роводилась также работа по созданию конституций автономных республик. Некоторые из них были даже приняты органами АССР. Однако только одна такая конституция - Основной закон Молдавской АССР - была утверждена высшим органом союзной (Украинской) республики и поэтому вступила в силу.

Конституционное строительство в Союзе пошло и по другой линии. Оно было связано с возникновением новых союзных республик, образованных в связи с национально-государственным размежеванием Средней Азии, вопрос о котором ставился уже в 1918 г. Комиссия ВЦИК, обсуждая проблему границ только что возникшей тогда Туркестанской АССР, отметила их неудовлетворительность, но решила сохранить статус-кво до национального размежевания, которому пока что мешали весьма существенные обстоятельства: гражданская война, а также политическая отсталость Средней Азии, в особенности Хорезма и Бухары.

В советской литературе среди факторов, обусловивших национально-государственное размежевание, обычно называется бурный подъем хозяйства и культуры среднеазиатских республик. Конечно, благодаря помощи России, а потом и СССР этот район сделал большой шаг вперед, однако полагать, что за 4 года здесь произошли какие-то заметные качественные изменения, вряд ли верно. Во всяком случае, серьезных исследований, подтверждающих это, нет.

Думается, что важным фактором, обусловившим размежевание, явилось стремление как руководящих кругов Средней Азии, так и населения к созданию своей национальной государственности.

В 1923-1924 гг. высшие органы власти БНСР и ХНСР провозгласили свои республики социалистическими, а в середине 1924 г. партийные органы Средней Азии признали национально-государственное размежевание необходимым и своевременным. ЦК РКП(б) одобрил решения среднеазиатских органов. Практическая работа по размежеванию началась снизу, в самих республиках Средней Азии. В сентябре 1924 г. ЦИК Туркестанской АССР, V Всебухарский и V Всехорезмский курултаи Советов каждый в отдельности вынесли постановления о ликвидации старых государств и создании новых, соответствующих национальному составу края. В октябре 1924 г. ЦИК Союза ССР, обсудив эти постановления, поручил своему Президиуму оформить образование новых республик в соответствии с волеизъявлением народов Средней Азии.

В результате национально-государственного размежевания в Средней Азии были созданы Узбекская Советская Социалистическая Республика, которая объединила районы Туркестана, Бухары и Хорезма, населенные узбеками, Туркменская Советская Социалистическая Республика, объединившая туркменские районы этих же республик, и Таджикская АССР, вошедшая в состав Узбекистана.

Национально-государственное размежевание Средней Азии означало воссоединение ранее разделенных народов, которые впервые в истории получили возможность создать свои национальные государства. Окончательное правовое оформление Узбекская и Туркменская ССР получили на своих съездах Советов, состоявшихся в феврале 1925 г.

Образование новых независимых советских республик не привело к отрыву Средней Азии от Союза ССР. Связь среднеазиатских народов со всеми народами Советской страны еще больше окрепла, поднявшись на новую ступень, приняв новую правовую форму. Съезды Советов Узбекистана и Туркмении, провозгласившие образование этих республик, одновременно вынесли решения о вхождении их в состав Советского Союза. В мае 1925 г. III Всероссийский съезд Советов принял новые республики в состав СССР в качестве равноправных членов. Союз ССР стал объединять шесть союзных республик: Российскую, Украинскую, Белорусскую, Закавказскую, Туркменскую и Узбекскую. В этот же период возникла и еще одна союзная республика - Таджикистан.

В связи с национально-государственным размежеванием Средней Азии высшие органы Туркестанской АССР и Бухарской Республики поставили вопрос о судьбе таджикского народа. Ему было предоставлено право выйти из состава названных республик и образовать свою автономную область. ЦК РКП(б) и Правительство СССР, одобрив в принципе идею автономии таджиков, предложили им более высокую форму - автономную республику. Эту республику предполагалось включить в состав создаваемой Узбекской ССР. В ноябре 1924 г. только что созданный ревком Узбекистана образовал, в свою очередь, ревком Таджикской АССР, задачей которого была подготовка созыва съезда Советов Таджикистана и управление республикой до создания конституционных органов.

15 марта 1925 г. было объявлено официальным днем образования Таджикской АССР. Ревком занялся созданием аппарата управления республики. Были образованы наркоматы и другие ведомства. Созданы суды и прокуратура, местные органы власти и управления. Поскольку в Средней Азии еще шла борьба с басмачами, в Таджикистане не сразу удалось создать местные Советы. Первоначально власть на местах была предоставлена революционным комитетам. По мере ликвидации басмачества ревкомы заменялись Советами и их исполнительными органами.

I съезд Советов Таджикской АССР открылся в декабре 1926 г. Он принял Декларацию об образовании республики и вхождении ее в Узбекскую ССР и через нее - в Союз Советских Социалистических Республик. Были сформированы ЦИК и СНК республики. II Всетаджикский съезд Советов в 1929 г. утвердил Конституцию автономной республики. Но в том же году партийные и советские органы Таджикистана поставили вопрос о преобразовании своей АССР в союзную республику. В 1929 г. решение об этом было принято III Чрезвычайным съездом Советов Таджикистана, а в 1931 г. VI съезд Советов Союза ССР подтвердил вхождение Таджикской ССР в состав Союза.

Все вновь созданные союзные республики приняли свои Конституции - Узбекская и Туркменская в 1927 году, Таджикская - в 1931 году.

Глава 3. Проблема государственного суверенитета в Конституции

Как мы видели, главным содержанием споров при разработке Конституции Союза был вопрос о соотношении прав союзного государства и его членов, т.е. проблема суверенитета, причем каждый из спорящих порой по-своему представлял содержание этого понятия. Значит и нам, прежде всего, следует разобраться в самом институте государственного суверенитета, его сущности и содержании.

1. Понятие суверенитета

Эта проблема относится к числу наиболее запутанных и противоречивых в науке государственного и международного права. Ей посвящена обширная литература, которая обычно приспосабливается к запросам того дня, когда она появилась на свет. Трудно, наверно, найти проблему, которая была бы более подогнана к потребностям текущего момента, к требованиям сиюминутной политики. Тем не менее попробуем оторваться от конъюнктурных соображений и поставить вопрос в плане чистой теории.

Возникновение учения о суверенитете обычно относят к XVI веку и связывают с именем Ж. Бодена. В пору борьбы за приоритет советской науки отечественные авторы постарались найти учение о суверенитете и в русских источниках, приписав по принципу "Россия - родина слонов" первенство в разработке проблемы Ивану III, Иосифу Волоцкому, Ивану Пересветову, Ивану Грозному. Однако дело не в том, кто первым сказал о рассматриваемом институте, а в том, когда он возник. Родился же суверенитет, очевидно, вместе с самим государством. Уже тогда проблема независимости государственной власти встала в трех аспектах. Во-первых, каждому государству понадобилось бороться за независимость со своими соседями. Во-вторых, возникла проблема соотношения центральной власти с местными властями. И в-третьих, проблема государства и личности. В свою очередь, из первой проблемы выросло международное понимание суверенитета. Из второго аспекта - проблема организации государственного единства, а из третьего - вопрос о правах подданных, граждан.

И не случайно научное понимание суверенитета возникло именно в Средние века, когда оно понадобилось европейским монархам, чтобы оправдать свою власть над вассалами, ссылками на божью волю, божественным происхождением монархии.

В буржуазных теориях государственный суверенитет выводится из народного суверенитета, т.е. воли народа, дающего власть своим избранникам в парламенте, президентам и т.п. Содержание государственного суверенитета сводится обычно к проблеме независимости государственной власти*(132). Наиболее четкое определение суверенитета мы найдем в работе А.Я. Вышинского. Оно было воспроизведено в "Юридическом словаре" 1953 г.: "Суверенитет - состояние независимости данной государственной власти от всякой другой власти как внутри, так и вне границ этого государства". Следовало бы только исключить из формулы слово "состояние", поскольку речь должна идти не о нем, а о сумме прав, осуществляемых государством. В следующем издании "Юридического словаря" (1956 г.) мысль Вышинского (после его смерти) излагалась более сложно и тяжело.

В современной литературе, особенно периодической, хотя порой и в научной, и даже в официальных документах часто говорится "суверенитет и независимость". То есть эти понятия как бы противопоставляются или, по крайней мере, дополняют друг друга. Между тем, по существу они являются аутентичными и повторение их есть не что иное, как тавтология.

Принципиальный смысл в таком различении видел один из теоретиков евразийства - Н.Н. Алексеев, известный еще в дореволюционное время государствовед. "Ясно, - говорил он, - что понятия эти не вполне совпадают и не покрывают друг друга"*(133). Независимость, по его мнению, не обязательна для государства, а вот суверенитет обязателен, но здесь автор подменяет понятия. Под независимостью он понимает отношения государства с другими, т.е. внешнюю независимость, а под суверенитетом - власть над своей территорией и гражданами, т.е. речь идет, по существу, о внешнем и внутреннем суверенитете.

Внешняя независимость вообще мыслима только в абстракции, на деле ее никогда не существовало и не существует. И самые могущественные державы прошлого, которые покоряли порой чуть ли не полмира, могли быть, в свою очередь, покорены другим сильным государством. В то же время самые могущественные и даже деспотические монархи прошлого, перед которыми, казалось бы, трепетали все подданные, в действительности зависели от этих последних, и частенько приближенные могущественного царя свергали его с престола, а нередко даже убивали. Так что властителям всегда приходилось опасаться и внешней угрозы, и своих собственных приближенных. Поэтому когда говорят о независимости государственной власти как признаке суверенитета, это нужно понимать всегда в определенной мере условно. Конечно, государства без суверенитета быть не может. В то же время, как только что было сказано, стопроцентной независимости никогда не существовало и не существует. Это касается как внешней, так и внутренней независимости. Классический пример первой - это татаро-монгольское иго на Руси. Вроде бы русские княжества были самостоятельными государствами, но в то же время вынуждены были получать ярлыки на правление из рук татарских ханов. Поэтому-то освобожденное от татарского ига Русское государство и было названо в ХV веке самодержавием. В то же время централизация Русского государства привела к освобождению верховного монарха от своевольства местных князей и бояр. Таким образом, московские великие князья, ставшие позднее царями, сделались полностью суверенными господами, а их государство приобрело качество суверенного.

Так обстоит дело и в наше время. Даже богатые и могущественные Соединенные Штаты связаны международными актами, хоть в какой-то мере да ограничивающими их своевольство. Что касается внутренней независимости, то любое федеративное государство не может быть полностью суверенным, поскольку оно в той или иной мере связано волей своих членов.

В этой связи интересен спор, возникший в советской юридической литературе по поводу суверенитета автономных республик. Одни авторы полагали, что АССР, если они являются государствами, должны обладать и суверенитетом, как неотъемлемым признаком государства, другие же считали, что собственная компетенция автономных республик настолько мала, что вряд ли за ними можно признать суверенность. Якобы понятие автономии исключает суверенитет.

Любопытно, что в этом вопросе советские авторы сомкнулись с некоторыми западными учеными, которые полагали, что возможно существование "несуверенных" и "полусуверенных" государств.

Думается, что такое допущение частично правомерно. Просто, как уже отмечалось, мера суверенитета может быть разной. Никогда не доходя до 100 процентов и не опускаясь до 0, она может стоять на самых различных уровнях. Поэтому, как уже отмечалось, суверенитет, независимость не могут восприниматься в соответствии с их филологическим и даже философским определением как нечто абсолютное.

Следует отметить и другую важную проблему, также вызывавшую в науке большие споры, - вопрос о делимости и неделимости суверенитета. Опять же, если исходить из чисто философского представления, то независимость как будто поделить нельзя. Однако на практике это не только делается, но даже и фиксируется в законах.

В наши дни проблема ограничения суверенитета, его объема стала предметом ожесточенного практического спора между руководством некоторых автономных республик и Центром. Дело началось с того, что в первую очередь поспешили избавиться от слова "автономные" в самом названии республик. А затем, пользуясь знаменитым милостивым разрешением "хватать суверенитета столько, сколько сможете проглотить", местные начальники постарались раздуть компетенцию своих республик до уровня прежних союзных, что стало угрожать уже вслед за разрушением Союза ССР распадом и России. Как видим, на определенном этапе количество может перейти в качество и от автономии можно дойти до полной самостоятельности.

Говоря о суверенитете, часто употребляют ограничительные слова - "полный", "вполне" и т.п. С точки зрения многих современных авторов, оговорка является неправомерной. Считается, что суверенитет вообще по своей природе не может быть ограничен. И это верно, что же это за независимость, которая является неполной.

Однако в литературе и даже в законодательстве мы постоянно сталкиваемся с формулировками об ограничении суверенитета.

Чтобы выйти из положения, некоторые авторы проводят различия между суверенитетом и компетенцией государства. С их точки зрения, суверенитет ограничить нельзя, а компетенцию - можно. Но ведь суверенитет в том и состоит, что государство имеет в своей компетенции определенный круг прав. Если из этой компетенции что-то исключается, то это, конечно, означает ограничение суверенитета, если такое в принципе допустимо.

Приходится сделать вывод, что суверенитет - понятие весьма условное. Тем не менее множество различных движений ведут борьбу именно под знаменем защиты суверенитета или его приобретения.

В этой связи встает вопрос и о суверенитете в рассматриваемой нами Конституции. Она как раз записала конструкцию разделения суверенитета между Союзом и его членами. Это было политически необходимо, поскольку некоторые участники прений при создании Союза с пеной у рта отстаивали суверенитет своих республик, хотя таковой, как уже отмечалось, не мог существовать в условиях федеративного государства. Очевидно, в качестве компромисса и было записано то, чего не существовало и не могло существовать, - разделение суверенитета между Союзом и его членами.

В этой связи следует обратиться к истории вопроса. Как помним, Украинская Советская Республика еще в декабре 1917 года провозгласила себя независимой, т.е. суверенной. Однако она тут же ограничила свой суверенитет признанием себя частью Российской Федерации. Как уже отмечалось, с точки зрения чистой теории такая конструкция противоестественна: часть любого государства не может быть независимой, суверенной. В ходе гражданской войны такой порядок, по существу, распространился на вновь возникающие в Прибалтике и Закавказье советские республики. В этом качестве советские республики и подошли к образованию СССР.

И вот здесь давно существует известный спор о правовом статусе республик, которые образуют в 1922 году Союз ССР и характере правоотношений между ними.

В этой связи представляет большой интерес любопытная работа П.П. Кремнева "Образование и прекращение СССР как субъекта международного права"*(134). Это, по существу, новейшая интерпретация, в общем-то, известных фактов.

Автор утверждает, что члены будущего Союза Советских Социалистических республик до 30 декабря 1922 г. были независимыми, суверенными государствами. К этому приводится целый ряд традиционных доказательств, вроде бы вполне бесспорных: упоминание о независимости названных республик в печати, в правовых актах, в переговорах.

О независимости советских республик говорит якобы и характер отношений между ними, с точки зрения П.П. Кремнева - международно-правовой. Все это вполне очевидно. И не случайно еще в конце 40-х годов истекшего века именно такой взгляд имели некоторые теоретики государства и права, на которых часто ссылается автор, притом даже в подтверждение своей концепции.

Однако указанная точка зрения вызывает столько же возражений, сколько и подтверждений. Что это за независимость, когда государство само себя называет, как уже отмечалось, частью другого. Что это за независимость, когда его вооруженные силы являются частью армии другого государства, когда это другое государство содержит его за свой счет, когда акты другого государства действуют на территории этого суверена? А ведь именно так было и во время гражданской войны и в первые годы после нее. Не случайно большинство авторов, в том числе и я, называли отношения между "независимыми" советскими республиками в указанный период федеративными. Этому имеется много доказательств, в том числе и упоминания в нормативных и директивных актах. Правда, сейчас я изменил свою точку зрения, думается, что отношения между республиками до образования СССР были даже не федеративными, а иными, более тесными. Собственно говоря, тут складывалась конструкция государства с автономными образованиями, причем даже "двухэтажного". На первом этаже формировалась РСФСР, в которую входили одно за другим автономные формирования - автономные республики, автономные области, автономные трудовые коммуны. Но одновременно формировался и второй этаж, где под руководством России создавалось другое объединение, включающее в себя "независимые" советские республики. Именно против такой конструкции и выступил, как уже говорилось, В.И. Ленин. Тогда-то и возникла настоящая федерация - Союз Советских Социалистических Республик.

В наше время проблема суверенитета остро стоит и внутри страны, и в международной обстановке, причем борются две прямо противоположные концепции: согласно одной суверенитет устарел и пора от него отказаться, идя навстречу идее некоего всемирного государства, согласно другой - суверенитет представляет собой величайшую ценность, за которую нужно бороться любыми средствами, не жалея собственной жизни.

Следовательно, когда мы говорим о статусе советских республик, образовавших Советский Союз, нужно все время помнить, что фактическому положению вещей не соответствовало их юридическое оформление. На деле республики не были не только независимыми, но даже и федеративными, членами некой федерации, а походили больше всего на автономные единицы.

Этот факт нисколько не умаляет их исторического значения, их исторической биографии.

Создание Союза ССР, провозглашенного суверенным объединением суверенных членов, было, конечно, с точки зрения чисто юридической явлением ненатуральным. Но в той же мере столь же ненатуральными были и буржуазные федерации того времени, да и нынешние. Впрочем, здесь можно положиться на старую русскую пословицу: "Называй меня хоть горшком, только в печь не ставь". Думается поэтому, что употребление в Конституции 1924 г. термина "суверенные республики", ничего не прибавляет и не убавляет к вопросу об их суверенитете. Истинная цена этого "суверенитета" определяется соотношением компетенции Союза и его членов.

В советской литературе существовала еще одна оценка суверенитета - с классовых позиций. Некоторые авторы считали, что следует различать суверенитет государства в зависимости от его типа, т.е. социалистический от буржуазного, феодальный от рабовладельческого. Думается, что если государства разных типов принципиально различаются, то суверенитет всегда остается суверенитетом, каким бы он ни был. Независимость социалистического, буржуазного, феодального государства есть всегда независимость, и различия могут происходить как между типами государств, так и внутри этих типов, и сходство между теми и другими тоже может не зависеть от каждого конкретного типа. Поэтому вряд ли можно говорить, что суверенитет в одном типе государства лучше, чем в другом, или хуже.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20

Голосование

Как вы оцениваете работу нашего сайта? Отлично Хорошо Нормально Плохо Результаты