Следовало обратиться к дипломатии, которой римляне зачастую пренебрегали из-за плохого представления о расстановке сил в варварском мире и общей нестабильности племен Центральной и Восточной Европы. Только в самом конце своего правления Константин начинает последовательно поддерживать сарматов на Нижнем Дунае в противовес готам, что явилось первой, но оправдавшейся ставкой на одних независимых варваров против других. С 332 г. до гуннской катастрофы готы не вели масштабных войн против Империи Буданова В. П. Варварский мир эпохи переселения народов. М., 2000. С. 43., однако отношения с Римом были неприязненными. Впоследствии готы жестоко отомстили Риму за постоянное враждебное отношение к себе.
Несмотря на все недостатки военных реформ и существенные провалы в некоторых областях внутренней политики, влияющих на состояние армии (имеется в виду финансовая реформа в первую очередь), Диоклетиан сумел к концу своего правления полностью восстановить паритет между Римской империей и германцами, отстроив заново рубежи и отказавшись от малореальных проектов возвращения уже безвозвратно утерянного (например, от территории не только Декуматских полей, но и более южных земель вплоть до Боденского озера Дряхлов В. Н. Войны германских племен с Римом в III в. и их влияние на развитие древнегерманского общества на Рейне // ВДИ. 1987. № 2. С. 163.). «Победоносное наступление», в которое перешла Империя, о чем говорит А.В. Банников Банников А. В. Военные реформы... С. 180-181., если и имело место, то только на Востоке и достигло весьма скромных территориальных успехов. Цена побед Диоклетиана и его коллег была, конечно, слишком велика, однако альтернативы у тетрархов попросту не было. Кроме того, если допустить возможность «спасения» Римской империи, как это делает А.В. Банников Там же. С. 169., хотя правильнее было бы говорить о продлении агонии, то виновными в крушении механизма, созданного Диоклетианом, все равно были его преемники Там же. С. 183., особенно сыновья Константина.
1.2 Обстановка на римско-германском фронте в первой трети IV в.
В начале правления Диоклетиана произошли события, которые показали, что римско-германский фронт удлинился еще более. Пока Максимиан в 286 г. подавлял в Галлии восстание багаудов, очаги которого, впрочем, уничтожить окончательно не удалось, так как не была устранена причина этих крестьянских волнений Моммзен Т. Указ. соч. С. 467., беспрецедентно усилились морские набеги саксов и франков на Британию, которая относительно благополучно пережила кризисную для Империю эпоху 235-284 гг. Для нейтрализации угрозы был направлен талантливый военачальник Караузий, который, успешно воюя с варварами, приобрел по свидетельству Евтропия «великую славу у воинов» Eutr. IX.21., хотя Аврелий Виктор настаивает на том, что побед было «не очень много» Aur. Vict. Caes. XXXIX. 21.. Имея авторитет в войске и уважение у местных жителей, Караузий пошел на отделение от Империи, на которое Диоклетиан, занятый подавлением восстаний на Востоке, после отражения узурпатором первого натиска Максимиана, по-видимому, согласился. На несколько лет Британия стала независимой, что дало основание авторам «Кембриджской древней истории» писать о существовании в конце III века Британской империи Mattingly H. The imperial recovery // CAH. 1939. Vol. XII. P. 331.. «Согласие августов» получило дополнение в лице третьего правителя Seeck O. Carausius // RE. 1899. Hbd. 6. Sp. 1571., что продемонстрировало явную недостаточность и двоих человек для решения всех проблем. Назначив в 293 г. цезарей «ввиду тяжести войн» Aur. Vict. Caes. XXXIX.30. Диоклетиан, по одной точке зрения, предполагал, что то, что не удалось Максимиану - отвоевание Британии и северной Галлии, удастся Констанцию, так как убившего Караузия Аллекта терпеть в качестве правителя было уже нельзя Моммзен Т. Указ. соч. С. 470.. Констанций с задачей справился, Аллект погиб, а целостность Империи была восстановлена окончательно. По другой точке зрения, отвоевание Британии целиком было инициативой Констанция и некоторой неожиданностью для Диоклетиана, который мог и не считать это стратегической или политической необходимостью. Вспомним, что в 407 г. после десятков лет полного равнодушия к проблемам Британии Римская империя по собственной инициативе оставила Альбион на произвол судьбы.
У молодого цезаря хватало забот и без британских узурпаторов. Во время войны с Аллектом он опасно оголил галльские границы, за что потом чудом не поплатился жизнью Eutr. IX.23. , сражаясь с огромным войском аламаннов, вторгшихся в землю лингонов, у их столицы Лангра. И это при том, что по признанию Т. Моммзена, аламанны еще появились слишком поздно Моммзен Т. Указ. соч. С. 472.. Тем не менее Констанций сумел изгнать германцев обратно за Рейн и даже ненадолго принудил их очистить часть Декуматских полей. Однако изгнанных из Токсандрии за союз с Аллектом франков цезарь, заключив с ними новые соглашения, на имперские земли вернул. На рейнском участке римско-германского фронта вплоть до войн эпохи второй тетрархии (305-313) установилось спокойствие, что не преминули отметить римские панегиристы. На Дунае Диоклетиан в последние годы III и в первые годы IV в. много воевал с сарматами, что и отражено в принятом им титуле Sarmaticus Maximus, однако утверждать, что в этих войнах на стороне сарматов совершенно не участвовали германцы нельзя, кроме того в более поздних надписях он именовался и Gothicus maximus Ensslin W. Valerius (Diocletianus) // RE 1948. 2. R. Hbd. 14. Sp 2429-2431..
По свидетельству В.П. Будановой в первые годы резко интенсифицируются миграции и столкновения варварских племен у римской границы Буданова В. П. Варварский мир... С. 43.. По-видимому, столкнувшись с серьезным сопротивлением римлян и обновленной системой укреплений, германцы занялись переделом уже захваченного у Империи в конце III в. На границах Pax Romana появляются все новые племена, и теперь вместо прежнего равнодушия к структуре меняющегося варварского мира в 297 г. по указанию Диоклетиана составляется список племен, куда вошли все известные к тому времени германские этнонимы Буданова В. П. Варварский мир... С. 102.. Утверждение В.П. Будановой, что римляне и так никогда не оставались равнодушными к происходящему в варварском мире, не выдерживает критики и опровергается источниками Буданова В. П. Готы в эпоху Великого переселения народов. М., 1990. С. 109., Amm. Marc. XV.11.1.. Параллельно с этим начинаются первые войны между крупными племенными союзами за образование новых еще более крупных германских объединений, которые в перспективе могли бы подчинить себе не только обширные территории в Барбарикуме, но и на другом уровне претендовать на новые земли в Империи, куда пока постепенно просачивались мелкие группы германцев в надежде стать имперскими солдатами и военными поселенцами. При средней урожайности зерновых в 2-3 ц с гектара и примитивной подсечно-огневой системе земледелия Дряхлов В. Н. Указ. соч. С. 153. демографическое давление в варварском мире должно было быть огромным настолько, что плодородные земли Империи стоили любых неравноправных условий поселения на них. Крупные межгерманские столкновения позволили Риму впоследствии заключать союзы с одними племенами против других, что не требовало от Империи предоставления земель и даже серьезных военных усилий. Вновь укрепившийся авторитет Рима зачастую решал спорные вопросы варваров без войны.
До тех пор, пока германцы были уверены в обязательном своевременном адекватном ответе на любые их военные акции против Рима, система Диоклетиана работала очень эффективно, требуя расходов не на непосредственные военные действия, а на поддержание огромной армии и бюрократического аппарата на случай их возможного ведения. Никогда еще старая римская поговорка «Хочешь мира - готовься к войне» не приносила таких существенных результатов, что и по достоинству было оценено потомками. Аврелий Виктор в противовес современнику Диоклетиана Лактанцию считает налоговое бремя при Диоклетиане вполне приемлемым, хотя он, безусловно, знал о серьезном повышении государственных поборов всех видов в это время, но, учитывая эффект, оправдывал их Aur. Vict. Caes. XXXIX.32.. Ожесточенно критикуя Диоклетиана, как гонителя христиан, Лактанций, пытаясь дискредитировать его еще и как государственного деятеля, резкое увеличение армии и налогов считал совершенно невыносимыми, а значит и ненужными Lact. De mort. pers. VII.2.. Показателем уверенности и германцев, и римлян в сохранении установившегося положения является привлечение Констанцием I на свою службу отряда аламаннов под предводительством некоего Эрока, который после смерти бывшего хозяина деятельно помогал его сыну стать императором, явно рассчитывая на преемственность хороших отношений. В обстановке поутихшей непрерывной борьбы двух миров у первых лиц Империи появляется постоянные чисто германские отряды личных телохранителей Amm. Marc. XV.5.16..
Однако, еще раз задержав германцев в движении на юг и тем несколько снизив их миграционную активность, Рим вновь косвенно стимулировал их внутреннее развитие Буданова В. П. Варварский мир... С. 106.. Германцы, переходя по выражению Г. Дельбрюка «от службы к вражде и от вражды к службе» Дельбрюк Г. Указ. соч. С. 368. с Римом, деятельно использовали все вынужденные мирные передышки, перенимая у римлян хозяйственные и технологические навыки, накапливая знания об Империи.
Со смертью Констанция I в 306 г. начался долгий период войн между цезарями и августами, сменявшими друг друга. Добровольное отречение от власти удалось только Диоклетиану, другой август - Максимиан - оказался на него не способен. Никакие родственные связи, встречи и клятвы не смогли предотвратить ожесточенной борьбы за власть. Даже когда сын Констанция I Константин остался управлять целой империей вдвоем с Лицинием, установить «согласие августов» не удалось. Лициний был убит вопреки клятве Константина, и с 324 г. Константин правил единовластно. Непрекращающиеся войны 306-312 гг. позволили германцам еще раз проверить на прочность оборону запада Империи, однако Константин в 308-309 гг. разгромил вторгшихся в Галлию франков и аламаннов, взял в плен их вождей и предал мучительной смерти. И хотя впоследствии Юлиан говорил о том, что победы Константина Великого над варварами были незначительны и смешны, однако факта успешной обороны им Галлии в 305-312 гг. и незыблемости рейнской границы в последующие годы правления (благодаря действиям его сына Криспа Seeck O. Crispus // RE. 1901. Hbd. 8. Sp. 1722., которого он казнил без причин и вопреки здравому смыслу Моммзен Т. Указ. соч. С. 502.) отрицать нельзя.
Константин Великий, каким бы удачливым полководцем он не был в боях против варваров, проявил себя в основном в сражениях против соправителей. Самые блестящие победы его были одержаны над Максенцием и Лицинием, а не над франками и аламаннами, как это можно было бы сказать о его отце. Поэтому титул «Великий» он получил, естественно, за покровительство христианству (из-за этого негодовал Юлиан, предпочитавший видеть «Великим» Диоклетиана), хотя насколько он сам был христианином - вопрос неоднозначный. Второй его заслугой было основание новой столицы, которая окончательно сместила центр тяжести в Империи на Восток. Т. Моммзен кратко и ясно объясняет выбор места для нового столицы, причем делает это с идеологической и стратегической точки зрения Моммзен Т. Указ. соч. С. 501.. Неизвестно, насколько сам Константин осознавал исторические последствия своего шага по основанию новой столицы. С какой бы алчностью он не грабил другие города Империи ради украшения старого Византия успеха его замыслу это не гарантировало. Ведь всего за 40 лет до этого выбранная Диоклетианом в качестве резиденции Никомедия (расположенная от Константинополя всего в 100 километрах) бесспорным центром всего римского мира так и не стала, несмотря на славу «новых Афин». Несмотря на сомнительность проекта, активная внешняя политика теперь проводилась только в интересах безопасности новой столицы. Константин обратился к проблемам на дунайском фронте.
На Дунае в 330-х годах Константин переселил большое число сарматов в пределы Империи, так как они были изгнаны в результате внутриплеменного конфликта, а затем воевал с готами Gwatkin H. M. Constantine and his city // CMH. 1924 Vol. I. P. 19., которые до этого довольно долгое время не предпринимали крупных военных акций против Империи, подобных тем, что были при Деции и Клавдии II Готском. В 332 г. Константин заключил победный мир с готами, который подтвердил право готов торговать с Империей на определенных условиях в обмен на поставку римлянам некоторого количества войск, выдачу заложников и признание некоторого усиления контроля Рима над племенами, заселившими бывшую Дакию. После этого конфликта Рим стал чаще вмешиваться в варварские споры и направлять германцев друг против друга Буданова В. П. Варварский мир... С. 106.. Такая политика давала куда более существенные результаты, нежели собственно военные действия. Назначенный соправителем сын Константина Константин II в 331 г., по-видимому, принимает титул Alamannicus, впервые в истории Империи. Это еще одно свидетельство, насколько расширились знания друг о друге Рима и варваров, и насколько возрос военный престиж германцев. До этого императоры, над кем бы из германцев ни была одержана победа, принимали только титул Germanicus, и только готы «удостоились чести» наличия отдельного титула для римского императора Gothicus и даже Gothicus Maximus.
Таким образом, в первой трети IV в. германцами была опробована на прочность восстановленная Империя, причем, несмотря на крах тетрархии при первой же попытке организованно передать власть следующему поколению правителей, военные и дипломатические таланты императоров не позволили германцами внести хаос в римский мир. К этому времени уровень социально-экономического развития германцев был таков, что сделалось возможным строить относительно долгосрочные взаимоотношения с Империей на основе взаимного уважения. В римских источниках появляются новые сведения о германцах и новые имена, германцы активно включаются не только в торговлю с Римом, но и проникают в святая святых римской власти - в гвардию. Мир между двумя сосуществующими общностями стал возможен, так как на некоторое время установилось равновесие между напором новых племен на юг и включением приграничных германцев в Империю в качестве федератов.
Кроме того, образование новых защищенных рубежей Империи дало новый толчок к стабилизации, расширению и осознанию себя основных германских племенных союзов, что вскоре привело к затяжным межплеменным войнам, умело провоцируемым и поддерживаемым имперской дипломатией. Ранее это было невозможно из-за расплывчатости этнических и территориальных границ между германскими группировками. Перед ними впервые встал выбор - остановиться на достигнутом и защищать свои новые земли от посягательств других племен или продолжать натиск на Империю совместно с соседями с севера. Эта альтернатива расколола многие племенные союзы, в том числе готов и аламаннов. В свою очередь римляне навсегда отказались от политики принудительной очистки пограничных земель от германцев. Декуматские поля и Дакия были заселены вплоть до новых римских оборонительных рубежей. Мир был более выгоден для Империи, однако полезен он оказался в первую очередь германцам, что они и продемонстрировали в последующие годы IV в.
2. Смена приоритетов. Утрата равновесия
2.1 Военно-политические приоритеты наследников Константина
Уже в ходе борьбы Константина Великого за единовластие тетрархия была фактически ликвидирована. Попытка Диоклетиана разделить власть между талантливыми военачальниками, которые затем были связаны родственными узами, чтобы как-то гарантировать их от междоусобной войны, провалилась. Тем не менее, отказываться от системы разделения Империи на «зоны ответственности» для быстроты решения внешнеполитических вопросов было нельзя. Поэтому, несмотря на непререкаемое лидерство Константина в Империи в 324-337 гг., полностью единовластным правителем он не был ни дня. Старая тетрархия получила замену в лице четырех сыновей Константина, получавших один за другим титул цезаря, и его племянников, из которых Далмаций получил титул цезаря, а Ганнибалиан с титулом «благороднейший» Гиббон Э. Упадок и разрушение Римской империи. Гл. 18. некоторое время управлял Арменией и окружающими ее союзными народами Aur. Vict. Caes. XLI. 20.. Таким образом, степень родства между соправителями была повышена до предела. Однако стабильности Империи это не принесло. Константин сам подал пример беспощадности ради власти трем своим наследникам, казнив своего старшего сына - Криспа, которому был обязан окончательной победой над Лицинием. Это было сделано в канун 20-летнего юбилея правления Константина Моммзен Т. Указ. соч. С. 501., для того, чтобы показать, что по примеру Диоклетиана он от власти отказываться не собирается. Казнена была и императрица, которая верно прожила с Константином в браке 20 лет.
После некоторой растерянности, последовавшей за его смертью, когда факт кончины императора долго скрывался, сыновья Константина приступили к переделу наследства. Летом 337 г. во время резни, устроенной гвардией, были убиты двое братьев Константина Великого, семь его племянников и виднейшие патриции, после чего у руководившего этой акцией Констанция II, связанного с убитыми по воле отца еще и кровосмесительными по сути браками Гиббон Э. Упадок и разрушение Римской империи. Гл. 18., остались только двое малолетних и беспомощных двоюродных братьев - Галл и Юлиан, которые имели, может быть, большие права на престол, чем потомство Константина Бенуа-Мешен Ж. Юлиан Отступник. М., 2001. С. 23.. Империя была поделена между тремя родными братьями, старшему из которых был 21 год, а младшему - 17. Средний из них - Констанций II стал управлять всем Востоком, где к удовольствию братьев сразу же увяз в тяжелых войнах с персами, возглавляемыми их возмужавшим царем Шапуром II.
