23 июля 1942 года Гитлер издал Директиву №45, фактически перечеркивающую всю операцию «Блау». 6_ая армия должна была захватить Сталинград, а после его взятия направить все моторизованные части на юг и развивать наступление вдоль Волги к Астрахани и дальше, вплоть до Каспийского моря. Группа армий «А» под командованием фельдмаршала Листа должна была оккупировать восточное побережье Черного моря и захватить Кавказ. Получив этот приказ, Лист предположил, что Гитлер располагает какими-то сверхновыми разведданными.
В тоже время 11_я армия Манштейна направлялась в район Ленинграда, а танковые дивизии СС «Лейбштандарт» и «Великая Германия» отправлены во Францию. Вместо отбывших частей командование поставило армии союзников - венгров, итальянцев и румын.
Немецкие танковые и моторизованные дивизии продолжали двигаться к Волге, а впереди их уже ждал Сталинград…
Путь к Сталинграду
В отличие от советских планов немецкое наступление на Сталинград являлось составной частью комплексной операции «Брауншвейг» по наступлению группы армий «Юг» весной-летом 1942 года, осуществляемой в соответствии с директивой главнокомандующего вооруженными силами №1 от 5 апреля 1942 года. «Оборона Сталинграда», Военная летопись, БТВ, 2002, с.3 Основной целью данной операции и всей летней кампании являлось завоевание Кавказа с его нефтяными промыслами, крайне важными для Германии. Тем не менее, было решено, что сначала две группы армий должны уничтожить советские войска в районе западнее Сталинграда, а лишь затем двигаться на Кавказ.
Наступление на Сталинград планировалось осуществлять силами группы армий «Б» (6_я армия и 4_я танковая армия), которые должны были двигаться вниз по течению на юго-восток, а также силами группы армий «А» (17_я армия и 1_я танковая армия) из района восточнее Таганрога, Артемовска, через нижнее течение Донца, а затем на северо-восток вверх по течению Дона.
Обе группы армий должны были соединиться в районе Сталинграда и путем захвата или обстрела лишить этот город его значения как центра военной промышленности и узла коммуникаций.
По мнению многих немецких военных историков, Сталинградская битва началась 23 июня 1942 года, когда Гитлер издал новую директиву №45 «О продолжении операции Брауншвейг», в соответствии с которой конкретизировались задачи участвующих в ней групп армий.
Группа армий «А» силами армейской группы Руоффа (17-я армия и 3-я румынская армия) имела задачу нанести удар через Западный Кавказ и далее вдоль побережья Черного моря до района Батуми, имеющего запасы нефти, с целью его захвата, а силами 1-ой и 4-ой танковых армий овладеть нефтяными районами Майкопа и Грозного, перевалами Центрального Кавказа и, наконец, продвинуться до Тбилиси и Баку.
Группа армий «Б» имела задачу силами 6-ой армии захватить Сталинград и занять оборону на остальном фронте на рубеже Дона. Решение об овладении Астраханью должно было быть принято после захвата Сталинграда.
17 июля 1942 года началось наступление немецких войск. В этот день передовые отряды вермахта вступили в бои с частями 62-ой армии на реке Чир. 22 июля немецкие войска оттеснили 62-ю армию к главному рубежу обороны Сталинграда, продвинувшись за время боев на 70 километров. Убедившись в том, что части Красной Армии уже организовали оборону на западном берегу Дона, немецкое командование, однако, не оставляло мысли о захвате Сталинграда с хода. Оно решило предварительно короткими концентрическими ударами окружить наши войска, обороняющиеся на рубеже Клетская, Суровикино, Суворовский, и захватить переправы через Дон, а затем, не останавливаясь, развивать удар на Сталинград.
В ходе боев советским войскам удалось снизить темпы наступления немецких войск с 30 километров в сутки 12 - 17 июля до 15 километров в сутки 18 - 22 июля.
К 23 июля 62-я армия и частично 64-я отошли на западный берег Дона, в то же время завершилось сосредоточение основных сил 6-ой немецкой армии в районе селений Перелазовский, Чернышевская и 4-ой танковой армии вермахта (не полностью) в районе станицы Обливская.
В этот сложный период был издан приказ №227 Народного комиссара обороны СССР от 28 июля 1942 года (известный под названием «Ни шагу назад!»), который в самой жесткой форме потребовал от командиров и рядовых наведения порядка и дисциплины в войсках и который вводил суровую ответственность за отступление без приказа с занимаемых позиций.
По поводу содержания этого приказа бойцами и командирами Красной Армии высказывались самые различные мнения, однако, следует объективно признать, что этот документ, несмотря на всю жестокость и трагизм его смысла, был позитивно воспринят в войсках.
Этот приказ объективно оценил сложившееся положение на фронте и при всей его суровости, тем не менее, способствовал устранению дезорганизации и отступленческих настроений, которые грозили поражением в войне.
Тем временем, немецкие войска продолжали наращивать наступление на Сталинградском направлении и продвигаться к предгорьям Кавказского хребта. Новые попытки советских контрударов не увенчались успехом. Более того, в начале августа немецким войскам удалось отрезать от своих тыловых коммуникаций на восточном берегу Дона ряд крупных советских соединений, которым пришлось с боем переправляться на левый берег реки, теряя людей и технику. Большинство советских частей геройски сражались в большой излучине Дона. Они заставили немцев снизить темпы наступления. Однако инициатива все еще оставалась у германского командования.
Генерал Паулюс требовал подкрепления своим войскам, которые начали постепенно выдыхаться. Гитлер откликнулся на его просьбу. В полосу 6-ой армии были направлены итальянские части, а впоследствии еще и румынские соединения. Дополнительно Паулюсу передавались и чисто германские соединения - один армейский корпус и танковая дивизия. 6-ой армии предстояло завершить разгром советской 62-ой армии и захватить Сталинград.
В это время Гитлер принял решение повернуть часть сил 4-ой танковой армии генерала Гота с кавказского направления также на Сталинград. Ей предстояло теперь сокрушить советскую оборону на южных подступах к городу. Сталинград, как магнит, притягивал к себе немецкие войска. Начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал А. Йодль заявил: «Судьба Кавказа будет решена под Сталинградом» «Война 1941-1945», Е.Кульков, М.Мягков, О. Ржешевский, Москва, Олма-Пресс, 2001, с.87.
Новый немецкий удар на Сталинград последовал 16 августа. Шестой армии Паулюса удалось значительно продвинуться вперед, расчленив советскую группировку на две части. Германские войска захватили важные плацдармы на восточном берегу Дона. 23 августа 14-й танковый корпус вермахта неожиданно для советской стороны прорвался на стыке 4-й и 62-й армии Сталинградского фронта. Пройдя по тылам советских войск около шестидесяти километров, он вышел к Волге севернее Сталинграда, в районе рынка. Под огнем немецких орудий оказались цехи Сталинградского тракторного завода. В тот же день германской авиацией был нанесен сильнейший бомбовый удар по жилым кварталам Сталинграда. Город был практически полностью разрушен. Тысячи военных и мирных жителей погибли в огне гигантских пожарищ, возникших после налета.
Следует отметить, что жертв среди мирного населения в значительной степени можно было избежать, если бы была своевременно проведена его эвакуация. Последствия были трагичны. Из 490 тысяч довоенного населения Сталинграда, к которым нужно добавить несколько десятков тысяч эвакуированных людей с Украины и даже из блокадного Ленинграда, к концу Сталинградской битвы в городе осталось лишь 32 тысячи человек. Покинуть Сталинград до августа 1942 года смогли около ста тысяч человек.
«В основном, удар пришелся по центру города и его северным окраинам. Город пылал. Ко времени налета у волжской пристани скопилась громадная толпа беженцев. Немецкие летчики пикировали и с бреющего самолета расстреливали женщин и детей. Люди метались по берегу, многие бросались в воду. Но тут произошло страшное… Из разбитых резервуаров хлынула горящая нефть… Она горела, вместе с ней горели люди. Вой, треск, грохот, крик, кромешный ад…» «Барбаросса», В.Пикуль, Военное издания, Москва, 1991, с.130
С 15 августа начались бои за Сталинградский тракторный завод, практически уже находящийся в черте города. Особенностью Сталинграда являлось то, что в ширину он занимал довольно узкую полоску в 2 - 3 км, но в длину вдоль берега Волги вытянулся более чем на 15 км. Советское командование пыталось в срочном порядке восстановить положение и закрыть образовавшуюся брешь в обороне севернее города, но безуспешно. Немцы здесь закрепились и постепенно стали продвигаться к югу, в глубь района заводских цехов. В те дни рабочие Сталинградского тракторного завода написали на стенах своего завода: «Немцы! Вы еще проклянете тот день, когда вы пришли сюда. Лучше не лезьте! СТАЛИНГРАД СТАНЕТ ВАШЕЙ МОГИЛОЙ!» «Барбаросса», В.Пикуль, Военное издания, Москва, 1991, с.133
С конца августа начались бои на восточных окраинах Сталинграда, а в середине сентября немцам удалось ворваться в городские кварталы, вернее, в их развалины. Начались кровопролитные сражения в самом городе. Его обороной в это критическое время руководил находившийся там вместе с войсками начальник Генерального штаба генерал (с 1943 года маршал) А. Василевский.
Ожесточенность боев нарастала с каждым днем. Особенно тяжелыми для сталинградцев были первые три дня штурма. Немецкие танки при поддержке мотопехоты неудержимо продвигались к берегу Волги. Казалось, что силы советских войск уже на исходе, и они неизбежно будут сброшены в реку. Но положение спасла 13-я гвардейская дивизия А. Родимцева. Всего за две ночи, понеся тяжелые потери в личном составе и технике от бомбовых ударов и обстрела артиллерии противника, она сумела переправиться на западный берег Волги и сразу вступить в бой. Противник был отброшен. Более того, два советских полка продвинулись вперед и захватили Мамаев курган, господствующий над большей частью Сталинграда. Бои за эту высоту продолжались вплоть до января 1943 года.
В отдельных районах города враг подошел на 150 - 200 км к берегу Волги, но дальше он продвигаться уже не мог. Бои шли за каждую улицу, за каждый дом. Легендой стала оборона всего одного дома бойцами под командованием сержанта Я. Павлова. В течение 58-ми дней и ночей советские солдаты обороняли свои позиции и не сдали их врагу.
К началу октября шестая немецкая армия во многом утратила свои наступательные возможности. Однако приказа о переходе к обороне для немецких соединений, действующих в районе Сталинграда, не поступало. Гитлер буквально грезил взятием этого города. Положение на Кавказе также продолжало оставаться неопределенным. Частям группы армий «А» так и не удалось преодолеть горные перевалы Главного Кавказского хребта и выйти к Черному морю.
11 ноября немецкое командование предприняло последнюю попытку овладеть Сталинградом и начало наступление в районе завода «Баррикады». Через несколько сотен метров наступление выдохлось. В то же время советское командование все чаще задумывалось над тем, как переломить ход сражения в свою пользу. Находившийся некоторое время в Сталинграде в качестве представителя Ставки генерал армии Жуков убедился, что советским войскам нужно время и дополнительные силы, чтобы организовать удар такой мощи, от которого враг уже не смог бы оправиться. И Жуков, и Василевский понимали, что только укреплением обороны силами поступавших резервов обстановку не изменить, что необходимо подготовить детальный план совершенно новой операции. Судя по некоторым данным, Василевский поручил офицерам Генерального штаба проработать вариант охвата с севера и юга группировки противника под Сталинградом, и уже 13 сентября Жуков и Василевский доложили Верховному главнокомандующему замысел будущей операции на окружение. Сталин одобрил его в принципе, но подчеркнул, что план наступления необходимо хорошенько обдумать, а главное - не допустить взятия противником Сталинграда.
Теперь все зависело от быстроты, слаженности и скрытности перегруппировки советских войск. Резервные соединения под Сталинградом необходимо было сосредоточить таким образом, чтобы обеспечить внезапность контрнаступления. Новый план получил кодовое название «Уран». Основной его замысел - окружение шестой немецкой армии. Места первоначального прорыв вражеской обороны определялись особенно скрупулезно. Приоритетными считались участки, занятые войсками союзников германского вермахта - румынскими и итальянскими дивизиями, более уязвимыми, чем германские соединения.
Для введения противника в заблуждение было подготовлено наступление на центральном участке советско-германского фронта - в районе Ржевского выступа. Жуков лично занялся организацией этой операции, получившей кодовое название «Марс».
Контрнаступление Красной Армии под Сталинградом началось утром 19 ноября 1942 года. Войска Юго-Западного (командующий - генерал Н. Ватутин), Донского (образован 28 сентября 1942 года; командующий - генерал К. Рокоссовский), а затем и Сталинградского (командующий - генерал А. Еременко) фронтов, прорвав оборону противника, устремились по сходящимся направлениям на Калач, в тыл противника.
23 ноября ударные группировки советских фронтов соединились в районе Калача и замкнули кольцо вокруг двадцати двух дивизий и ста шестидесяти отдельных частей общей численностью более трехсот тысяч человек из состава 6-ой полевой и 4-ой танковой армий противника. Такого потрясения гитлеровская армия еще не знала. Ее оборона была прорвана на трехсоткилометровом участке. Глубина продвижения советских войск за первые 12 дней операции «Уран» составила от 40 до 120 км. Советские моторизованные соединения, создав плотное кольцо окружения вокруг немецкой группировки под Сталинградом, устремились далее на запад, к Ростову. Вскоре перешли в наступление и советские войска на Северном Кавказе. Командование вермахта в спешном порядке стало отводить оттуда свои силы, опасаясь, что они попадут в новый, еще более обширный котел на Кубани. Инициатива боевых действий вновь, как и зимой 1941-1942 гг., перешла к советскому военному руководству…
«Котёл»
19 ноября 1942 года навсегда сохранится в памяти немецких солдат и офицеров 6-ой армии как самый черный день из всех, что им довелось пережить. В этот день советские войска перешли в наступление и сразу же нанесли сокрушительный удар по румынским соединениям, находившимся на левом фланге нашей группировки. Это произошло в большой излучине Дона, южнее станицы Кременской.
Наступлению предшествовала тщательная подготовка, проведенная советским командованием в грандиозных масштабах. Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения советских войск в тот же день молниеносно обошли немецкую группировку с севера, а на следующий день - и с востока. Вся 6-ая армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось.
«Ошеломленные, растерянные мы не сводили глаз с наших штабных карт - нанесенные на них жирные красные линии и стрелы обозначали направления многочисленных ударов противника, его обходные маневры, участки прорывов. При всех наших предчувствиях мы и в мыслях не допускали возможности такой чудовищной катастрофы». «Катастрофа на Волге», И. Видер, Прогресс, Москва, 1965, с.29 В войсках воцарилась паника. Подтверждением тому, являются события 21 ноября в Калаче. Тогда появление советских танков вызвало неразбериху в немецких частях, а важный в стратегическом отношении мост через Дон перешел в руки советских войск в целости и сохранности.
Вскоре обстановка окончательно прояснилась: 6_я армия и части 4_ой танковой армии - более 20 первоклассных немецких дивизий, составляющих четыре армейских и один танковый корпус - были полностью окружены. Вместе с ними в гигантский «котёл» попали дивизия ПВО и несколько крупных авиационных соединений; приданные артиллерийские подразделения резерва главного командования: два дивизиона самоходок и два минометных полка, с десяток отдельных саперных батальонов, а также многочисленные строительные батальоны, санитарные подразделения, автоколонны, отряды организации Тодта («Имперская трудовая повинность»), части полевой жандармерии и тайной военной полиции. Здесь же оказались и остатки разгромленной румынской кавалерийской дивизии, хорватский пехотный полк и, наконец, несколько тысяч русских военнопленных. Всего, таким образом, в окружение попало около 300 тысяч человек.
Помочь немецким дивизиям в Сталинградской «мясорубке» и растянутым по фронту незначительным силам на отсеченных позициях севернее Сталинграда в большой излучине Дона могли либо мощные подкрепления, либо своевременный отход, то есть сокращение линии фронта на его самом опасном, далеко выдвинутом вперед участке, сама конфигурация которого словно подсказывала противнику, где ему готовить решающий удар.
Сколь ни серьезна была с самого начала обстановка в «котле», первое время офицеры в штабных блиндажах в Песковатке не падали духом и даже сохраняли чувство некоторого превосходства над противником. Все их мысли были прикованы к предстоящему выходу из окружения. В тот момент никто не сомневался, что подобная операция будет успешно проведена, ведь еще недавно Гитлер заявлял: «Немецкие солдаты стоят на Волге, и никакая сила в мире не заставит их уйти оттуда!» «Катастрофа на Волге», И. Видер, Прогресс, Москва, 1965, с.38 Накануне русского наступления он снова говорил об экономическом и политическом значении этой «гигантской перевалочной базы на Волге», захват которой «перережет жизненно важную артерию русских, лишив их тридцати миллионов тонн пшеницы, марганцевой руды и нефти». Более того, фюрер самонадеянно клялся «перед Богом и историей», что никогда не отдаст «уже захваченный» город. Можно ли было при такой установке Верховного главнокомандующего думать об уходе с берегов Волги и вообще об отступлении?
Черные дни декабря. Беспокойная жизнь посреди унылой степи была не лишена своеобразной мрачной романтики. Хотя бомбёжки и воздушные бои над аэродромом давно уже стали обычным делом, это зрелище все же каждый раз притягивало множество людей. Иногда, забыв об опасности, они выбирались из своей землянки, чтобы посмотреть за захватывающую картину боя. Сидя среди снежных сугробов, они со странным чувством, в котором смешивались спортивный азарт, любопытство, бездумное желание развлечься, скрытый ужас, наблюдали за небесными поединками, в которых летчики сражались не на жизнь, а на смерть. Иногда, сраженный насмерть истребитель, охваченный ярким пламенем, метеором падал из голубой бездны зимнего неба, врезался в землю и огромный столб дыма на месте падения завершал еще одну из бесчисленных маленьких трагедий войны - гибель летчика и его машины.
Так, к концу декабря территория Питомника (10 км к западу от Сталинграда) была усеяна обломками сбитых самолетов чуть ли не всех типов. Они мирно лежали теперь рядом - верткие советские истребители и большие немецкие машины с переломленными крыльями или превращенные в груду металла. Много самолетов погибло при неудачном взлете. Непонятно как затесался сюда и совершенно обледеневший штабной «Физелер-Шторх». Но посреди этого обширного кладбища авиатехники все еще кипела лихорадочная работа, даже под землей. Снежные увалы, крыши землянок с дымившими трубами, на скорую руку замаскированные машины, стационарные радиостанции с частоколом мачт и антенн, здесь и там белевшие палатки - это производило впечатление призрачного посёлка, в котором люди, словно муравьи, копошились на земле и под землей.
