Иван Грозный как историческая личность
39
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение………………………………………..…………..3
Семибоярщина……………………………..………………4
Правительница Елена Глинская………………………..…8
Детство Ивана……………………………..………………10
Царский титул…………………………………..…………13
Московское восстание……………………………….…...16
Первые реформы………………………………….………19
Покорение Казани………………………………….……..27
Пора заговоров………………………………………….....29
Последние реформы…………………………….………...34
Война за Ливонию………………………………….……..39
Литература…………………………………………….…...41
ВВЕДЕНИЕМногое переменилось в жизни европейских наро-дов в XVI в. На континенте еще господствовал феодализм, но в передовых западноевропейских странах подспудно стали складываться буржу-азные отношения. Великие географические открытия положили начало мировой торговле и созданию колониальной системы, обогатившей буржуазию. Насту-пила эпоха ранних буржуазных революций. Первая такая революция победила в Нидерландах, освободившихся от испанского владычества. Реформация в Германии, направ-ленная против феодальной реакции, совершила переворот в области идей..Лицо Европы преобразилось. Если Италия и Герма-ния не смогли преодолеть феодальную раздробленность, то Франция и Англия превратились в абсолютистские ' централизованные монархии. На востоке Европы возникла огромная держава -- единое Российское государство.Страны Восточной Европы добились в XVI в. круп-ных экономических успехов, выразившихся в расцвете торговли и ремесел, в росте городских центров. Но, несмотря на достигнутый прогресс, в этих странах побе-дила феодальная реакция. Немецкое дворянство закре-постило крестьян, жестоко подавив крестьянское восста-ние. Волны крепостничества захлестнули сначала Поль-ско-литовское государство, а затем, в конце XVI в., Россию. В силу неблагоприятных исторических условий, среди которых немаловажную роль играло страшное татарское нашествие, Русское государство несколько отставало в своем развитии. Губительные последствия иноземного ига давали о себе знать в течение длительного времени. Но русский народ стряхнул оцепенение. Русское национальное самосознание переживало подъем. В сфере литературы и 1 публицистики, летописания и книгопечатания, живописи и архитектуры появились замечательные мастера. Дале-кая Московия ощутила ветры европейской Реформации. На ее культуру пал отблеск итальянского Возрождения.Политическое развитие России в XVI в. отмечено было противоречиями. Объединение русских земель в рам-ках единого государства не привело к немедленному ис-чезновению многочисленных пережитков феодальной раздробленности, которые опутывали русское общество густой пеленой. Между тем потребности политической централизации диктовали необходимость преобразования отживших институтов. Реформы стали велением времени.Благодаря своему возросшему военному могуществу Россия смогла решать крупные внешнеполитические за-дачи. Она перестроила на новых началах отношения с татарским миром и западными соседями. Ее вооруженные силы повели борьбу за воссоединение западнорусских земель, попавших после татарского погрома под власть Литвы. Но страна все еще не располагала морскими гаванями, через которые она могла бы установить тес-ные экономические связи с развитыми странами Запада. Вопрос о завоевании выхода к морю был поставлен на повестку дня.Таким было время образования и укрепления Рус-ского централизованного государства. Это время сформи-ровало личность Ивана Грозного и испытало на себе ее воздействие. Едва ли в русской истории найдется другой исторический деятель, который получил бы столь про-тиворечивую оценку у потомков. Одни считали его вы- 1 дающимся военачальником, дипломатом и писателем, об-разцом государственной мудрости. В глазах других он был кровавым тираном, почти сумасшедшим. Где же истина? Кто прав в своей оценке? Ответ на подобные вопросы могут дать только факты. Проследим же за ними терпе-ливо, со всей возможной тщательностью.СЕМИБОЯРЩИНАДед Грозного Иван III женат был дважды: в первый раз на тверской княжне, а во второй -- на визан-тийской царевне Софье (Зое) Палеолог. Трон дол-жен был перейти к представителям старшей линии семьи в лице первенца Ивана и его сына Дмитрия. Великий князь короновал на царство внука Дмитрия, но потом заточил его в тюрьму, а трон передал сыну от вто-рого брака Василию III. Подобно отцу, Василий III тоже был женат дважды. В первый раз государевы писцы пере-писали по всей стране дворянских девок-невест, и из полу-тора тысяч претенденток Василий выбрал Соломонию Сабурову. Брак оказался бездетным, и после 20 лет супру-жеской жизни Василий III заточил жену в монастырь. Вселенская православная церковь и влиятельные бояр-ские круги не одобрили развод в московской великокня-жеской семье. Составленные задним числом летописи ут-верждали, будто Соломония постриглась в монахини, сама того желая. В действительности великая княгиня проти-вилась разводу всеми силами. В Москве толковали, будто в монастыре Соломония родила сына -- законного наслед-ника престола -- Юрия Васильевича. Но то были пустые слухи, с помощью которых инокиня пыталась помешать новому браку Василия III.Второй женой великого князя стала юная литвинка княжна Елена Глинская, не отличавшаяся большой знат-ностью. Ее предки вели род от хана Мамая. Союз с Глин-ской не сулил династических выгод. Но Елена, воспитан-ная в иноземных обычаях и непохожая на московских боярышень, умела нравиться. Василий был столь увлечен молодой женой, что в угоду ей не побоялся нарушить заветы старины и сбрил бороду.
Московская аристократия не одобрила выбор велико-го князя, белозерские монахи объявили его брак блудо-деянием. Но большей бедой было то, что и второй брак Василия III оказался поначалу бездетным. Четыре года супруги ждали ребенка, и только на пятом Елена родила сына, нареченного Иваном. Недоброжелатели-бояре шепта-ли, что отец Ивана -- фаворит великой княгини. Согласно легенде, во всем царстве в час рождения младенца будто бы разразилась страшная гроза. Гром грянул среди яс-ного неба и потряс землю до основания. Казанская хан-ша, узнав о рождении царя, объявила московским гонцам: «Родился у вас царь, а у него двои зубы: одними ему съесть нас (татар), а другими вас»1. Известно еще много других знамений и пророчеств о рождении Ивана, но все они были сочинены задним числом.
В великокняжескую семью рождение сына принесло обычные заботы и радости. Когда Василию случалось по-кидать Москву без семьи, он слал «жене Олене» нетер-пеливые письма, повелевая сообщать, здоров ли «Иван-сын» и что кушает. Ото дня ко дню Олена уведомляла мужа, как «покрячел» младенец и как явилось на шее у него «место высоко да крепко» 2. Ивану едва испол-нилось три года, когда отец его занемог и вскоре умер.
Характер взаимоотношений великого князя с окру-жавшей его знатью никогда прежде не проявлялся так ярко, как в момент болезни и смерти Василия III. За-вещание великого князя не сохранилось, и мы не знаем в точности, каковой была его последняя воля. В Воскре-сенской летописи 1542 г. читаем, что Василий III бла-гословил «на государство» сына Ивана и вручил ему «скипетр великой Руси», а жене приказал держать го-сударство «под сыном» до его возмужания 3. При Грозном в 50-х годах летописцы стали утверждать, будто вели-кий князь вручил скипетр не сыну, а жене, которую считал мудрой и мужественной, с сердцем, исполненным «великого царского разума» 4. Иван IV любил свою мать, и в его глазах имя ее окружено было особым ореолом. Неудивительно, что царские летописи рисовали Елену за-конной преемницей Василия III. Со временем летопис-ная традиция трансформировалась, и Елена превратилась в носительницу идей централизованного государства, за-щитницу его политики, твердо противостоявшей проискам реакционного боярства.
Если от официальных летописей мы обратимся к не-официальным источникам, то история прихода к власти Глинской предстанет перед нами в совсем ином освеще-нии. Осведомленный псковский летописец записал, что Василий III «приказа великое княжение сыну своему большому князю Ивану и нарече его сам при своем жи-воте великим князем и приказа его беречи до пятнад-цати лет своим боярам немногим» 5. Если верить псков-скому источнику, великий князь передал власть боярско-му совету, Елена же узурпировала власть, законно при-надлежавшую опекунам.
Какая же версия -- официальная или неофициаль-ная -- верна? Ответ на этот вопрос заключен в самых ранних летописях, составленных очевидцем последних дней Василия III.
...Великий князь смертельно занемог на осенней охо-те под Волоколамском. Услышав от врача, что положат ние его безнадежно, Василий III велел доставить из сто-лицы завещание. Гонцы привезли духовную грамоту, «от великой княгини крыющеся». Когда больного доставили в Москву, во дворце начались бесконечные совещания о.б «устроенье земском». На совещаниях присутствовали сон ветники и бояре. Но ни разу великий князь не пригла-сил «жену Олену». Объяснение с ней он откладывал, до самой последней минуты. Когда наступил кризис... и больному осталось жить считанные часы, советники стали «притужать» его послать за великой княгиней и благос-ловить ее. Вот когда Елену пустили, наконец, к постели умирающего. Горько рыдая, молодая женщина обрати-лась к мужу с вопросом о своей участи: «Государь ве-ликий князь! На кого меня оставляешь и кому, госу-дарь, детей приказываешь?» Василий отвечал кратко, но выразительно: «Благословил я сына своего Ивана государ-ством и великим княжением, а тобе есми написал в ду-ховной своей грамоте, как в прежних духовных грамотех отцов наших и прародителей по достоянию, как прежним великим княгиням». Елена хорошо уразумела слова мужа. Вдовы московских государей получали «по достоянию» вдовий удел. Так издавна повелось среди потомков Кали-ты. Елена плакала. «Жалостно было тогда видеть ее слезы, рыдания»,-- печально завершает очевидец свой рассказ6.
Слова московского автора подтверждают достоверность псковской версии. Великий князь передал управление боя-рам, а не великой княгине. Василию III перевалило за 50, Елена была лет на 25 моложе. Муж никогда не советовался с женой о своих делах. Красноречивым сви-детельством тому служила их переписка. Перед кончиной Василий III не посвятил великую княгиню в свои пла-ны. Он не доверял молодости жены, мало надеялся на ее благоразумие и житейский опыт. Но еще большее зна-чение имело другое обстоятельство. Вековые обычаи не допускали участия женщины в делах правления. Если бы великий князь вверил жене государство, он нарушил бы древние московские традиции.
Летописные сведения относительно передачи власти боярам получили различную интерпретацию в литературе. Известные историки А. Е. Пресняков и И. И. Смир-нов высказали мысль, что Василий III образовал при малолетнем сыне регентский совет из числа бояр, сове-щавшихся у его смертного одра. А. А. Зимин не согла-сился с ними и пришел к выводу, что великий князь поручил государственные дела всей Боярской думе в це-лом, а в качестве опекунов при малолетнем Иване IV назначил двух удельных князей -- Михаила Глинского и Дмитрия Вельского.
Попробуем более детально рассмотреть свидетельства источников. Перелистав тексты духовных завещаний мос-ковских государей, мы можем убедиться в том, что ве-ликие князья неизменно возлагали ответственность за вы-полнение их последней воли на трех-четырех душепри-казчиков из числа самых близких советников-бояр. Примерно так же поступил смертельно занемогший Ва-силий III. Он призвал для утверждения своего завеща-ния трех бояр (М. Юрьева, князя В. Шуйского и М. Во-ронцова) , а также младшего брата Андрея, которого он любил и которому во всем доверял. В беседе со своими будущими душеприказчиками великий князь упомянул о том, что он намерен облечь опекунскими полномочиями также князя Михаила Глинского («что ему в родстве по жене его»). Бояре выразили согласие, но тут же ста-ли ходатайствовать о включении в состав регентско-го совета и своих собственных родственников. Василий Шуйский выставил кандидатуру брата Ивана Шуйского, а Михаил Юрьев назвал имя своего двоюродного дяди Михаила Тучкова. Так был сформирован опекунский совет.
Царь поручил правление «немногим боярам», гласит псковская летопись. Теперь мы можем точно определить их число. Василий III вверил дела семи душеприказчи-кам. Этот факт помогает решить загадку знаменитой мос-ковской семибоярщины. Появление семибоярщины в годы Смуты перестает быть необъяснимой случайностью. В кни-гах Разрядного приказа находим указания на то, что семибоярщина много раз «ведала» Москву при царе Ива-не и его сыне Федоре. Образцом для них, как можно те-перь установить, служила семибоярщина Василия III.
При жизни Василия III его бранили за то, что он решает дела.с несколькими ближайшими советниками -- «сам-третий у постели» -- без совета с Боярской думой.
Великий князь рассчитывал сохранить такой порядок уп-равления посредством учреждения особого опекунского совета. Со временем семибоярщина выродилась в орган боярской олигархии. Но в момент своего появления она была сконструирована как правительственная комиссия, призванная не допустить ослабления центральной власти. Василий III ввел в семибоярщину нескольких самых до-веренных своих советников, которые выдвинулись по его милости и из-за своего худородства не могли претендо-вать на высшие посты в государстве. С их помощью Ва-силий III надеялся оградить трон от покушений со сто-роны могущественной боярской аристократии и ограни-чить влияние Боярской думы. Избранные советники долж-ны были управлять страной и опекать великокняжескую семью в течение 12 лет, пока наследник не достигнет совершеннолетия.
Бояре-опекуны короновали трехлетнего Ивана через несколько дней после кончины великого князя. Они спе-шили упредить мятеж удельного князя Юрия. 25 лет Юрий примерялся к роли наследника бездетного Васи-лия III. После рождения Ивана князь не отказался от своих честолюбивых планов. Опекуны опасались того, что Юрий попытается согнать с трона малолетнего племянни-ка. Чтобы предотвратить смуту, они захватили Юрия и бросили его в темницу. Удельный государь жил в зато-чении 3 года и умер «страдальческою смертью, гладною нужею» 7. Иначе говоря, его уморили голодом.
Передача власти в руки опекунов вызвала недоволь-ство Боярской думы. Между душеприказчиками Васи-лия III и руководителями думы сложились напряженные отношения. Польские агенты живо изобразили положение дел в Москве после кончины Василия III: «бояре там едва не режут друг друга ножами; источник распрей -- то обстоятельство, что всеми делами заправляют лица, наз-наченные великим князем; главные бояре -- князья Вель-ский и Овчина -- старше опекунов по положению, но ничего не решают».
Князь Иван Овчина-Телепнев-Оболенский, названный поляками в числе главных руководителей думы, стал для опекунов самым опасным противником. Он сумел снискать расположение великой княгини Елены. Молодая вдова, едва справив поминки по муже, сделала Овчину своим фаворитом. Позднее молва назовет фаворита подлинным отцом Грозного. Но то была пустая клевета на великокняжескую семью.
Овчина рано отличился на военном поприще. В круп-нейших походах начала 30-х годов он командовал передо-вым полком армии. Служба в передовых воеводах была лучшим свидетельством его воинской доблести. Васи-лий III оценил заслуги князя и незадолго до своей кончины пожаловал ему боярский чин, а по некоторым сведениям, также титул конюшего -- старшего боярина думы. На погребении Василия великая княгиня вышла к народу в сопровождении трех опекунов (В. Шуйского, М. Глинского и М. Воронцова) и Овчины.
Простое знакомство с послужным списком Овчины убеждает в том, что карьеру он сделал на поле брани, а не в великокняжеской спальне.
Овчина происходил из знатной семьи, близкой ко дво-ру. Родная сестра его -- боярыня Челяднина -- была мам-кой княжича Ивана IV. Перед смертью Василий III пе-редал ей сына с рук на руки и велел «ни пяди не от-ступать» от ребенка. Семья Овчины была связана узами родства с опекуном Михаилом Глинским, но родство не предотвратило конфликта. Семейный раздор возник на почве политического соперничества. За спиной Овчины стояла Боярская дума, стремившаяся покончить с заси-лием опекунов, за спиной Глинского -- семибоярщина, ко-торой недоставало единодушия.
Фаворит оказал Глинской неоценимую услугу. Будучи старшим боярином думы, он бросил дерзкий вызов ду-шеприказчикам великого князя и добился уничтожения системы опеки над великой княгиней.
Семибоярщина управляла страной менее года. Ее власть начала рушиться в тот день, когда дворцовая стража отвела Михаила Глинского в тюрьму.
ПРАВИТЕЛЬНИЦА ЕЛЕНА ГЛИНСКАЯПеред смертью Василий III просил Глинского поза-ботиться о безопасности своей семьи. «Пролей кровь свою и тело на раздробление дай за сына моего Ивана и за жену мою...»1 -- таково было последнее напутствие вели-кого князя. Князь Михаил не смог выполнить данного ему поручения по милости племянницы, великой княгини.Австрийский посол Герберштейн объяснял гибель Глин-ского тем, что он пытался вмешаться в интимную жизнь Елены и настойчиво убеждал ее порвать с фаворитом. Герберштейн был давним приятелем Глинского и старал-ся выставить его поведение в самом благоприятном свете. Но он мало преуспел в своем намерении. Об авантюрный похождениях Глинского знала вся Европа. Могло ли мо-ральное падение племянницы в самом деле волновать пре-старелого авантюриста? В этом можно усомниться.Столкновение же между Овчиной и Глинским всерьёз беспокоило вдову и ставило ее перед трудным выбором. Она либо должна была удалить от себя фаворита и окончательно подчиниться семибоярщине, либо, пожертвовав дядей, сохранить фаворита и разом покончить с жалким положением княгини на вдовьем уделе. Мать Грозного выбрала второй путь, доказав, что неукротимый нрав был фамильной чертой всех членов этой семьи. Елена стала правительницей вопреки ясно выраженной воле Васи-лия III. С помощью Овчины она совершила подлинный переворот, удалив из опекунского совета сначала М. Глин-ского и М. Воронцова, а затем князя Андрея Старицкого.Поздние летописи объясняли опалу Глинского и Во-ронцова тем, что они хотели держать «под великой кня-гиней» Российское царство, иначе говоря, хотели править за нее государством. Летописцы грешили против истины в угоду царю Ивану IV, считавшему мать законной пре-емницей отцовской власти. На самом деле Глинский и Воронцов правили по воле Василия III, который назначил их опекунами своей семьи. Но с того момента, как Боярская дума взяла верх над семибоярщиной, законность обернулась беззаконием: боярскую опеку над великой княги-1 ней стали квалифицировать как государственную измену. О Глинском толковали, будто он отравил Василия III и хотел выдать полякам семью великого князя. Но этим толкам трудно верить. На самом деле князь Михаил погиб потому, что был чужаком среди московских бояр. I Уморив Глинского в тюрьме, власти «забыли» наказать Воронцова. Его отправили в Новгород, наделив почетным титулом главного воеводы и наместника новгородского. Подобные действия обнаружили всю пустоту официаль-ных заявлений по поводу заговора Глинского и Во-ронцова.Самый влиятельный из вождей семибоярщины, Юрьев подвергся аресту еще до того, как взят был под стра-жу Глинский. Но он понес еще более мягкое наказание, чем Воронцов. После недолгого заключения его освободи-ли и оставили в столице. Юрьев заседал в Боярской думе даже после того, как его двоюродный брат бежал в Литву.
