Вместе с тем законодательство Собрания было противоречивым. С одной стороны, оно предполагало формирование политической власти демократическим путем выборов, с другой–демократия подвергалась в нем значительному ограничению. Так, признание независимости национальных представителей (депутатов высшего законодательного органов власти) означало, что они в своей деятельности должны не следовать предвыборным наказам или пунктам своей политической программы, а беспрестанно выражать национальные интересы, которые могут быть отличными от устремлений их непосредственных избирателей. В итоге сложился своего рода“парламентский абсолютизм”, когда представители нации получили монопольное право выражать свою волю, принимать от ее имени законы и быть свободными в своих действиях от любого контроля.
Еще одной антидемократической мерой Учредительного собрания стало ограничение участия граждан в выборах путем введения в конце 1789 года имущественного ценза. Такое решение было принято в связи с необходимостью разрешить противоречие между“разумом” и “количеством”, используя понятия этой эпохи, т. е. найти, как совместить рациональность и компетентность функционирования политической власти с равным участием в выборах граждан (как то предписывала“Декларация прав человека и гражданина”), которые не были равны ни по уровню образования, ни по уровню образования, ни в имущественном отношении. Владение собственностью и уплата с нее прямого налога по логике законодателей как раз и являлись условием участия в политической жизни общества. В результате право участвовать в выборах получили“активные”граждане (4 298 960 из 7 млн. взрослого мужского населения), т. е. граждане, достигшие 25-летнего возраста, проживающие в данной местности не менее одного года, не находящиеся в услужении и платящие прямой налог в размере стоимости местной трехдневной заработной платы и выше (от 1, 5– 3 ливров в год); остальные, “пассивные”граждане, были лишены политических прав. Кроме того, Учредительное собрание разграничило право избирать и быть избранным; сами же выборы были организованы в две ступени (на уровне дистрикта и департамента). Все“активные”граждане имели право участвовать в выдвижении выборщиков на первичных собраниях. В число выборщиков могли попасть лишь те“активные”граждане, которые платили налог в размере стоимости местной десятидневной заработной платы и выше (от 5– 10 ливров в год). Право же быть избранным в Национальное собрание – высший законодательный орган власти – регламентировалось еще более высоким цензом –владением земельной собственностью и уплатой прямого налога в размере стоимости“марки серебра”и выше (т. е. от 53 ливров 8 су в год). Избирательный ценз для выдвижения представителей иных уровней политической власти и должностных лиц был эквивалентен цензу выборщиков.
Принятый Учредительным собранием избирательный закон предполагал выделение в соответствии с критерием собственности социально-политической элиты, отличной от общества и управляющей от его имени. Социально-профессиональный состав выборщиков в 1790 году по департаментам Буш-дю-Рон, Финистер, Иль и Вилен, Эндр и Луар, Ланды, Верхняя Луара, Вандея, Верхняя Вьенна и по Парижу свидетельствует, что выборы контролировались представителями социальных верхов, местных элит– “нотаблями”.
Среди выборщиков наиболее высок был процент таких социально-профессиональных категорий, как рантье, юристы, негоцианты и ремесленники (причем под название“ремесленник”зачастую скрывался предприниматель), фермеры. В результате политика оказалась делом наиболее зажиточных слоев общества. “Современники с тревогой заговорили об “аристократии богатства”, которая идет на смену “аристократии крови”. “Что же мы выиграем от того, что уничтожили аристократию дворянства, если ее заменит аристократия богачей? – спрашивал Марат в своем “Друге народа” ”. [14 Ревуненков В. Г. Очерки по истории Великой французской революции 1789 – 1814 гг. СПБ. , 1996. С. 98 ]Но, в то же время, как подчеркивает современный исследователь выборов эпохи революции П. Гениффе, электоральная система вела к власти людей с новыми принципами, людей, тем более способных утвердить эти принципы (“принципы 1789 года”) в общественной жизни, потому что они были независимы от своих избирателей. Свободные в своем выборе, выборщики могли противостоять общественному мнению, быть революционными, когда вокруг царила апатия или контрреволюционные настроения.
Тырсенко А. В. отмечает, что избирательная система Учредительного собрания создавала определенные условия и для консолидации новой правящей элиты в общенациональном масштабе. При этом по сравнению со Старым порядком изменялся не только состав элиты, но и принцип формирования. Так, в дореволюционной Франции принадлежность к ней определялась владением привилегиями. Поэтому вопрос о привилегиях оставался основным источником противоречий между дворянской аристократией и буржуазными верхами третьего сословия к исходу Старого порядка. После упразднения сословий и связанных с ними привилегий 4–11 августа 1789 года единственным критерием для вхождения в состав правящей элиты стало владение собственностью, что создавало реальную возможность для слияния в рамках новой элиты собственнических слоев французского общества. Сохранение Учредительным собранием исполнительной власти в руках Людовика XVI также символизировало определенную преемственность между Старым и Новым порядками во Франции. По мнению же либеральных политиков– “людей 1789г. ”, только представители социальных верхов, воспитанные на идеях Просвещения и владевшие собственностью, были заинтересованы в общественном прогрессе и призваны утвердить в общественной жизни“принципы 1789г. ”.
Манфред А. З. отмечает, что “для правильного понимания характера Учредительного собрания при господстве крупной буржуазии должно быть принято во внимание, что борьба против феодально-абсолютистских сил была еще далеко не завершена, но и руководившая Собранием партия (употребляя этот термин, понятно, условно) конституционалистов (Мирабо, Лафайет, Мунье и др. ) не могла не считаться с настроениями и требованиями народных масс, что, наконец, сама крупная буржуазия была заинтересована в преобразовании Франции на буржуазных основах. Именно в силу этого многие из законов, принятых Учредительным собранием, имели несомненно прогрессивное значение”. [15 Манфред А. З. История Франции. М. , 1973. Т. 2. С. 15 - 16] 2 ноября 1789 года Собрание по предложению Талейрана постановило конфисковать все имущество и земельную собственность церкви, передав их в распоряжение нации. Церковные земли, объявленные национальным имуществом, были пущены в распродажу. Церковь была лишена также ряда важных прав и обязанностей (регистрация рождения, брака, смерти), перешедших государству, установившему контроль и над всей ее деятельностью.
Учредительное собрание уничтожило все старые сословные деления. Это был важный шаг на пути создания нации. 19 июня 1790 года, чтобы полностью обеспечить юридическое равенство граждан и чтобы лишить бывшее дворянство каких–либо формальных преимуществ, Учредительное собрание отменило все дворянские титулы и самый институт наследственного дворянства. Все старые дворянские титулы: князь, герцог, граф, маркиз, виконт и т. д. – были упразднены, и пользование ими запрещено. Так обоим привилегированным сословиям – духовенству и дворянству –были нанесены сокрушительные удары. Впрочем, при общем бесспорно прогрессивном характере этого законодательства и в нем сказалась противоречивость, присущая политике буржуазного Учредительного собрания. Духовенство было лишено не только юридических преимуществ, связанных с его прежним статусом первого сословия, но и экономических. Секуляризация церковных земель подорвала экономическую мощь духовенства. Но на феодальную собственность буржуазное Собрание не решилось покуситься, напротив, оно взяло ее под защиту.
Законодательство Учредительного собрания в области торговли и промышленности, продиктованное прежде всего интересами буржуазии, имело объективно прогрессивный характер. Вдохновленные идеями физиократов, буржуазные законодатели стремились обеспечить ничем не ограничиваемую свободу хозяйственной инициативы. Все формы ограничений, регламентации средневекового происхождения были упразднены, отныне ничто не препятствовало предпринимательской деятельности и хозяйственной инициативе. В феврале 1791 года был издан декрет об упразднении цехов, что также ликвидировало один из пережитков средневековья. Но несколькими месяцами позже, 14 июня 1791 года, по предложению депутата Ле Шапелье огромным большинством голосов был принят декрет, прямо направленный против рабочих. Закон Ле Шапелье
Общий подъем общественно-политической жизни, наблюдавшийся во Франции после победы революции, сказался и на рабочем движении, которое заметно активизировалось. В годы революции продолжали существовать такие архаичные организации, как компаньожи, т. е. тайные союзы подмастерьев, которые на свой лад вели борьбу с хозяевами. Но в эти же годы появились и зачатки рабочих организаций современного типа, прежде всего в Париже.
Осенью 1790 года возник “Типографский и филантропический клуб”. Это был союз рабочих-печатников, издававших даже свою газету. Также был создан“Братский союз рабочих плотницкого дела”. Имеются сведения о возникновении “братских обществ”рабочих по другим профессиям: слесаре, подмастерьев-каменщиков, подмастерьев-башмачников, кожевников и дубильщиков, а также грузчиков парижского порта.
С конца 1790 года по всей стране стало расти стачечное движение. Местные власти направляли против бастующих рабочих национальных гвардейцев, войска, жандармов. “Подстрекателей”к стачкам бросали в тюрьму. Многие другие волнения были подавлены силой оружия.
На все эти события Учредительное собрание реагировало принятием 14 июня 1791 годазакона Ле Шапелье, в котором наиболее ярко проявился классовый характер всего его законодательства. Этот закон запрещал коалиции граждан“одной специальности и профессии”, как якобы восстанавливающие только что запрещенные цехи, запрещал этим гражданам“заключать между собой соглашения, направленные к тому, чтобы сообща отказаться или согласиться только при определенной плате оказывать услугу своим мастерством или своим трудом”. Все такие постановления объявлялись “посягающими на свободу и на Декларацию прав человека”, а зачинщиков и подстрекателей к этим постановлениям надлежало приговаривать “к уплате штрафа в размере 500 ливров и лишению прав активного гражданина и доступа на первичные собрания в течение одного года”. Если же упомянутые решения и соглашения содержат в себе угрозы по адресу предпринимателей и других рабочих, “то все зачинщики, подстрекатели и подписавшиеся под этими актами или текстами будут наказаны штрафом в размере 1000 ливров каждый и трехмесячным тюремным заключением”. 20 июля того же года к закону Ле Шапелье была принята дополнительная статья, специально направленная против стачек сельскохозяйственных рабочих. По этой статье“жнецам, батракам, сельским рабочим” запрещалось “объединяться между собой с целью добиться повышения и фиксации сдельной оплаты заработка под угрозой штрафа, не могущего превышать стоимости 12 рабочих дней, и задержания муниципальной полицией”.
Таким образом, как только рабочие попытались объединиться в борьбе за повышение заработной платы, захватившая всю полноту власти в стране буржуазия поспешила лишить их важнейших прав–права на создание рабочих союзов и права на стачку. Закон Ле Шапелье носил ярко выраженный антирабочий характер, хотя запрещение коалиции лиц“одной специальности и профессии” формально относилось и к предпринимателям. “Известна оценка К. Маркса “этого буржуазного государственного переворота”, при помощи которого “французская буржуазия в самом начале революционной бури решилась отнять у рабочих только что завоеванное право ассоциаций”. К. Маркс отмечал также, что этот закон “втискивавший государственно-полицейскими мерами конкуренцию между капиталом и трудом в рамки, удобные для капитала, пережил все революции и смены династий. Даже правительство террора оставило его неприкосновенным”. ”. [16 Ревуненков В. Г. Очерки по истории Великой французской революции 1789 – 1814 гг. СПб. , 1996. С. 131. ] Закон Ле Шапелье просуществовал до 1864 года.
Непосредственное влияние этого закона на французское рабочее движение, делавшее тогда лишь свои первые шаги, было самым пагубным. Типографский клуб и другие зачатки рабочих организаций были вынуждены прекратить свою деятельность, а стачечное движение лета 1791 года– задушено.
С целью обеспечить хозяевам дешевые рабочие руки и подорвать стачечное движение Учредительное собрание предприняло тогда еще один шаг: декретом от 16 июня 1791 года были окончательно закрыты существовавшие в Париже с июля 1789 года“благотворительные мастерские”. Это вызвало волнения в предместье Сент-Антуан, где рабочие пытались захватить у национальной гвардии несколько пушек, но потерпели в этом неудачу.
3. 2. Конституция 3 сентября 1791 года.
Разработка Конституции
Работа над отдельными статьями Конституции велась с сентября 1789 года, когда был сформирован конституционный комитет Учредительного собрания, провозгласивший подготовку Конституции своей первоочередной задачей. Через год, в сентябре 1790 года, Учредительное собрание решило приступить к кодификации принятых к тому времени конституционных декретов. С этой целью был расширен состав конституционного комитета. С приходом“триумвирата” – Барнава, Дюпора и А. Ламета –в конституционный комитет его работа приняла иное по сравнению с первоначальным направление. Теперь речь шла уже не только о сведении воедино конституционных декретов Учредительного собрания, но и о переосмыслении их содержания, о точном определении места и функций политических институтов с тем, чтобы препятствовать новому витку развития революции. Необходимость такого пересмотра для фельянов была очевидна. В ходе революции ослабела взаимосвязь между важнейшими элементами политической системы, теперь же, когда на повестке дня стоял вопрос о достижении общественной стабильности, насущной потребностью являлась адаптация политической системы к решению этой задачи.
Определяя политическое значение Конституции, фельяны исходили из выдвинутой в 1789 году Ж. -Ж. Мунье, Сийесом и Барнавом идеи о необходимом разграничении двух властей–конституирующей и конституированной. В соответствии с логикой такого разграничения нация обладает обеими властями, которые восходят к общему для них источнику–принципу народного суверенитета. В силу конституирующей власти нация вправе учредить представительные органы власти, т. е. дать себе Конституцию. Закрепленная в Конституции конституированная власть будет затем принимать решения от имени нации.
Конституционный акт, предложенный конституционным комитетом Учредительному собранию, воплощал важнейшие положения либеральной идеологии. В нем содержались гарантии гражданских прав и свободы личности, закреплялся принцип народного суверенитета и принцип разделения властей при сохранении института монархии, а также обеспечивался контроль собственников над политической властью путем установления избирательного ценза. Конституционный акт предполагал утверждение либерального политического режима, наиболее благоприятного для достижения общественного согласия.
Также в августе 1791 года фельяны предложили Учредительному собранию ряд поправок к конституционным декретам. Они были направлены, во-первых, на то, чтобы закрепить преобладание либерального большинства Учредительного собрания в высших институтах государственной власти. Во-вторых, предложения профельянского конституционного комитета имели своей целью усилить королевские прерогативы. Наконец, третья группа поправок преследовала цель предоставить всем собственникам господствующее положение в государственных институтах власти и решить на компромиссной основе вопрос о церковном устройстве. В ходе бурных августовских дебатов по Конституции фельянам не удалось одержать верх по всей совокупности предложенных ими изменений. И все же Учредительное собрание приняло ряд внесенных ими принципиальных поправок. Учредительное собрание пошло на реформу имущественного ценза, предоставило право королю командовать армией и признало за ним статус наследственного представителя нации, несменяемого и не подлежащего суду. За рамки Конституции был выведен закон о гражданском устройстве духовенства.
Права человека по Конституции 1791 года
Конституция 1791 года стала важным актом первого этапа революции, которая завершила этот этап и является его итогом. В ней сочетаются теоретические принципы Монтескье (разделение властей) и отчасти Руссо (суверенитет народа и понятие закона как выражение общей воли).
“Декларация прав человека и гражданина”вошла в нее как вводная часть. Конституция состоит из введения и семи разделов, которые делятся на главы.
Во введении торжественно подтверждаются начала “Декларации прав человека и гражданина”. Отменяются наследственные и сословные отличия, феодальный порядок, титулы, звания преимущества, проистекавшие из этого порядка, вотчинная юстиция, равно как и продажа, и передача по наследству государственных должностей: “…нет более ни дворянства, ни пэрства, …ни феодального порядка, …никаких титулов, званий…, никаких рыцарских орденов…, кроме отличий, присвоенных общественным должностным лицам при исполнении их обязанностей”. Упраздняются привилегии какой-либо части нации или индивида, сословные цеховые управы, профессиональные и ремесленные корпорации. Однако Конституция так же, как“Декларация…”, умалчивает об отмене феодальных повинностей крестьянства. В разделе первом говорится о естественных и гражданских правах. Конституция гарантирует:
Свободу передвижения “…без опасения подвергнуться задержанию или заключению иначе как в порядке, предусмотренном конституцией”;
Свободу слова и печати без предварительной цензуры;
Свободу отправлять обряды того вероисповедания, к которому он принадлежит; Свободу граждан собираться в общественных местах, “…сохраняя спокойствие и без оружия, с соблюдением полицейских законов”; Свободу обращаться к установленным органам власти с петициями, но не коллективными, а“подписанными отдельными лицами”. Надо отметить, что оговорки, ограничивающие свободу собраний и свободу петиций, вызывались страхом перед трудящимися.
Также Конституция обеспечивала следующие права:
Всем гражданам открыт доступ к местам и должностям без каких-либо иных отличий, кроме проистекающих из их способностей и добродетелей;
Все налоги подлежат раскладке между всеми гражданами равномерно, сообразно их состоятельности;
Одни и те же правонарушения будут караться одними и теми же наказаниями, независимо от каких-либо личных различий.
Также в Конституции говорилось, что законодательная власть не может издавать законы, препятствующие осуществлению естественных и гражданских прав, перечисленных в данном разделе и обеспеченных конституцией, или нарушать эти права; а так как“…свобода состоит в том, чтобы делать все, что не наносит ущерба правам других или общественной безопасности”, то закон может установить наказание за совершение деяний, которые, нарушая общественную безопасность или права других граждан, вредны для общества. Так же как и в “Декларации…”, в Конституции обеспечивается неприкосновенность собственности и справедливое предварительное возмещение в том случае, “если установленная законом необходимость потребует имущественных жертв”. Отмечается, что имущества, “предназначенные на покрытие расходов по отправлению религиозных обрядов, а также обеспечение (деятельности) общеполезных учреждений”, принадлежат нации и во всякое время находятся в ее распоряжении. Конституция гарантирует действительность произведенного отчуждения имуществ или могущего последовать в порядке, установленном законом.
