История воспроизводства населения трудоспособных возрастов имеет как общие с историей всего населения закономерности развития, так и свою специфику. И объясняется это не только своеобразием естественного прироста, который определяется главным образом вхождением молодых поколений в трудоспособный возраст и выходом из него старших поколений, а следовательно, соотношением численности поколений, находящихся на границах возрастной трудоспособности (16 - 54 лет у женщин и 16 - 59 лет у мужчин), но и усиленной миграционной подвижностью экономически активного населения.
В 70-е гг. тенденция изменилась на противоположную, т.е. трудоспособное население стало сокращаться в меньшей мере, чем население в целом. Этот факт объясняется колебаниями естественного прироста, а также ослаблением миграционного оттока.
В 80-е гг. естественные процессы формирования трудоспособного населения круто изменились: увеличивалась численность поколений, выходящих на пенсию (особенно женщин, рожденных в 1923 - 1932 гг.), убывала численность поколений, входящих в трудоспособный возраст (в результате резкого снижения рождаемости в 60-е гг.). В итоге численность трудоспособного населения интенсивно уменьшалась.
Спецификой сибирского села являлся более высокий естественный прирост трудовых ресурсов по сравнению со среднереспубликанскими показателями.
Численность трудоспособного колхозного населения уменьшалась быстрее, чем неколхозного. К началу 80-х гг. колхозное население в трудоспособном возрасте насчитывало более 750 тыс. чел, в том числе на долю Западной Сибири приходилось примерно две трети этой численности, на долю Восточной Сибири - одна треть.
Сибирь относилась к типу слабозаселенных сельских регионов с редкой сетью сравнительно крупных населенных мест.
О низком уровне заселенности территории и преимущественно несельскохозяйственном характере ее освоения свидетельствует малая плотность сельского населения: в 1984 г. в Западной Сибири - 1,7 чел, в Восточной Сибири - 0,6 чел. на 1 км2, в то время как в европейской части РСФСР она намного выше (в Центральном районе - 13 чел., в Центрально-Черноземном - 22, в Поволжье - 10, на Урале - 6 чел на 1 км2).
Заселенность в пределах региона в исследуемый период носила неравномерный, чаще всего «очаговый» характер, различаясь более чем в 10 раз по отдельным участкам территории. Уровень урбанизации территории был сравнительно невысок: густота городов Западной Сибири в 2 раза, а в Восточной Сибири - в 3,6 раза уступала среднереспубликанским показателям. В зоне благоприятной двухчасовой доступности городских центров в Западной Сибири в 1979 г. проживало 37 %. [7, с. 128].
В Западной Сибири основу сельских населенных пунктов составляли крупные. Средняя численность сельского поселения в Сибири составляла примерно 450 - 455 чел, что в 1,8 - 1,9 раза выше среднереспубликанского показателя. Около половины сельского населения проживало в поселениях, насчитывавших свыше 1000 чел. Эти села не только создавали благоприятные условия жизнедеятельности для своего населения, но и выступали центрами обслуживания для окружающих сел. Они составляли 10,9 % сельских населенных пунктов Западной Сибири и 12,4 % - Восточной Сибири (по РСФСР на их долю приходилось лишь 4,8 % населенных пунктов и 43 % населения). Мелкие поселения (с численностью жителей до 100 чел.) в Сибири составляли четверть населенных мест, причем в них проживало 2,5 % населения (в целом в РСФСР доля мелких поселений достигала 59 %, т.е. в 2,2-2,3 раза больше аналогичного показателя по Сибири). Это объяснялось не только концентрацией сельского населения в крупных поселениях, но и значительно меньшей долей хуторского расселения: мельчайшие населенные пункты (до 25 чел.) здесь составляли 9,2 - 9,9 % против 29 % в РСФСР. Удельный вес населения, проживавшего в хуторах-однодворках, был в 5 раз ниже среднереспубликанского показателя.
Концентрация населения Сибири в сравнительно крупных поселках сочеталась с их территориальной рассредоточенностью. Сельское расселение на территории Западной Сибири носило неоднородный характер. Для района в целом были характерны ярко выраженные зональные различия, проявлявшиеся в неравномерности заселения отдельных участков территории, различиях в величине населенных пунктов, особенностях их размещения. Густота сельских населенных мест (на 1000 км2) колебалась от 1,2 в Тюменской области до 13,2 - в Кемеровской, причем в последней они были самые мелкие (средний размер - 327 чел., а доля поселков, имеющих менее 100 жителей, составляла 34,4 %). Самые крупные поселения встречались в Алтайском крае (610 жителей на одно поселение, а в селах, насчитывавших свыше 1000 чел., проживало почти 60 % населения). Показатели, наиболее близкие к средним по региону, имела Новосибирская область, занимавшая промежуточное положение между редконаселенной Тюменской и густозаселенной Кемеровской областями. [19, с. 52].
Если в 1959 - 1970 гг. основное сокращение числа сельских населенных пунктов приходилось на группу с населением до 100 чел. (64 % в Западной и 74 % в Восточной Сибири), то в последующем (1970 - 1979 гг.) на долю групп с населением от 101 до 500 чел. (53 % в Западной и 41 % в Восточной Сибири).
В 70-е гг. доля малых поселений (насчитывающих менее 200 чел.) сократилась незначительно (с 48 до 44 %), и в целом структуры сельского расселения 1959 и 1979 гг. остались достаточно близки, несмотря на то, что в течение ряда лет проводилась активная политика, направленная на концентрацию расселения.
Таким образом, по мере того, как «резервы» оттока населения из мелких сел исчерпывались, процесс концентрации замедлялся. Процесс концентрации сельского населения нельзя оценивать однозначно. Казалась бы, он должен был способствовать улучшению условий, жизни, обеспечивая достаточную демографическую базу для создания полноценной системы учреждений обслуживания непосредственно в местах проживания. Однако оборотной стороной концентрации являлось снижение уровня заселенности территории.
В результате уменьшалась реальная связанность сети расселения, происходило стягивание сельского населения в пригородные районы и зоны, прилегавшие к транспортным магистралям. Такое поредение сети населенных мест было чрезвычайно нежелательно, особенно для районов с низкой заселенностью и низкой социальной освоенностью территории. Пространственно изолированные, слабо связанные между собой (пусть даже более крупные) поселения Сибири создавали не лучшие, а худшие условия жизнедеятельности населения по сравнению с другими регионами.
В этих условиях возрастала роль местных центров системы расселения, как наиболее (а иногда и единственно) доступных, обеспечивавших удовлетворение основных потребностей в благах и услугах населения окружающих сельских поселений.
В Сибири функции центра системы расселения чаще всего выполнял районный центр: на его долю приходилось три четверти всех культурно-бытовых поездок окрестного населения, причем почти 80 % населения трудоспособного возраста, проживавшего в периферийных поселках ездило в райцентр не реже нескольких раз в год и свыше 40 % - каждый месяц. В условиях сравнительно малой роли городов в организации жизнедеятельности сельского населения социальные функции райцентра возрастали. Вместе с тем среди райцентров была высока доля поселений сельского типа с их сравнительно небольшой численностью, что затрудняло выполнение ими роли центров социально-бытового и культурного обслуживания населения. Так, доля городов среди районных центров к концу 70-х гг. составляла в Западной Сибири 24,7 % и в Восточной Сибири - 28,6 %, в то время как в РСФСР в целом - 38,7 %. Не могли в полной мере справиться с ролью центров обслуживания и поселки городского типа (28 % от всего числа центров), поскольку их средняя численность (9,2 тыс. чел в Западной Сибири и 7,9 тыс. чел. в Восточной Сибири) была меньше численности, необходимой, по утверждению градостроителей для создания развитой сферы обслуживания. [19, с. 55].
Среднее число жителей в сельском районном центре к началу 1979 г. составляло в Западной Сибири 5010 чел., в Восточной Сибири 4225 чел. против 5373 чел. в среднем по РСФСР. Учитывая, что минимальный «рубеж», предусмотренный действующими градостроительными нормативами для создания целого ряда учреждений массового обслуживания «городского» типа, 5 тыс. чел, а также принимая во внимание повышенные требования к райцентру в Сибири (вследствие слабой доступности центров более высокого ранга), уровень развития большинства райцентров в Сибири следует признать недостаточным.
Таким образом, в условиях Сибири необходимо было ускоренное развитие районных центров - сел, а также поселков городского типа, которые обеспечивали основное социальное и производственное обслуживание окружающих населенных пунктов.
Для сельского расселения в указанный период характерна была неравномерность развития разных административно-производственных типов поселений (См.: Приложение табл. 4). Районные центры и центры хозяйств развивались более высокими темпами, чем поселения остальных типов, что повышало их привлекательность в глазах населения. Районный центр обладал наибольшей притягательной силой для окрестного населения: численность его населения росла быстрее, чем других поселений. Среднегодовой рост средней численности райцентра составил за 1970 - 1978 гг. в Западной Сибири 1,5 %.
Следующее место по темпам увеличения численности населения занимали центральные усадьбы хозяйств; в них также наблюдался прирост сельского населения, хотя и несколько менее интенсивный, чем в райцентрах. Средняя численность центральной усадьбы в Западной Сибири за межпереписной период практически не увеличилась (среднегодовой темп прироста составил 0,2 %), что было связано не столько с процессом стабилизации населения в центрах хозяйств, сколько с достаточно большим числом административных преобразований периферийных поселений.
Важной чертой сельского расселения являлся большой разрыв в уровне социально-экономического развития и комплексе жизненных условий центральных и периферийных поселков. Этот разрыв увеличивался в связи с политикой ускоренного развития опорного каркаса поселений, а ранее он возрастал в связи с отнесением значительной части поселков отделений, бригад и ферм к «неперспективным» или имеющим ограниченные перспективы развития.
Разница в динамике поселений, существовавших на базе колхозов или совхозов была невелика.
Основные различия в структуре колхозного и совхозного расселения возникали не за счет доли населения, проживавшего в мелких поселениях (и в том, и в другом случае эти доли были достаточно близки: 38,9 % жителей колхозных сел и 37,0 % совхозных жили в поселках с численностью менее 500 чел.), а за счет населения средних и крупных поселений. Так, доля колхозного населения, проживавшего в поселениях с численностью от 500 до 1000 чел, была в 1,5 раза ниже, чем совхозного.
Экономическая активность населения, т. е. занятость в народном хозяйстве (включая личное подсобное хозяйство), приносящая доход от общественно полезного труда, зависела от удельного веса в структуре всего населения лиц трудоспособных возрастов и от степени их занятости. Последняя же определялась социально-экономическими условиями жизни населения.
Изменение демографической и социально-экономической ситуации в сибирском селе за три десятилетия (60 - 80-е гг.) привело к существенным сдвигам в численности трудоспособного населения, уровне и структуре занятости. О динамике распределения взрослого сельского, населения Сибири по основным сферам занятости в 1967 - 1982 гг. можно судить по данным социологических исследований, представленным в табл. 5 (См.: Приложение).
Административные районы Сибири в 60 - 70-е гг. довольно сильно различались по уровню вовлечения сельского населения в общественное производство.
Наиболее высокий уровень занятости относительно среднего по СССР и РСФСР имели Новосибирская, Омская, Томская и Тюменская области (89 -90%). К середине 80-х гг. дифференциация уровня занятости между районами Сибири сгладилась. Те же тенденции выравнивания различий между сельскими районами Сибири относятся к структуре занятости сельского населения и его трудовой нагрузке в колхозах и совхозах.
По сравнению с показателями по РСФСР в целом в Сибири удельный вес колхозников трудоспособного возраста в числе работающих был выше, сравнительно высока была и доля молодежи.
Довольно четко прослеживался рост занятости мужчин пенсионного возраста, особенно колхозников. Стимулированию их труда содействовало развитие социального страхования колхозников.
В 1970 г. по решению III Всесоюзного съезда колхозников была введена система социального страхования, в том же году ведущие кадры колхозов были подключены по социальному обеспечению к государственной системе социального страхования. К концу 80-х г. обеспечение работников (кроме ведущих кадров) производилось за счет средств централизованного союзного фонда социального страхования колхозников, образованного из обязательных ежемесячных взносов колхозов. Из этого фонда выплачивались пенсии, пособия по временной нетрудоспособности и др. В 1977 г. минимальный размер пенсий по старости был повышен до 28 руб., а в 1986 г. - до 40 руб. Эти меры социальной направленности способствовали привлечению пожилых колхозников к общественному труду. Однако по сравнению с другими регионами страны в Сибирском крае условия труда в сельском хозяйстве были более тяжелыми, поэтому возможности использования труда лиц пенсионного возраста ограниченны. Свидетельство тому - небольшой удельный вес этой категории работников в числе работавших колхозников (1987 г. по Сибири он составлял 5,5 %, по РСФСР в целом - 10,8 %). [63, с. 13 - 14].
Особенно большие перемены произошли в сфере женской занятости. Скрытая безработица женщин на селе к началу 80-х г. сократилась. Резко возрос уровень занятости женщин, особенно в группе 16 - 29-летних. Дополнительные льготы, предоставленные работающей женщине с конца 70-х гг. по уходу за малолетними детьми, позволили ей не бросать работу.
Значительные изменения уровня занятости женщин в общественном производстве произошли и в группе лиц старших трудоспособных возрастов. Это связано с изменением пенсионного обеспечения, условий труда и спроса на рабочую силу.
Таким образом, за 60 - 80-е гг. существенно поднялся уровень занятости сельского населения Сибири в общественном производстве, возросла трудовая активность населения вследствие увеличения удельного веса лиц трудоактивных возрастов. Отличительная черта сибирского села - более четкое проявление общесоюзной тенденции сокращения доли незанятого населения.
Труд крестьянина носил сезонный характер. Коэффициент сезонности сельскохозяйственного труда в сибирских колхозах в 1985 г. составлял 13,7 %, что несколько меньше, чем по РСФСР в целом (17,4 %). Сезонность труда колхозников Сибири была выражена слабее потому, что в период наиболее напряженных сельскохозяйственных работ резко возрастали масштабы привлеченного труда горожан.
Таким образом, развитие занятости шло главным образом в направлении увеличения ее экстенсивных форм.
На трудовое поведение крестьянства влияли условия занятости населения. По мере возрастания роли здоровья и свободного времени в системе ценностных ориентаций человека усиливались и требования работников к условиям труда.
До середины 80-х гг. организация труда шла в основном в направлении дробления трудовых функций вплоть до отдельных трудовых операций, что выхолащивало их содержательность, связанность с конечными результатами труда коллектива. Стала падать дисциплина труда, увеличивались простои, потери рабочего времени достигали порой 30 - 50 % рабочего дня. В организации сельскохозяйственного труда работники видели много недостатков. Прежде всего, это частые поломки техники из-за плохого её качества, нерегулярное обеспечение рабочих мест средствами труда, неустойчивый режим рабочего дня, недели. Не удовлетворяли характер управления работой первичных коллективов, слабая вовлеченность в управленческую деятельность.
Воздействие научно-технического прогресса сказывалось в той или иной степени на развитии всех социальных групп села. Это можно проследить на примере изменения отраслевой занятости сельского населения в Омской области - типичном сельскохозяйственном районе Западной Сибири. (См.: Приложение табл. 6) Подавляющее большинство сельских рабочих и колхозников области к 1979 г., как и 20 лет назад трудилось в отраслях материального производства, хотя за этот период произошло заметное перераспределение в пользу непроизводственной сферы. На примере Омской области видно, что большие изменения претерпела занятость в традиционной и главной сфере труда сельских жителей - сельском хозяйстве. В 1979 г. подавляющее большинство колхозников и большая часть рабочих работали в этой отрасли.
Абсолютная численность рабочих за рассматриваемый период почти не изменилась - сокращение составило около полутора процентов, численность же колхозников уменьшилась значительно - более чем на 60 %. Таким образом, социальный состав работников сельского хозяйства кардинально изменился. Колхозники, бывшие ранее основной производительной силой отрасли, в 1979 г. составляли уже менее трети от числа всех работников. Заметно выросли численность и доля служащих, занятых в сельском хозяйстве (в 1,6 раза), преимущественно специалистов, что свидетельствует о качественном преобразовании трудовых ресурсов села.
Изменение жизненного уровня трудящихся в 60 - 80-е гг. представляло собой сложный и противоречивый процесс. Рост экономического потенциала страны значительно расширил материальные ресурсы для решения социальных задач. Вместе с тем нарастание застойных явлений в народном хозяйстве, технократический перекос в инвестиционной политике, нарушение органической связи между мерой труда и мерой потребления оказали тормозящее воздействие на развитие социальной инфраструктуры.
К началу 60-х гг. сохранялись существенные социально-классовые различия в сфере народного благосостояния.
Если с 1960 по 1985 г. средняя зарплата рабочих и служащих СССР возросла в 2,3 раза, зарплата в совхозах - в 3,1 раза, то оплата труда колхозников увеличилась в то же время в 5,2 раза. (См.: Приложение табл. 7). Выравнивание заработков послужило основой для сближения реальных доходов различных классов советского общества. В середине 80-х гг. реальные доходы колхозников составляли уже около 90 % от реальных доходов рабочих и служащих.
Основные тенденции роста доходов и заработков колхозников и рабочих совхозов в Сибири были те же, что и в целом по стране. (См.: Приложение табл. 8).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
