее полно свои политические взгляды он изложил в трактатах «О взглядах жителей добродетельного города», «Афоризмы государственного деятеля» и «Гражданская политика». Большое внимание в них он уделял искусству верховной власти, создающей условия для достижения счастья. Положив последнюю категорию в основу своей классификации, аль-Фараби различал две основные разновидности городов-государств: «невежественные» и «добродетельные». Только в последних, по его мнению, жители стремятся к счастью, основанному на знании и благе. Лишь здесь правители заботятся об интересах города и счастье его обитателей. В других же городах власти стремятся только к личной выгоде. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. Изд. 2-е, стереотип. Под общ. ред. члена-корреспондента РАН, доктора юридических наук, профессора В. С. Нерсесянца. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА * М, 1998. - С. 132.Таким образом, «добродетельный» город-государство аль-Фараби - это модель наилучшего и естественного общения, в рамках которого человек может достичь наивысшего блага и достойного образа жизни. Основные признаки такого города, отличающие его от «невежественных» государств,- порядок и высокие моральные качества его жителей, в первую очередь правителей. Поэтому главная роль в «добродетельном городе» отводилась аль-Фараби просвещенному правителю, который по своим личным качествам должен удовлетворять строгим требованиям.Весьма близкой концепции придерживался и Ибн Сина, который видел смысл политического знания в изучении способов осуществления власти, руководства и вообще организации дел в «добродетельных» и «плохих» городах, в познании причин их возвышения, падения и превращения.Очевидно, подобный взгляд на политику исходил прежде всего из ее нравственного содержания, что вообще характерно для всей арабской политической философии. С этой стороны она предстает скорее философией политической нравственности, нежели теорией самой политики. Поэтому не случайно альФараби считал главной целью политики достижение счастья и лучшей доли для человека. Отсюда понятны почти единодушные оценки, даваемые современными исследователями арабской философии учению аль-Фараби о государстве как творчески переработанным взглядам Платона (прежде всего) и Аристотеля в форме абстрактной идеалистической утопии, рожденной теоретическим осмыслением действительности Арабского халифата. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. Изд. 2-е, стереотип. Под общ. ред. члена-корреспондента РАН, доктора юридических наук, профессора В. С. Нерсесянца. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА * М, 1998. - С. 133.Становление добродетельного города аль-Фараби связывал лишь с развитием познания и утверждением добродетели, абсолютно не требуя претворения в нем принципов мусульманского права (шариата). Почти все из сформулированных им условий, которым должен удовлетворять правитель такого города, являются морально-этическими, и ни одно из них не имеет прямого отношения к исламу. Правда, на основании принципиальной общности объекта и цели исследования аль-Фараби ставил политику в один ряд с мусульманской правовой доктриной и религиозной догматикой. В этом можно было бы усмотреть попытку соединить греческую философию политики с мусульманской моралью, религией и правовой теорией в одно общее учение о политике, которое неизбежно приобрело бы мусульманско-религиозную окраску. Однако сам аль-Фараби решающего шага в этом направлении не сделал. Более того, сравнивая учение о политике с мусульманским правоведением и религиозной догматикой, он подчеркивал отнюдь не их сходство в божественном начале, а лишь то, что смысл всех трех отраслей знания состоит в освещении различных сторон поведения человека, и поэтому все они являются чисто практическими.Сходную позицию занимал и Ибн Рушд. Хотя он рассматривал религию как политическое искусство, необходимое даже в идеальном государстве, граждане которого должны руководствоваться своим вероучением лишь постольку, поскольку они не все могут быть приобщены к философской истине, в то же время он был глубоко убежден в возможности организации общественной жизни на твердом фундаменте знания и устранения от власти представителей духовенства и богословия.Лишь в дальнейшем в арабской политической мысли (прежде всего в учении Ибн Халдуна) стали появляться указания на прямую связь политики с исламом и властью правителя, основанной на предписаниях мусульманского права. Рассмотрение политики с позиций мусульманской религии и морали, обращение к анализу власти - все это вполне закономерно приближало арабскую философию к изучению реально существовавшего в то время государства - Арабского халифата - в союзе с мусульманско-правовой доктриной. Такой подход проявился уже в учении «Братьев чистоты», которые полагали, что лишь тогда, когда греческая философия сольется с мусульманским правом, будет достигнуто совершенство в изучении политики. Они рассматривали политику среди «божественных», а не практических наук. Проводя аналогию между политикой, философией, правом и нравственностью, они прежде всего обращали внимание на их религиозный характер. «Братья чистоты» видели задачу политической мысли в изучении пяти различных «политик»: «пророческой» политики, т.е. религиозной миссии самого пророка Мухаммеда; политики правителей - халифов и имамов по претворению положений мусульманского права; политики (искусства) управления отдельными районами, городами и государственными ведомствами; «частной» политики- поведения людей по устройству своих каждодневных житейских дел; «персональной» политики - психологии человека и его морали. Таким образом, была сделана попытка взглянуть на политику очень широко, с позиций религиозного, мусульманско-правового, «управленческого», нравственного и даже психологического подходов одновременно.
