Революция 1917 года глазами современников - (реферат)

Революция 1917 года глазами современников - (реферат)

Дата добавления: март 2006г.

    РЕВОЛЮЦИЯ 1917 ГОДА
    В ОЦЕНКЕ
    СОВРЕМЕННИКОВ.

Октябрьская революция, явившаяся важным событием 20 века, оставила нам множество исторических источников о себе. Это документальные и мемуарные произведения, художественная литература и газетный материал. Источники разнообразны, как разнообразно и велико происшедшее событие, явившееся только одним из целой цепочки событий, потрясших мир в начале 20 века. Участники и свидетели русской революции, волей-неволей втянутые в нее, оказались поколением, для которого она стала главным событием жизни (или событием, оказавшимся в жизни поворотным). В их жизни не было ничего более запомнившегося, чем события в России, происшедшие начиная с октября 1917 года. Поэтому то, что дошло до нас от этих людей, так или иначе связано с революцией.

Воспоминаний, написанных “по горячим следам”, сохранилось очень мало. Дневник, найденный при обыске, мог стать поводом к заключению в тюрьму, расстрелу. З. Гиппиус: ”Дневник в Совдепии, - не мемуары, не воспоминания “после”, а именно “дневник”, - вещь исключительная; не думаю, чтобы их много нашлось в России после освобождения. Разве комиссарские”. (1) Думаю, З. Гиппиус преувеличила возможности и способности “комиссаров”. За время работы мне не встретилось ни одного “комиссарского” дневника.

Социальная катастрофа, произошедшая в России, практически не оставила равнодушных, потому что в нее были вовлечены все. Используемое в моей работе деление участников Октябрьской революции на революционеров и контрреволюционеров условно, и включает в себя все классы и слои русского общества, расколовшегося на два лагеря. Как и во всяком социальном движении, расстановка сил напоминала весы, колебавшиеся, в зависимости от обстоятельств, в пользу одного из двух лагерей. Одной из целей моей работы является раскрытие отношения к революции всех составляющих обоих лагерей: буржуазии, служащих, рабочих, крестьян, солдат, интеллигенции, так как в каждой из названных групп находились представители  всех классов и социальных слоев, бывших в России. Несмотря на стремительность октябрьских событий, о них сразу стали много писать. Эта тема оказалась очень благодарной тем, кто разрабатывал ее - ведь революция имела последствия, растянувшиеся на десятилетия.

С этого момента не только Россия, но и мир раскололся на две системы, стремившиеся подавить друг друга. То, каким виделся этот процесс его очевидцам, чем они его представляли себе является одной из целей моей работы. Отмечу сразу, что у обоих лагерей были общие черты, четко различаемые в их наследии: это, во-первых,  перманентность русской революции. Все понимали, что она необратима, и ее не остановить. Революция уже стала восприниматься таковой после отречения царя. Но одни хотели закончить ее отречением (что и произошло), а другие - продолжать. Была еще малочисленная группа людей, которые знали, что этому не будет конца, пока Россия не примет черты и формы государственности, свойственные ей.

Еще одной общей чертой было всеобщее стремление к твердой власти. Но в вопросе - кому доверить Россию - единства не было, и решить этот вопрос демократическим путем не удалось. Большевики сами себе доверили Россию.

По мере развития революции ее завоевания вызывали все больший восторг у левых и сочувствовавших им и, наоборот, растерянность и ужас остальных. Это контрастирует со смешанными чувствами (радости и страха) Февральской революции, когда отречение царя воспринималось как начало новой, свободной, демократической России. Это была весна России, пробуждение и обновление ее, в то время как в октябре доминировали лишь чувства ненависти и решимости одних и страха, растерянности - у других. С этого момента начинается и все увеличивается кровожадность революции, дошедшей до своей крайней формы и разрушающей “до основанья” старый мир.

Противостоящие стороны принадлежали к разным классам, и встречающийся в мемуарном и документальном наследии классовый подход естественен в условиях революции и Гражданской войны. “Свои” выставлены в более привлекательном свете, “чужие” окрашены в черный цвет.

Очень немногие современники революции подошли к ней с надклассовых, человеческих позиций. Такой подход был сложен, хотя бы потому, что их окружало буквально море зла и ненависти. Возвыситься над классовой ненавистью, дать событиям истинную, с позиций добра и зла, оценку, в то время было нелегко. Люди, дающие такую оценку, как правило, принадлежали к интеллигенции, т. е. исчезающей при большевиках прослойке, чуждой им и опасной для них. Хотелось бы охарактеризовать использованную мной литературу по значимости. Среди революционеров выделяются работы “вождей”: Троцкого Л. И. , Ленина В. И. , Невского В. И. , Антонова В. А. , Подвойского Н. И. и др. Целью революционеров не было воссоздание  _подлинной . картины событий. Они писали воспоминания по прошествии некоторого времени, многие моменты в их мемуарах отсутствуют или противоречат друг другу, а иногда даются в приукрашенном виде. Выдавание желаемого за действительное - типичная черта “революционных” воспоминаний. Преувеличение роли большевиков в русской революции, преувеличение влияния “вождей” большевиков на массы, преувеличение активности масс в ходе октябрьского восстания, выставление сил контрреволюции в невыгодном свете по отношению к революционерам - вот то, чем грешили революционеры-мемуаристы. По прочтении мемуаров революционеров понимаешь, что это воспоминания  борцов, а не людей. В них не видно человека сомневающегося, размышляющего, мятущегося, то есть человека со всеми его человеческими “атрибутами”. Большевиков отличала изначальная заданность решений и действий, это полностью отражено в их воспоминаниях.

Противники большевиков представляют довольно пестрый лагерь, в котором для меня были важны работы Бельгарда С. К. , Изгоева А. С. , Милюкова П. Н. , Плеханова Г. В. , Струве П. Б. , Шульгина В. В. , Спиридоновой М. , Гиппиус З. Н. и др. Из названного работы Плеханова, Струве, Изгоева отличают философская направленность, вдумчивость и глубина понимания вопроса. Эти авторы дают всестороннюю оценку большевизма в русской революции, роли большевизма как явления в нашей истории, и его перспектив. Логичность, доказательность отличают эти работы от мемуаров большевиков. Работы в форме дневниковых записей дают нам возможность увидеть картину жизни глазами простого человека, обывателя, подмечающего мелочи жизни, которые теперь так важны для нас. Таковы дневники Готье Ю. В. , Гиппиус З. Н. , Бельгарда С. К. , Ремизова А. М.

Воспоминания политических и партийных деятелей - с той и с другой стороны раскрывают политическую подоплеку событий, скрытую партийную и личностную борьбу, которая современникам революции была не видна. Таковы работы Милюкова П. Н. , Дана Ф. Н. , Керенского А. Ф. , Шульгина В. В. , Демьянова А. , Ленина В. И. , Троцкого Л. И. , Подвойского Н. И. , Антонова В. А. и др.

Тенденциозность - черта, свойственная и революционерам, и контрреволюционерам в равной степени. Эта черта для контрреволюционеров естественна - большевики сломали привычный уклад их жизни - за что же их хвалить? Но в работах контрреволюционеров больше виден человек как личность, а не шестеренка революции. Дневник З. Гиппиус и письмо в ЦК М. Спиридоновой очень эмоционально полны. Именно такие работы дают почувствовать атмосферу той жизни, то, чем дышали люди в то время. Именно контрреволюционеры, из числа интеллигенции, дали оценку революции с человеческих позиций. Большевикам так и не удалось истребить чувство справедливости, всегда отличавшее интеллигенцию. Некоторые из них не побоялись написать правду о революции, теперь и мы знаем ее. Наравне с дневниками письма как известных, вращающихся в политических кругах, так и простых людей приоткрывают нам внутренний мир человека, его каждодневные заботы, переживания, маленькие радости. Таковы письма Перимовой Е. И. мужу, письмо Т. Луначарской к О. Перимовой, “письмо, полученное политическим деятелем из Петрограда”, письмо офицера Г. Литвиненко знакомому в Омск, и, конечно, открытое письмо М. Спиридоновой ЦК партии большевиков, открытое письмо к петроградским рабочим Г. В. Плеханова.

В работе использована и публицистика того времени - работы Д. Рида, А. Вильямса, М. Пришвина, В. Шульгина, Н. Кареева и др.

Речи представлены коротким спичем Л. Троцкого при праздновании очередной годовщины октября и речью Н. Бухарина по аналогичному поводу в 1921 году . Зато в работе присутствуют некоторые документы советской власти (например, ”К гражданам России”), тексты листовок, телеграммы, статьи из газет того времени. Целью дипломной работы было показать различные оценки революции всеми слоями русского общества, оценки с позиций этих слоев, с присущими данным слоям, отличающими их, чертами. Показ всего спектра взглядов на революцию: с сословных, партийных, классовых и, конечно, человеческих позиций - вот в чем заключалась моя задача.

Учитывая малоизученность свидетельств “контрреволюционеров”, несколько больший упор делался на освещение  их восприятия революции.

Надеюсь, читатель сможет использовать приводимый фактический материал для собственной оценки происшедшего.

Итак, непосредственно о взглядах сторон. Война, ведшаяся Россией против Германии и Австро-Венгрии, кроме известных отрицательных результатов - гибели людей, экономического, продовольственного кризиса - повлекла за собой значительное увеличение численности русской армии (до 5 млн. человек). Оценивая расстановку сил к октябрю 1917 года, видно, что она сложилась не в пользу противников революции. Перевес обеспечили солдаты, вооруженные и подготовленные для ведения войны, но не желавшие вести ее. Судьба революции и в феврале, и в октябре зависела от них. Именно они создали тот численный перевес над противником, о котором писал Ленин. В лагере контрреволюции, таким образом, остались лишь офицеры и юнкера, готовые защищать Временное правительство. Вопрос о мире не был решен Временным правительством, и это дорого обошлось ему. Нужно было пожертвовать или союзниками, или властью. Ситуацию, сложившуюся вокруг вопроса о войне, выразил К. Каутский: ”.... чем медленнее приближался мир, тем быстрее ветшало коалиционное министерство, тем более росло число сторонников большевизма, покуда, наконец, большевизм стал у власти” (2). Однако, несмотря на численный перевес большевиков, не все их руководители были единодушны с Лениным относительно сроков восстания. Контрреволюционеры отмечают, что восстание было авантюрой немногих. Называются две фамилии - Ленин и Троцкий:

“.... вожди большевиков усиленно гнали дело к развязке... .. В тактике большевистской партии побеждали уже в это время, быть может, и не сознаваемые отчетливо ее большинством тенденции к ускорению восстания” (3). Из цитаты видно, что, по мнению Ф. Н. Дана, лишь два человека “волокли” за собой партийный актив, который этому, впро-чем, и не сопротивлялся, за исключением Каменева и Зиновьева.

В ночь на 25 октября Ф. Дан (вместе с Гоцем) говорил Ке-ренскому: ”.... среди самих большевиков идут на этот счет (немедленного восстания - К. Д. ) сильные колебания.... Масса большевиков не хочет и боится восстания.... ” (4). П. Н. Милюков также писал, что Ленин начал “настаивать на наступлении”, ”опираясь на Троцкого и вразрез с ближайшими товарищами” (5).

Каким же образом Ленину и Троцкому удалось осуществить задуманное, и что этому способствовало? Ответом на этот вопрос служат размышления П. Н. Милюкова: ”Все они (революции - К. Д. ) начинались сравнительно скромно и сдержанно - и все развивали крайние тенденции, по мере того, как власть ускользала из рук умеренных групп, захвативших ее первоначально, и попадала в руки импровизированных вождей неорганизованных масс. Чем эти вожди могли привлечь к себе внимание масс? Очевидно, прежде всего резкой критикой поведения своих предшественников. Массы, естественно, недоверчивы и подозрительны. Раз революция началась, у них появляется инстинктивная боязнь, как бы она не кончилась слишком рано и слишком близко к своему исходному пункту. Масса не хочет вождей и политических партий, которые становятся ей известны в готовом виде, но желают говорить от ее имени. Она не верит во все то, что имеет прошлое. Она хочет выбирать и санкционировать своих вождей сама - и останавливается на последних пришедших. Все предыдущие, хотя бы они были деятелями той же революции, очень скоро дискредитируются как “контрреволюционеры”, желающие остановить революцию раньше ее естественного конца и, следовательно, лишить массы каких-то возможных, но неизведанных достижений” (6). Как видно, Милюков считает, что за ультралевыми вождями большевиков стояла “толпа”, и их действия диктовались ее интересами. А. Ф. Керенский, оправдывая “бездеятельность” Временного правительства (тогдашних вождей К. Д. ), приводит следующие аргументы в его пользу: ”.... февральская революция не только не медлила в своем стремлении удовлетворить революционное нетерпение масс, но.... она в этом своем стремлении подошла к самому краю пропасти. В той исторической обстановке, в условиях военного времени, больше дать государство, хотя бы сто раз революционное, никаким массам не могло. Мы были на пределе, за чертой которого был уже хаос, закруживший в огненной пляске Россию после октября. Ту стихию, которая кинулась во все тяжкие большевистской реакции, не могли удовлетворить никакие уступки, кроме тех щедрых даров, которыми влекли их за собой ленинские демагоги-агитаторы: похабный мир, бесстыдный грабеж и безграничный произвол над жизнью и смертью всякого, кого угодно будет темной толпе назвать “буржуем” (7). Слова Керенского прекрасно подтверждают концепцию Милюкова.

    Правовед И. Покровский тоже рассматривал взаимоотношения

“вождей и масс”: “Возбуждая массы и в свою очередь возбужда емая ими.... часть (социалистов -большевики-К. Д. ) поднялась до истинного пафоса человеконенавистничества, до истерического исступления. Быть может, в некоторые “светлые промежутки” у от дельных вожаков большевизма и возникала мысль о необходимости остановиться и начать делать хоть какую - нибудь положитель ную работу.... ,но на этом пути положительного строительства они роковым образом были обречены на неудачу. Тут-то и обнару живалось, что уже не они ведут за собой массы, а массы гонят их. Они имеют успех, пока зовут к разрушению, экспроприаци ям, конфискациям и т. д. ,но решительно утрачивают всякую власть, когда осмеливаются погладить против шерсти: нед вусмысленное рычание по их собственному адресу являлось отве том на их призыв к порядку. И они оставляли свои попытки и бросались снова на старый путь социального неистовства, озлоб ленного науськиванья и бессудных расправ” (8). Очевидно, что мысли Милюкова и Покровского сходны между собой: большевики шли на поводу у масс. Так оно и было. Лозунги большевиков оди наково хорошо работали на рабочих, солдат и крестьян - этих трех компонентов толпы. ( Кстати, вот как мыслил базу, поддержи вающей большевиков, Л. Д. Троцкий: ”.... заводы, казармы, дерев ня, фронт, Советы.... ”. (9) Но исходя из логики Милюкова, Ленин и Троцкий после совершенного переворота должны были или сойти с политического олимпа, чтобы дать место приверженцам еще более решительных мер, или начать самим проводить такие меры, чтобы удержать власть в своих руках. Но, судя по тому, какое место в доктрине большевиков занимала интернационализация револю ции, у них были большие планы, рассчитанные отнюдь не на несколько месяцев. Английский посол в Петрограде Дж. Бьюкенен свидетельствовал: ”Их (Ленина и Троцкого - К. Д. ) конечная цель состоит в низвержении всех старых так называемых “империа листических правительств” (10). Петр Струве, на мой взгляд, очень точно назвал социализм “интернационалисти ческим”.

Участник “Ледяного похода” Р. Гуль: ”Может быть, не было еще исторического явления более парадоксального, чем русская рево-люция. По существу своему крестьянская, а потому националь-ная, она с самого начала была втиснута Лениным в прокрустово ложе коммунистической и интернациональной. Правда, из этого ло-жа она быстро выросла.... ” (11).

Мысли, высказанные Милюковым, продолжает профессор Петер-бургского университета, русский философ С. А. Аскольдов: ”Русские общественные деятели, пытаясь перестраивать Россию, никогда не позаботились понять Россию, как страну великих замыслов и по-тенций, как в добре, так и в зле. Они и душу родины мерили на свой образец аккуратно скроенных в заграничных университетах душ. Они всегда исходили из ясно или неясно сознаваемого пред-положения, что как только старые хозяева уйдут, именно они и станут на их место в качестве новых хозяев, которые, конечно, и водворят новый порядок. А между тем не только опыт западно-ев-ропейских революций, но даже русского революционного движения 1905 года учил совершенно обратному, а именно, что русские об-щественные деятели, боровшиеся со старым режимом, в случае успеха борьбы окажутся ничтожной кучкой, не имеющей никакого реального влияния на народ, что с падением старого встанут но-вые силы, которые сметут испытанных, по-своему умудренных опы-том и, во всяком случае, политически честных борцов за русскую свободу” (12). Аскольдов здесь высказывает интересную мысль, которую мы встречали еще у Н. Герцена: русские образованные люди так да-леки от собственного народа, что им никогда не понять друг друга. Политики, реформирующие Россию, просто не знали свой на-род. Они лишь освободили зверя, в нем сидящего, но не подвигли его на строительство цивилизованного государства.

Интересные мысли о взаимоотношениях “вождей и масс” выска-зывал общественный деятель, публицист, историк Петр Струве: ”Во-жаки мыслят себе организацию общества согласно идеалам комму-низма, как цель, разрыв существующих духовных связей и разруше-ние унаследованных общественных отношений и учреждений - как средство. Массы же не приемлют, не понимают и не могут понять конструктивной цели социализма, но зато жадно воспринимают и с увлечением применяют рузрушительное средство” (13). На мой взгляд, Струве высказал правильную мысль: массы смутно представляли себе то общество, которое они хотели построить; им было гораздо ближе удовлетворение собственных сиюминутных потребностей, которые они прекрасно знали. Теоретическую рабо-ту массы отдали вождям, так как они была труднодоступна для их понимания, а разрушение старого с удовольствием взяли на себя.

Струве доказывает, что при имеющемся распределении благ из одних рук в другие и отсутствии “социалистической организации народного хозяйства” “.... социализм.... явился в русской жизни рационалистическим построением ничтожной кучки доктрине-ров-вожаков, поднятых волной народных страстей и вожделений, но бессильных ею управлять” (14).

В долговечность власти Ленина-Троцкого верили, пожалуй, лишь они сами и их “команда”. Генерал П. Краснов приводит сло-ва матросов, расположившихся в Царском селе: ”Нам что Ленин! Окажется Ленин плох, и его вздернем. Ленин нам не указ” (15). Дж. Бьюкенен: ”.... когда они (Ленин и Троцкий - К. Д. ) пришли к власти, то они были еще неизвестными величинами, и никто не ожидал, что они долго продержатся на своих постах” (16). Поэтесса З. Гиппиус - об отношении к большевикам нейтральных “обывателей, полуинтеллигентов, чиновников, а также верхов и по-луверхов красной армии”: ”Под тончайшей пленкой - и у них, у нейтралов, лежит самая определенная враждебность к данной власти - трусливая ненависть или презрение. С каким зло-радством накидывается обывательщина.... на всякую неудачу боль-шевиков, с какой жадностью ловит слухи о ее близком паде-нии. Не раз и не два мне собственными ушами приходилось слы-шать, как ждут освободителей: ”хоть сам черт, хоть дьявол - только бы пришли! И чего они там, союзники эти самые! Часок только и пострелять с моря - и готово дело! Уж мы бы тут здеш-ней нашей сволочи удрать не дали - нет! Уж мы бы с ней тогда сами расправились! ” (17). Может быть, английский посол и не знал о Ленине и Троцком, зато другие были наслышаны о них предостаточно. Тем более, они были известны среди большевиков. Интересно, что уже осенью 1917г. два этих имени ассоциировались у их противников с кровью и разрушением. Вот что говорил член исполкома совета Матушевский: ”За ними не посмеют не пойти.... Вы не знаете, что такое Троцкий. Поверьте мне, когда будет нужно, Троцкий не задумается поставить гильотину на Александровской площади и будет рубить головы всем непокорным.... И все пойдут за ним.... ” (18).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10



Реклама
В соцсетях
рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать